Сокровища Перу - Верисгофер Карл. Страница 46
— Неужели мы ничем не можем порадовать вас, ничего не можем подарить вам? — сказали белые, — может быть, вам нужно что-либо из хозяйственной посуды, какой-нибудь котелок или сковороду?
— Нет, нам они не нужны, мы печем рыбу прямо на камнях!
Тогда дикарю показали буравчик, и он ухватился за него с видимой радостью и восхищением, а жене его подарили ножницы, от которых та была в восторге. Затем, после нескольких дружеских приветствий, этот новейший американский ковчег отчалил от острова и продолжал свое бесконечное странствие по водам.
Подарок Гуатоса, этого красивого представителя столь редко встречающегося теперь племени — две крупные рыбы, тотчас же поступил в общий котел, обещая нашим друзьям вкусный и сытный ужин.
Поужинав, все после утомительного дня расположились на ночлег. Слабый и мерный рокот волн, ударявших о берег, укачивал и располагал ко сну — и вскоре все маленькое общество заснуло крепким сном, собираясь с силами к предстоящим трудностям завтрашнего дня.
Ведь завтра они надеялись добраться до берега и продолжать свой путь посуху. Опять пришлось немало повозиться с мулами, прежде чем удалось заставить их войти в воду и плыть между двух верениц челноков.
Но вот уже берег совсем близко. Обия, стоя в своем челноке, уже некоторое время внимательно смотрел вперед на блестевшую и сверкавшую на солнце воду. Вдруг он поднял руку вверх, как бы требуя всеобщего внимания.
— Ш-ш! Тихо! — сказал он, — кажется, там впереди что-то плывет под водою, что-то большое! Я думаю, что это огромная рыба.
— Где? Где? — послышалось со всех сторон.
— Тихо! Не то она уйдет на дно!
Рамиро осторожно вскинул ружье и нацелил его на какой-то темный предмет, показавшийся над поверхностью воды. Раздался выстрел, какая-то громадная темная масса высоко выпрыгнула из воды и вслед затем грузно плюхнулась обратно в воду. Вся вода окрасилась кругом кровью, волны заходили и запенились вокруг того места.
— Нож, скорее нож! — шепотом крикнул Обия.
С десяток ножей одновременно протянулись к нему. Он схватил один из них и, не задумываясь ни на секунду, прыгнул в воду.
— Подъезжайте ближе и приготовьте два крепких каната подлиннее! — только успел он сказать. Ему повиновались. С минуту он совершенно исчез под водою, затем вынырнул снова под носом передней лодки.
— Громадная рыба уже мертва, я прикончил ее, — крикнул он, — теперь у нас будет мяса вдоволь.
— Где же твоя добыча?
— Там, на дне, не глубоко, в водорослях! Давайте мне веревку! — И он снова нырнул, а минуту спустя, появился на поверхности, держа оба конца веревки. — Теперь давайте другую!
— Неужели ты там, под водой, обвязываешь туловище этой громадной рыбы?
— Ну конечно!
Доктор и Рамиро общими усилиями держали концы одной веревки, между тем как несколько человек выехали немного вперед, чтобы принять из рук Обии концы второй веревки.
Все были в ожидании, и внимание всех было обращено на Обию, который, вручив перуанцам, находившимся в передней лодке, концы второй веревки, с сияющим лицом обратился к остальным: — Теперь мне нужна одна свободная лодка в полное мое распоряжение и кроме того тыквенный сосуд или сковорода!
— Сковорода! — засмеялись почти все в один голос, но все-таки поспешили исполнить его требование.
Обия проворно прыгнул в свободный челнок, с еще более удивительным проворством поставил свой челнок между теми двумя, в которых находились люди с веревками, и стал наполнять свой челнок водою более чем до половины, так что он на три четверти погрузился в воду.
— Ну вот, — воскликнул он, — теперь тяните веревки кверху, только осторожнее: рыба эта скользкая, как угорь! Она весит больше двух человек, взятых вместе!
Четверо здоровых мужчин осторожно стали натягивать веревки до тех пор, пока громадное животное не показалось на поверхности воды. Тогда Обия ловким маневром подвел свой полузатонувший челнок под туловище чудовищного животного и принялся с тем же проворством и ловкостью вычерпывать из своей лодки воду, с какой он раньше наполнял ее.
Нашлись и другие, которые стали помогать ему в этом деле, и когда челнок всплыл, Обия ловко повернул его так, что громадное животное легло в него по всей длине.
