Пояс Ипполиты - Крупняков Аркадий Степанович. Страница 49

- Богопоставленная Чокея, я к тебе с просьбой...

- Иди к Лоте. Я больна, немощна. А она царица.

- Лота уехала на хутор, Мелету не оторвешь от боспорского царя, а время не терпит.

- Ну, говори.

- В храме сказано было - мы покидаем наш родной город временно.

- Только богам известно, на сколько мы уходим из дома,-раздраженно ответила Чокея.

Она раньше как-то не думала о том, что наездницы будут возвращаться назад. Даже амазонки Годейры, увезенные в такую даль, не осмеливались помышлять об обратном пути.

- Всякая наездница, уходя в поход, думает о доме. А мы уходим, может быть, на год, а то и больше.

- Так что же?

- Здесь останутся одни голодранцы. Они заполонят город, займут наши дома, разворуют богатство, нажитое амазонками в честных боях. Их ты не сможешь удержать. Они бездельники и воры. Они - метеки!

- Я и не буду их удерживать. Я ведь тоже метека.

- Мы знаем это.

- Кто это - мы?

- Сотенные из богатых домов.

- И что же хотят богатые сотенные?

- А вот что. Дворец Лоты будет пустовать. А это целых три этажа. Мы хотим снести все ценное, что у нас есть, во дворец Лоты и закрыть.

- Я не распоряжаюсь дворцом царицы...

- Это я к тому, что и твой дворец можно закрыть. Не весь, хотя бы подвалы и первых два этажа. И если мы не вернемся, наше богатство останется храму и царскому дому, а не этой грязной черни.

- Ну, что же... Возите, носите свое имущество в подвалы храмового дворца, пока нет царицы. Она скоро вернется с хутора, и тогда посмотрим на ее дом.

Этот разговор как бы встряхнул Чокею. Недомогания как не бывало. Она встала с постели, накинула на плечи пеплос и начала ходить по комнате. Потрясения последних дней помутили ее разум. Ей казалось, что уйдут сотни на Меотиду и будет она полновластной хозяйкой Фермоскиры отныне и присно и во веки веков. А они, как напомнила ей Лидонта, возвратятся. И не только Лидонта и Лота, но и Годейра, Атосса и ее дочь. Потому, что здесь их дом, родина и храм, где они преклоняли колени перед Кумиром Девы. Кумир! Вот средоточие всех желаний амазонок. К нему они будут стремиться всегда. Чокея, конечно же, не верила сновидению Мелеты, когда появился пояс, не верила она и сейчас. Пояс не могла переносить богиня, его кто-то из людей то приносил в храм, то уносил. И в эти дни пояс украден людьми. Но кем? И где он?

Ее размышления прервала Кинфия. Она вошла возбужденная.

- Есть новость, госпожа!

- Говори.

- Мелета приехала сюда не попутным судном. Ее привез Аргос! И судно спрятано в бухте по пути в город.

- Откуда узнали?

- Мало того - Аргос - отец Лоты и муж Фериды. Наши храмовые наездницы пасли лошадей и...

- Хватит! Беги в дом Лоты, найди Аргоса и позови его ко мне. Скажи, важное дело.

- Вот откуда дует ветер,- сказала сама себе Чокея,- Я сразу поняла, что Аргос мудр, как змей. Это он заманил меня в мою же мышеловку. Теперь я знаю, что делать. Только бы Лота не утащила его на.хутор, только бы Аргос был дома.

Вскоре Аргос появился в комнате Чокеи. Было видно, что он навеселе.

- Выпьешь? - спросила Чокея.

- Спасибо. Я уже принял дома. Женщины покинули меня одного, укатили на хутор, ну я и подогрелся. Не успел опорожнить кувшин, а тут приглашение на свидание. С глазу на глаз. Хо-хо!

- Но я ведь тоже одна,- Чокея приняла шутливый тон гостя.- Все меня обманывают, заманивают в мышеловки. Нет, чтоб пожалеть, приголубить.

- Я бы не прочь... но ты слишком святая, а я слишком стар. Говори, для чего звала?

- Ты веришь своим гребцам?

- Как самому себе! Хо-хо!

- Значит, если есть гребцы, то есть и лодка? Где она?

- С тобой надо держать ухо востро,- Аргос почесал в затылке.

- Они ведь, как и ты, разбойники?

- Это не разговор! Я оскорблять себя не позволю! Разрази меня гром!

- Ну-ну! Я хочу тебе добра. Они знают, что пояс богини на корабле?

