Могол - Савадж Алан. Страница 73

На берегу разбили лагерь, и армия расположилась в ожидании. Дождь пропитал землю, вода стала заливаться внутрь шатров. Неудобства такой жизни мало скрашивали даже женщины, которых взяли с собой многие воины. Наложницы Уильяма рады были увидеть его в Агре раньше намеченного срока, и особенно без новой жены, но он решил не брать в поход ни одну из них, даже Джальну, самую привлекательную. А сейчас сожалел об этом. Зато каждый вечер он ужинал с Акбаром. Кроме него обычно присутствовали Фазл и Бирбал, а также принц Даниал, самый младший из законных сыновей Могола и последний. Принц Мурад умер в прошлом году от водянки, но Акбар не очень печалился о нем. Сейчас принц Даниал был рядом с отцом. После мятежа Салима наверняка следующим падишахом станет именно он.

— Мой сын удивится, узнав, что я собираюсь делать, сидя здесь в дождь, — размышлял император. — Но его люди удивятся еще больше. Завтра, Блант-эмир, мне хотелось бы, чтобы ты заработал титул бахадура, который имел твой дед. Завтра ты перейдешь Сэтлидж.

— Я, мой государь?

Акбар засмеялся:

— О, следом за тобой двинется вся армия, потому что она готова пойти за именем Блант. Ты боишься?

У Уильяма перехватило дыхание. Его ждала верная смерть, если он не сможет захватить брод и удержать его.

— Нет, не боюсь, ведь мною командуете вы, падишах, — ответил он.

Акбар одобрительно похлопал его по плечу.

— Простите меня, мой государь, — сказал Фазл, — но это нелегкая задача — уничтожить любимого сына.

— Сейчас он мой враг, — прорычал Акбар. — Он, несомненно, введен в заблуждение и своими неразумными поступками огорчает свою мать. Но что мне делать? Отречься?

— Мой брат — предатель, — зло заметил Даниал. — Его надо лишить головы.

— Он все еще твой брат, — напомнил ему Фазл и повернулся к Акбару: — Прошу прощения, разрешите мне перейти реку под флагом перемирия и поговорить с принцем. Быть может, удастся вразумить его сохранять вам верность?

— Ты думаешь, он тебя послушает? — спросил Акбар.

— Я могу только попробовать. Если принц не прислушается к голосу разума, вы уничтожите его с чистой совестью.

Акбар смотрел на него несколько секунд, а затем произнес:

— Ты хороший друг, Абул Фазл. Иди к моему сыну и заставь его слушать. Или проведи его через реку с собой в знак повиновения, или скажи ему, чтобы приготовился умереть.

Уильяму Бланту приказали повременить с переправой.

На следующий день Абул Фазл один вошел в реку, неся белый флаг. Вся армия Могола собралась посмотреть на это. Сам Акбар, сидя на лошади, наблюдал за продвижением друга от кромки реки.

В Абул Фазла не стреляли. Его конь с трудом преодолел скользкий склон противоположного берега, и наблюдатели видели, как он с сопровождающими шел среди деревьев к шатру генералов.

Только после этого Акбар вернулся в шатер и сел играть в шахматы с Даниалом, а Уильям следил за игрой.

Время тянулось очень медленно. Устав ждать, Могол с сыном и Уильямом сели обедать. Они еще не успели покончить с едой, когда их внимание привлек странный шум: солдаты на берегу стучали оружием о щиты и бренчали цимбалами.

Акбар вышел к ним и посмотрел через реку. Дождь стих, и лишь немного моросило. На другом берегу можно было рассмотреть толпу орущих и кривляющихся людей вокруг высоко поднятого копья, на котором, капая кровью, торчала отрубленная голова.

Акбар смотрел, не произнося ни слова.

— Ну, теперь-то мой брат должен умереть, — нарушил молчание Даниал.

— Завтра ты переходишь реку, Блант-эмир, — бросил Акбар, возвращаясь в шатер. — А сейчас оставьте меня, — прогнал он всех. — Я буду оплакивать моего друга.

План наступления был разработан Акбаром со всей тщательностью. Рассвет встретили обычными трубными призывами и барабанным боем, возвещавшим о пробуждении лагеря. Невидимый за пеленой дождя враг по этим звукам не мог догадаться о намерениях противоположной стороны. Дождь продолжал моросить, а тяжелые тучи не предвещали скорого изменения погоды. По обыкновению густой утренний туман скрывал оба лагеря.

