Последний ковбой Америки - Роббинс Гарольд "Френсис Кейн". Страница 7

— Прямо сейчас? — ошеломлённо воскликнул Макс.

— Да, — сказал вождь, сунув ему перо в руку. — Сейчас самый подходящий момент взять женщину, пока ещё дух войны и мщения бродит в твоей крови.

В улыбке, которой он проводил внука, отразилась мудрость многих поколений.

Гордо подняв голову, Макс твёрдой поступью направился к вигваму, одиноко стоявшему на берегу реки. Подойдя, откинул полог и заглянул внутрь: вигвам был пуст. Не долго думая, он вошёл внутрь и устроился на ложе из оленьих шкур.

Вскоре в хижину безбоязненно вошла красивая стройная девушка. Мокрое платье прилипло к её изящному телу, с волос стекала вода. Увидев Макса, она округлила глаза и приготовилась бежать. Она была ещё совсем ребёнок — лет четырнадцать, самое большее пятнадцать. И тут Макс понял, зачем старый вождь послал его сюда. Он протянул ей перо.

— Не бойся, — мягко проговорил он. — Могучий вождь прислал меня сюда, чтобы мы помогли друг другу изгнать дьяволов, поселившихся в наших душах.

5

Ловко маневрируя на своей лошадке и умело орудуя бичом, Макс, наконец, загнал последнюю партию скота в огромный железнодорожный вагон и закрыл шарнирную дверь. Рукавом стёр пот со лба и посмотрел вверх на нещадно палящее солнце. «Как бы не было потерь на долгом пути из Техаса до Канзас-Сити», — подумал он и, пришпорив пони, подскакал к тому месту, где в тени сидел его босс мистер Фэррар, ведя неторопливый торг со скупщиками скота.

— Ну, что, всё на месте? — спросил мистер Фэррар, пожилой ковбой с седыми висками и побитым оспой и непогодой волевым лицом.

— Да, мистер Фэррар. Вот только жарковато…

— Вот и хорошо, — поспешно сказал Фэррар и выразительно взглянул на своего помощника, давая понять, что дальше это уже не их головная боль. — У меня получилось одиннадцать сотен и десять голов, — повернулся Фэррар к скупщику, — а у тебя?

— То же самое. Можешь не волноваться, десятком больше, десятком меньше, разница небольшая…

Фэррар встал с центральной перекладины невысокого загона.

— Сегодня после сиесты я зайду к тебе в офис за чеком.

— Конечно, я его приготовлю.

Несмотря на годы Фэррар легко вскочил в седло.

— Поехали, малыш, — бросил он через плечо. — Сейчас примем в гостинице ванну. Пора уже смыть с себя эту месячную вонь, а потом немного развлечёмся. Мы это заслужили.

— О, какое блаженство? Всё-таки горячая вода — это вещь, — проговорил вышедший из ванной мистер Фэррар. — У меня такое ощущение, как будто я сбросил фунтов двадцать веса и столько же лет.

Макс, натягивавший мягкие сапоги на высоком каблуке, выпрямился и откинул назад длинные мокрые волосы.

— Я тоже, мистер Фэррар, — улыбнулся от.

— В таком случае ты должен родиться года через два, — расхохотался Фэррар и одобрительно посмотрел на статного широкоплечего юношу.

Макс был одет в живописную индейскую пару из мягкой, почти белой кожи. Его короткие ковбойские сапоги со шпорами блестели как зеркало, ярко-жёлтый шейный платок полыхал как огонь. Вороньего крыла чёрные блестящие волосы до плеч были зачёсаны назад.

Фэррар аж присвистнул.

— Парень, где ты достал такую одежду?

— Это последний подарок матери.

— Да ты — вылитый индеец! — добродушно улыбнулся старый ковбой.

— А я и есть индеец, — вернул ему улыбку Макс.

Фэррар разом посерьёзнел.

— Наполовину, малыш, только наполовину. Твой отец, не забывай, был белым и к тому же очень хорошим человеком. Я охотился с Сэмом Сэндом много лет и ни разу не слышал о нём дурного слова. Таким отцом можно гордиться.

— Я и горжусь, мистер Фэррар, однако никогда не забываю, что его убили белые, его и маму…

— Негодяи встречаются в любом народе.

Макс взял со стула широкий ремень-патронташ и застегнул его на тонкой талии. Крутнул барабан кольта и ловко бросил его в кобуру.

— Ты так и не отказался от мысли разыскать их? — спросил Фэррар.