- Какой пояс?! - Аргос уже был насторожен и не попался на очередную удочку Чокеи.

- Пояс, который ты похитил из храма. Садись! Я все знаю.

- Что ты знаешь? - Аргос сразу протрезвел.

- Что ты муж Фериды, что твоя дочь Лота вынесла пояс Ипполиты из наоса, что он на корабле, а корабль в бухте у меловой косы. Если, конечно, твои разбойники не подняли паруса и не оставили всех нас с носом.

- Нет, моя Феридонька была права.

- В чем?

- Она сказала вчера: «Эта змея Чокея совсем не больна. Вот увидите, она уже обскакала все побережье». Ну, допустим, что пояс у нас. Что дальше?

- В таких делах на полпути останавливаться нельзя. Ты знаешь, что этот пояс не одевал никто из людей. Он всегда был на бедрах Кумира Девы.

- Дальше?

- И тому, кто украл пояс, следует украсть и кумир.

- Хо-хо! Он утопит мой корабль, как скорлупу. Он же весь из золота?

- Не весь. Голова богини и впрямь золотая, но тело из камня.

- Откуда знаешь?

- Мы с Диомедом осмотрели статую. Если бы не появление Мелеты...

- Хо-хо! У вас с Диомедом губа не дура. Ну и что?

- А то, что там на Синдике амазонки построят храм...

- Откуда знаешь?

- Я знаю Атоссу и Годейру. Если они поручили вам похитить пояс, то храм будет. Неужели ты думаешь, что пояс будет в храме болтаться, как уздечка на конюшне?

- Ближе к делу, Чокея.

- Надо украсть статую! Снять золотые пластины, облегающие камень, потом голову, и все это сложить в сундуки. И погрузить на твою посудину под видом имущества Лоты и Мелеты.

- Тебе от этого какая корысть?

- Пусть амазонки осядут там навечно! А здесь будет столица метеков.

- Вот теперь я понимаю тебя и верю. Ты пустишь меня в храм?

- Один ты ничего не сможешь...

- Я приведу гребцов!

- Глупее ничего не придумал? Увидев золото, они утопят всех вас на первом же перегоне.

- А если храмовые слуги?

- Они не посмеют притронуться к кумиру. Об этом узнает вся Фермоскира. А надо, чтобы знали только мы с тобой, и некто третий. Например, Ликоп. Он приведет рыбаков. А те не поклоняются нашим кумирам.

- Когда?

- Перед тем, как будешь отчаливать.

- Ты, надеюсь, не поставишь мне капкан за ту мышеловку?

- Стоило бы. Уж очень я хочу, чтобы Фермоскира была без богини.

Все приготовления были закончены. Спустя две недели, амазонки вступили на путь Ипполиты. Про богиню мало кто вспомнил - воительницы шли к привычной и желанной тропе войны. И снова запрудилась до краев площадь перед храмом - амазонки разбирали принесенные сюда копья. Их было много - более двадцати тысяч. Более трех тысяч амазонок осталось в городе, среди них было много храмовых и гоплиток. Почти все они были или больные, или старухи, которых просто не взяли в сотни. Преклонив колени перед Кумиром Девы, копейщицы, лучницы и мечницы выходили из храма, садились на коней и собирались в свои сотни. У всех было тяжело на душе, но слез не было. Амазонка не плачет - так издревле гласит один из заветов Великой наездницы.

Впереди ехала Лота. За нею - Ликоп и Бакид, а за ними -сотни по четыре всадницы в ряду. В суровом безмолвии прошли конные сотни мимо храма, где на возвышении стояли Мелета, Чокея и Ферида. Над агорой вихрился густой и звонкий цокот копыт по мостовой, он Дробился, улетая в небо Фермоскиры. И каждая всадница думала, увидит ли она когда-нибудь храм, город и святую реку Фермодонт. Провожающих, кроме Мелеты, не было. Метеки и рабыни все на колонхах, на работе, оставленные в городе амазонки знали -провожать наездниц в поход - плохая примета.

Мне пришла в голову хорошая мысль - на правах автора навестить Аргоса и рассказать читателю о дальнейших событиях, происшедших в наосе храма после похищения пояса Ипполиты. Ссылаясь на исторические факты, я условно перенес себя в то далекое прошлое и представил эту встречу так, будто все это случилось со мной наяву. Аргос несказанно обрадовался моему приходу, потому что скучал. Кибернет стоял на балконе дворца.