Могол - Савадж Алан. Страница 30

— Как нам сражаться, Блант-эмир, — спросил он, — против целой армии пеших воинов, вроде той, в которой, по вашим словам, воевали в Испании?

— Думаю, хорошо вооруженная и дисциплинированная пехотная фаланга почти всегда способна нанести поражение кавалерии, мой господин, — ответил ему Ричард.

— Разве туча наших стрел не расстроит эту дисциплину?

— Может быть. Но не забывайте, что в каждой нашей фаланге будет отряд аркебузеров, чтобы держать ваших всадников на расстоянии.

Хумаюн, конечно, внимательно осмотрел ружья Ричарда и даже один раз выстрелил. И все-таки они не произвели на него впечатления. Как тогда, так и сейчас он, казалось, остался равнодушным.

Но интерес юноши к Западу обнадеживал Ричарда. Он все же надеялся убедить Бабура позволить ему вернуться домой в качестве посла.

Надежду на быструю победу над Лоди вскоре пришлось оставить. Султан, как он сам себя величал, старательно избегал открытого сражения, отступая перед монгольской армией, и ждал сезона дождей, Чтобы отсидеться под его защитой.

Так и случилось к тому времени, как Бабур дошел до долины реки Джамны, что возле святого индусского города Праяга, где Джамна впадает в Ганг. До этого места они встречали слабое сопротивление, разве что от случая к случаю, со стороны фанатичных индусских племен, которые выступали против и Лоди и моголов, поскольку все они были мусульманами. Известие о большом отряде индусов, сражающемся на стороне могольской армии, тем не менее рассеяли страхи местных жителей, подогреваемые пропагандой Лоди о массовых убийствах.

Именно от жителей Праяга Бабур узнал, что Ганг течет на восток и через несколько сот миль впадает в море.

Он пытал Ричарда:

— Может ли это быть правдой?

— Думаю, вполне, мой государь.

— А море, о котором они говорят, может быть океаном?

— Я вполне допускаю это.

На самом же деле он этого не знал.

— Если океан через тысячу миль, мы должны достичь его, Блант-эмир. Умереть и не увидеть моря — это недостойно меня. — Он задумался. — А как ты полагаешь, Ричард, Тимур видел океан?

Они провели много часов, обсуждая походы Тимура из Центральной Азии в Россию, Персию, Турцию, Индию, правда, не дальше Дели, и, наконец, в Китай, где великий полководец и умер.

— Судя по тем сведениям, что вы мне рассказали, я бы сказал — нет. Он мог видеть Средиземное море, но это всего лишь внутреннее море...

— Тогда хоть в чем-то, в конце концов, я достигну большего, чем он, — сказал Бабур со скрытым удовлетворением.

Ричард решил, что желание взглянуть на океан затмило в пытливом уме Бабура планы окончательного сражения с Лоди. Так это было или нет, но их наступление продвинулось не далее святого индусского города Бенареса, когда начались дожди. Лоди, без сомнения, надеялся, что Бабур вернется в Агру, но моголы разбили лагерь близ Бенареса.

— Я никогда не знал такого климата, — признался Бабур. — У нас в Туркестане бывает холодная зима, но все же можно устраивать походы по снегу, в каком-то смысле это даже проще, поскольку реки замерзают, но эти проклятые дожди превращают все вокруг в непроходимую трясину. Это настоящее бедствие. — Как всегда он ухмыльнулся. — Но ни один из нас не вернется в Агру, пока Махмуд Лоди не умрет.

Нашли женщин для его офицеров и людей, и они разнообразили свою жизнь в лагере как только могли, коротая время, пока лил дождь, который здесь оказался еще сильнее, чем в Агре.

Нет нужды говорить, что Бабур немедленно заинтересовался городом, основанным около тысячи лет назад Ашокой, великим буддистом и императором. Одна из знаменитых колонн сохранилась до сих пор.

В связи с распространением буддизма в Индии Бенарес стал центром индусской святости и индусского учения. К сожалению, он был завоеван мусульманскими правителями Дели в 1194 году по христианскому летосчислению, которые разграбили его сокровища и уничтожили жителей. Все, кто не смог убежать, погибли. Сейчас большая часть города лежала в руинах, и немногочисленное население, влачащее жалкое существование в этих местах, казалось, ждало прихода очередной мусульманской армии как нового бедствия.

