Могол - Савадж Алан. Страница 38

— Расскажи мне об этом народе, — сказал Шер-шах.

И Ричард рассказал.

— Такие люди, как ты... — размышлял Шер-шах. — Военное искусство, пушки, ружья, корабли... Это чудеса, о которых мои люди знают мало или ничего. Ты можешь снабдить их этим, Блант-бахадур?

— Охотно, — пообещал Ричард. — Если мне разрешат вернуться домой.

— Сколько времени займет это путешествие?

— Года два, возможно три. Сердце Ричарда забилось чаще.

— А как ты поедешь? Твой корабль до сих пор ждет тебя в этом Гоа?

— Семнадцать лет спустя? Нет, это невероятно. Но, возможно, там найдется другой корабль, — вслух размышлял Ричард.

На протяжении семнадцати лет, миновавших с той поры, как он покинул Гоа, ему ничего не было известно о делах в Европе. Он не мог даже предполагать, какие войны там разразились, какие союзы были заключены и какие сложились противоборствующие силы. Неизвестно даже, как отнесется дон Хаим Алварадо или его преемники на посту губернатора к странствующему англичанину.

— Наверное, лучше отправиться путешествовать по земле.

— Это возможно? Тебе придется пройти по землям моих врагов!

— Пока только Хумаюн ваш враг, а мы знаем, что он в Синде, — ответил Ричард. — Если я буду путешествовать как ваш посол, заявляя миру о том, что вы покорили Дели и желаете дружить со всеми людьми, думаю, меня станут принимать хорошо. Я бы непременно использовал возможность превознести ваше величие и вашу силу. Таким образом, я смогу противодействовать устремлениям Хумаюна, когда достигну Европы. У меня сохранились верительные грамоты моего кузена от короля Генриха Английского. С ними я благополучно доберусь домой. — Он искренне надеялся на это, не об этом ли мечтал долгих семнадцать лет?

— Какой дорогой ты пойдешь?

— Пойду на север, через Гиндукуш, а затем по азиатскому караванному пути.

— Чтобы выйти на него, ты должен пересечь Афганистан. Дорога на Самарканд идет через Кабул. А это земли Хумаюна.

— Я знаю эту дорогу, мой господин. Я пойду как простой купец под именем Балчи, и никто не тронет меня. Кроме того, самого Хумаюна там сейчас нет.

Шер-шах почесал бороду.

— Дай мне подумать о твоем предложении, — сказал он.

Ричард был уверен, что в конце концов получит долгожданное разрешение, и стал понемногу готовиться к путешествию.

В первую очередь следовало подумать о семье. Он считал, что путешествие решило бы все его проблемы. Он искренне любил Гилу и детей. Разлучить их с Маджхабой на два-три года — и ее влиянию на них пришел бы конец, а значит, прекратились бы их с Гилой размолвки.

— Ты полюбишь Англию, — заверил он ее.

Гила была настроена более скептически, но в то же время желала этого.

— Мы возьмем с собой маму?

— О... нет!

Она надула губки и спросила:

— Разве мы не заедем по пути в Персию?

— Боюсь, что нет, — вынужден был солгать Ричард. — Наш путь лежит через Константинополь.

— Через Османскую империю?.. — Она слегка вздрогнула. — Но там ужасные люди!

— Мы только пройдем через ее территорию, — пообещал он.

Выдавая себя за купца, Ричард и на самом деле собирался торговать по дороге. На него произвело впечатление действие некоторых индийских растений на человека. Он помнил, что Томасу для облегчения страданий давали гашиш, довольно известный по всей Азии. Его добывали из соцветий конопли, росшей на холмах к северо-западу от Дели. Знал Ричард также и о другом растении с ярко-красным цветком, из семян которого получали белый порошок, который, как ему говорили, не только снимает боль, но и вызывает различные приятные ощущения.

Ричард как-то и сам немного попробовал и убедился, что все сказанное — правда. На протяжении нескольких часов он чувствовал себя очень легко, словно у него значительно прибавилось сил. Его зрение обострилось, появились уверенность в себе и страстное желание близости с Гилой...

Он надеялся, что степные кочевники тоже захотят насладиться этим зельем, превосходящим по силе воздействия бханг, и приказал своим людям запасти изрядное его количество.