Акбар снова выехал на берег реки и стал всматриваться в туманную муть.

— Пора, Блант-эмир, — спокойно сказал он.

Когда выкликали добровольцев, вперед вышла почти вся армия. Первую тысячу — самых рослых, сильных и умелых бойцов — отбирал сам Акбар. Отряд тихо вошел в воду. Все огнестрельное оружие было оставлено, им нельзя было воспользоваться ни под каким видом. Только меч и копье должны были решить дело.

На этом берегу были оставлены также и кони. Воины вошли в воду пешими. От дождя уровень реки поднялся, и в месте брода вода доходила воинам до плеч. Они взялись за руки, образовав живую цепь с Уильямом во главе. Когда он соскользнул в воду, сердце его учащенно забилось, а мышцы невольно напряглись. Он бывал в подобных делах не один раз, но никогда еще не возглавлял такой большой отряд. Будто впервые он вел людей на, казалось бы, безнадежное дело. Но главное, с приездом Изабеллы в Агру он вдруг понял, что ему есть для кого жить. Сегодняшний день решал все.

Речные водовороты грозили сбить с ног. Сверху на шлем лились потоки дождя. Однако это не задерживало движения. Цепочка воинов медленно следовала за молодым командиром.

Продолжающийся дождь позволял им довольно долго двигаться скрытно. Они прошли уже две трети пути, когда пикеты на северном берегу увидели происходящее. Мигом затрубили трубы. С берега послышались крики. Борьба с потоком для воинов Уильяма все еще продолжалась, но вот через несколько шагов уровень воды снизился до пояса.

На берегу собралось уже около двадцати человек, которые, разглядев противника, принялись метать в него стрелы. Но тетива луков отсырела и утратила необходимую для стрельбы упругость. Уильям выставил вперед щит, о который со слабым стуком ударялись стрелы.

Он освободил руку, которой держал руку следующего за ним воина, и выхватил меч.

— Аллах Акбар! — закричал он на самой высокой ноте. Этот крик подхватили не только воины, идущие следом за ним по воде, но и вся армия.

Вода доходила им теперь только до колен, и брызги долетали уже до берега. Дорогу Уильяму преградило четверо вооруженных копьями воинов. Скользкая грязь под ногами не давала устойчивости, однако первый бросок он встретил щитом, искусно увернулся от второго, а третий пришелся ему в ребро, но только скользнув по латам. Взмахом меча молодой Блант свалил четвертого нападавшего на берег.

— Аллах Акбар! — снова закричал Уильям и бросился в самую гущу мятежников, размахивая мечом, отбивая удары, рубя и коля. Ему казалось, что он довольно долго рубился в одиночестве. Он получил уже несколько ран, но не чувствовал боли. Наконец к нему подоспела подмога. Вокруг замелькали воины его отряда. Их становилось все больше с каждой минутой.

Сражение закончилось очень быстро. Как правильно предположил Акбар, мятежники вскоре побежали, спасая жизни, несмотря на отчаянные попытки остановить их, предпринимаемые командирами. Теми самыми командирами, которых сразу же взяли в плен.

Салим, вознамерившийся стать Джахангиром, попытался искать убежища в горах, но был схвачен кавалеристами Акбара и доставлен к отцу. Среди захваченных живыми оказались Таулат и Ибрагим Хильдас. Они, склонив головы, стояли перед императором, уже зная свою участь. Салим находился среди них, ожидая наихудшего.

Неподалеку Акбар поздравлял своих командиров, а особенно горячо Уильяма, с победой.

— Как я и предполагал, ты достойный побег крепкого дерева. Ах, если бы я мог сказать тоже о себе и своих детях. А сейчас иди и перевяжи как следует свои раны.

Император посмотрел на пленных.

— Грязные твари, — выругался он. — Разве я был несправедлив с вами? Вы заслужили жестокой кары. Ваша казнь всему миру покажет суть ваших деяний. Раздеть их! — приказал он своим тавачи. — Связать и приставить к каждому по человеку, пусть все узнают их позор — они пойдут с армией.