Громкие крики одобрения приветствовали этот ловкий маневр индейца.
— Вы всегда так управляетесь с ламантином?
— Всегда, — отвечал Обия, — ведь иначе его не вытащить на берег, он такой скользкий и тяжелый!
Добыча была знатная: чудовище имело более двух сажен длины и притом сравнительно маленькую голову с безобразной мордой, несколько напоминавшей свиную. Пуля размозжила ему голову.
— Ну, теперь выберемся поскорее на берег, разложим хороший костер и разделаем нашу добычу, — весело сказал доктор Халлинг, — приготовьте карандаш и бумагу, я хочу измерить легкие, печень и внутренности этого ламантина!
Между тем мулы давно уже выказывали некоторое беспокойство и нетерпеливо рвались вперед: друзья приписывали это чувству нетерпения с их стороны при виде берега и желанию скорее выбраться на сушу. Теперь же они точно обезумели от страха. Не было никакой возможности удержать их. В каком-то диком отчаянии эти животные били ногами, высоко задирали головы и даже старались схватить зубами тех, кто пытался удержать их за поводья.
— Уж нет ли здесь поблизости крокодилов? — заметил Рамиро, окидывая зорким взглядом водную поверхность. Вдруг он заметил какой-то небольшой предмет, плывший против течения, затем, приглядевшись к нему, воскликнул:
— Смотрите! Ведь это унце!
— Не стреляй, чужестранец! Не стреляй! — крикнул ему Обия, видя, что Рамиро вскинул ружье и готов спустить курок. Но было уже поздно, выстрел грянул, и почти одновременно с ним раздалось еще несколько других с соседних лодок, где тоже заметили приближение унцы.
Ягуар нырнул и скрылся под водой; трудно было сказать, задела ли его хоть одна пуля.
Тем временем мулы порвали свои привязи, вырвались и что было мочи, в страшном смятении, поплыли к берегу. Белая пена покрыла всю поверхность воды между двумя рядами челноков. Высокие волны захлестывали лодки, и завеса из брызг стояла в воздухе от бешеного бегства мулов, так что в продолжение нескольких секунд ничего нельзя было видеть или разобрать.
И вот не успели наши друзья очнуться от этого страшного переполоха, не успели их челноки уравновеситься на расходившихся волнах, как перед одним из них неожиданно вынырнула из воды голова ягуара, и передние лапы его вцепились сильными когтями в борт челнока. Пасть его, усеянная острыми зубами, была полураскрыта, из груди его вырвалось глухое рычание.
Все находившиеся были не в состоянии ни обсудить своего положения, ни предпринять каких-либо мер для самозащиты: это случилось так неожиданно, что захватило всех врасплох. Один наносил страшному хищнику удары прикладом по голове, другой стрелял по нему из пистолета, почти не целясь, просто наугад, третий старался всадить в него нож, но все это делалось почти бессознательно, без толку, и унца как будто не замечала всего этого. Невзирая на все эти усилия избавиться от нее, она в этот момент одним ловким прыжком очутилась в лодке, а все находившиеся в ней повыскакивали из нее в другие ближайшие челноки и бежали от страшного зверя, кто как мог. Все успели бежать, все, кроме одного! Бенно споткнулся, упал и не успел вскочить достаточно быстро, чтобы последовать за другими. Унца, очутившись в лодке, сделала громадный прыжок и устремилась прямо на него. У всех присутствующих даже в глазах потемнело при виде происходившего в злосчастном челноке, и никто не решился выстрелить или сделать что-либо для спасения своего товарища.
Челнок качался из стороны в сторону, грозя ежеминутно перевернуться. Из-за качки лодки унце не могла верно рассчитать своего прыжка и проскочила мимо, через Бенно. Пристыженная своей неудачей, она, как всегда в таких случаях, опустила голову и в продолжение нескольких секунд не подымала ее. В это время Бенно успел вырвать один из шестов, поддерживавших навес, и когда рассвирепевшее животное подняло свою голову с раскрытой пастью, вонзил ему этот шест в самую глотку. Рамиро, видя это из соседней лодки, совершенно не рассуждая, перескочил в лодку Бенно, и прежде чем унца успела очнуться, нанес ей несколько сильных ударов прикладом ружья между глаз, так ошеломивших ягуара, что он тотчас же потерял сознание и рухнул почти замертво на дно лодки.