— Ты остаешься заместителем командира дивизии, — сказал он Прабханкару. — Ты не горд?

— У Хему! Да я бы предпочел сопровождать тебя, Блант-бахадур, — сказал Прабханкар. — Разве мы не начали свои странствия вместе. Хотелось бы и закончить их вместе.

— Ты говоришь так, будто я не вернусь, старина. Через три года я снова окажусь здесь, и мы отправимся странствовать вместе.

— Но кто пойдет с тобой?

— Я возьму Рамдаса. Он хороший и верный человек.

Решение Ричарда огорчило Прабханкара. Рамдас пришел с северо-востока, из земель, называемых Непалом, жители которых не признали власть Шер-шаха. Прабханкар не доверял этому человеку, низкорослому, признающему единственное оружие — большой нож странной формы, который называл кукри.

Была осень 1542 года. Поздно в этом году отправляться в дорогу: горные проходы на севере скоро закроются снежными заносами. Ричард готовился выступить следующей весной. Он никогда еще не чувствовал себя таким энергичным и уверенным. Ему исполнилось сорок два года, самый расцвет сил и здоровья. Он уже так много лет участвовал в походах, успешно преодолевал превратности судьбы, что не представлял другого исхода своего предприятия, кроме полного успеха.

В собственном воображении он уже показывал Гиле и детям неведомый им мир.

Все видели, как он счастлив. Это слишком бросалось в глаза. За три дня до отправления, когда караван уже собрали и погонщики ждали приказа к выступлению, Шер-шах позвал Ричарда к себе.

— Мое сердце печалится, видя, что ты уходишь, Блант-бахадур, — сказал он.

— Мое сердце тоже печалится от разлуки с вами. Но я надеюсь принести вам процветание по возвращении.

— А когда это будет?

— Едва только представится возможность, но рассчитываю, не позднее чем через три года.

— Три года! — удивился Шер-шах. — Это слишком большой срок для старого человека. Я бы хотел, чтобы ты вернулся до моей смерти.

— Вы не умрете за эти три года, мой государь.

— Три года... Блант-бахадур, я подумал и решил, что будет лучше оставить твою жену и детей здесь.

— Мой государь?.. — Слова Шер-шаха застали Бланта врасплох.

— Такое путешествие, какое ты замыслил, для них окажется слишком тяжелым, — заявил властитель с непроницаемым лицом. — Ты будешь отсутствовать всего три года, а это не дольше военной кампании.

Ричард раскрыл было рот, чтобы возразить, но благоразумно решил промолчать. Шах ведь мог и вовсе отменить посольство.

Ясно! Старый негодяй опасается, что Ричард не вернется совсем. Или вдруг перебежит на сторону Хумаюна... А так, по крайней мере, у него не возникнет соблазна сделать ни то, ни другое.

— Тогда я должен оставить мою семью под вашим высоким покровительством.

— Так оно и есть, Блант-бахадур.

— Мой государь! Мне бы не хотелось, чтобы дочь вышла замуж до моего возвращения. Ни при каких обстоятельствах.

— Как может дочь выйти замуж в отсутствие ее отца? — удивился Шер-шах. — Кроме того, девочка еще молода. Она дождется твоего возвращения. Слово Шер-шаха тому порукой.

Гила была убита этой новостью. Она рыдала и льнула к Ричарду.

— Три года, мой господин. Три года!

— Мы были врозь значительно дольше во время моего похода в Гуджарат, — напомнил он.

— Но тогда я знала, где вы, — причитала женщина.

— Я-то наверняка в состоянии сопровождать тебя, отец, — обратился к нему Саид. — Мне уже пятнадцать. Я могу быть твоим тавачи.

— У тебя значительно более важная задача, — сказал ему Ричард. — Присматривать за матерью и сестрой и обучать Махмуда военному искусству. Поручаю их твоим заботам.

Тремя днями позже его караван покинул Дели и двинулся на север.

Экспедиция была полностью организована на деньги Шер-шаха. Ричард разработал маршрут, учитывая все возможные неожиданности предстоящего путешествия. Его караван состоял из пятидесяти повозок, запряженных мулами. Это само по себе свидетельствовало, что он очень богатый купец. Вместе с погонщиками, охраной и женщинами под его началом оказалось почти три сотни человек. Для себя женщины он не взял.