Бабур разослал в окружающие страны курьеров, приглашая ученых вернуться на родину, и, к удивлению Ричарда, некоторые откликнулись на его просьбу.

— Это величайшая страна, — сказал Бабур, — причем не только по размерам. Центральная Азия — куда более громадная территория, но она пуста. Эти же земли изобилуют людьми, скотом, посевами. Поэтому моя обязанность создать здесь процветающее государство.

С окончанием дождей Бабур хотел продолжить свое продвижение на юго-восток. Он собирался следовать по речной долине до самого моря, перед которым река делилась на несколько рукавов.

Однако тем временем пришло известие, что Махмуд Лоди с огромной армией стоит лагерем возле разрушенного города Паталипутры — истинной столицы Ашоки.

— Мы должны сначала разделаться с Лоди, — принял решение Бабур, направив свою армию на Паталипутру, лежащую в ста пятидесяти милях к северо-востоку, на берегу реки Гогры, впадающей в могучий Ганг. — Раз и навсегда покончив с Лоди, мы продолжим следовать вдоль святой реки к морю.

Армия была счастлива вновь двинуться в поход. Пять месяцев в такой нездоровой обстановке тянулись нестерпимо долго. Среди монгольских воинов насчитывалось немало больных и умерших.

Ричард однажды заметил, что за ним едет Хумаюн, и, присмотревшись, был поражен: лицо молодого принца пожелтело, а самого его непрерывно трясло.

— Это малярия, — вздохнул тот.

— Вам следует лечь в постель, — заметил Ричард.

— Как же я могу лежать в постели, когда мой отец выступил для решающего сражения, — возразил Хумаюн.

Ричард пожал плечами. Он мог понять озабоченность Хумаюна. Кроме того, вспоминая свое путешествие из Гоа с бедным Томасом, страдавшим приступами малярий, пришел к выводу, что постельный режим не приносит сколько-нибудь значительного облегчения. В любом случае одни выздоравливают, а другие умирают.

Армии Махмуда Лоди в Паталипутре не оказалось, и Бабур вместо сражения осматривал развалины еще одного великого города.

— Этот тоже должен быть восстановлен, — сказал он, — как Бенарес и Праяг. Я так много хочу сделать, Блант-эмир. Двух жизней не хватит, чтобы привести в порядок эту землю. Но сейчас на первом месте у нас Лоди!

Пришли известия, что султан отступил за реку Гогру. Могольская армия снова пришла в движение, и спустя неделю после того, как войска покинули Паталипутру, были наконец встречены аванпосты Лоди.

Тот снова пересек реку, стараясь, чтобы между ним и противником все время была вода, и сейчас его люди контролировали единственный брод. Бабур развернул на берегу свою артиллерию и приказал бомбардировать вражеские позиции. Но расстояние оказалось слишком велико, к тому же в джунглях пушки разили противника не так эффективно. Каменные ядра лишь расщепляли огромные деревья.

Бабур, теребя от досады бороду, смотрел на противоположный берег стремительного потока.

— Этот мошенник хочет, чтобы я убрался, — прорычал он. — Что делать, Блант-эмир?

На этот раз даже Ричард не нашелся что сказать. Армия Могола расположилась лагерем, пока генералы обсуждали ситуацию.

— Он может играть с нами в прятки бесконечно, — пробормотал Камран.

Хумаюн промолчал. Хотя он немного и оправился после приступа лихорадки, но пока был очень слаб.

— Минг-баши хочет говорить с тобой, мой государь, — доложил один из туман-баши Бабуру. — Он утверждает, будто ему известен другой брод.

— Неужели? Веди его скорее.

Минг-баши, командир тысячи воинов, был мал ростом, примерно того же возраста, что и Бабур, с ясным, взглядом и сухой комплекцией горца.

— Я знаю тебя, — сказал Бабур. — Ты Фарид-хан, афганец.

Фарид кивнул.

— Мой полк составляет часть арьергарда. Несколько моих людей пытались загнать буйволов в ловушку, но животные ушли в реку и, с трудом преодолевая быстрое течение, добрались до противоположного берега. Мои люди хотели последовать за ними, но я приказал отметить место и возвращаться.