— Ни в коем случае.

— Канзас-Сити — большой город. Откуда ты знаешь, что отыщешь его там?

— Если он там, то я найду его, — с глухой решительностью произнёс Макс. — Он должен быть там. Затем я отправлюсь в Западный Техас и достану второго.

Фэррар помолчал, потом произнёс задумчиво:

— В таком наряде ты слишком заметен, малыш. Как бы они не узнали и не достали тебя первыми.

— Я буду только рад, — спокойно ответил Макс. — Негодяй должен знать, за что умрёт.

Фэррару стало не по себе от сквозивших во взгляде юноши ярости и жажды мести.

— А сейчас, если вы не возражаете, я бы хотел получить расчёт, мистер Фэррар.

— Конечно, конечно, малыш. Вот, возьми. Жалованье за четыре месяца — восемьдесят долларов и шестьдесят долларов, которые ты выиграл в покер и дал мне на хранение.

Макс неторопливо засунул деньги в задний карман.

— Спасибо, мистер Фэррар.

— Может быть, всё же поработаешь со мной ещё один сезон?

— Нет, мистер Фэррар, спасибо, но больше не могу.

— Нельзя жить одной злобой и ненавистью, малыш, — мягко проговорил старый ковбой. — Они же выжигают тебя изнутри.

— Я ничего не могу с собой поделать, — тихо ответил Макс. Его синие глаза потемнели, на скулах заиграли желваки. — Я схожу с ума при одной мысли о том, что из вскормившей меня груди негодяй сделал себе кисет. Клянусь всеми святыми, я натяну ему мошонку на голову, а из мочевого пузыря сделаю мяч для индейских ребятишек.

* * *

Мери Грэди приветливо улыбнулась симпатичному юноше. Такого свеженького у неё не было давно.

— Допивай своё виски, красавчик, — шепнула она. — А я пока разденусь.

Парень остановил на ней затуманившийся взгляд и быстро допил виски. Закашлялся, тыльной стороной ладони вытер выступившие слёзы и, подойдя неровной походкой к кровати, уселся на край.

Наработанным движением Мери сняла платье через голову.

— Как ты себя чувствуешь?

— Д-думаю, что н-нормально, — ответил Макс, с трудом ворочая одеревеневшим языком. — Вообще-то я с-столько н-не пью.

Женщина подошла к кровати и шутливо толкнула его пальцами в лоб.

— Ляг и закрой глаза, дурачок. Сейчас тебе будет хорошо.

Макс попытался принять вертикальное положение, но это ему не очень-то удавалось. На какой-то миг его взгляд принял осмысленное выражение. Он ощупал место на поясе, где у него обычно висел кольт. Но почему-то не было ни пояса, ни кольта. Преодолеть притяжение подушки оказалось свыше его сил. Он повалился набок и затих.

Опытным движением Мери приподняла веко: парень вырубился по крайней мере часа на четыре.

Самодовольно улыбнувшись, трактирная шлюха подошла к раскрытому окну и выглянула на улицу.

Её сутенёр стоял через дорогу под фонарём и курил сигару. Мери просигналила ему, дважды задёрнув и раскрыв штору. Получив условный сигнал, сутенёр не спеша перешёл улицу и вошёл в салун.

Когда он вошёл в номер, Мери была уже одета.

— Что-то ты с ним долго чесалась, — недовольно произнёс сутенёр — неопрятный рыжеволосый детина с пушистыми баками.

— Сам бы попробовал, — огрызнулась шлюха. — Еле заставила его выпить. Он ещё совсем пацан.

— Сколько с него сняла? — оборвал её хозяин.

— А я почём знаю? Капуста у него в заднем кармане. Забери сам, и быстро линяем. Меня уже слишком хорошо знают в этом салуне.

Рыжий подошёл к кровати, грубо перевернул застонавшего Макса на живот и запустил волосатую лапу в его карман. Быстро пересчитал деньги и удовлетворённо произнёс:

— Сто тридцать. Недурно, недурно…

Девица подошла к нему сзади и обняла за шею.

— Сегодня нам повезло, Бил. Может быть, пойдём ко мне и устроим маленький банкетик?

— Ты что, сдурела? — шёпотом гаркнул на неё сутенёр. — Сейчас всего одиннадцать. До утра можно обчистить ещё троих. — Он посмотрел на безмятежно посапывающего индейского парня. — Да, и не забудь бутылку, за неё заплачено.

— Не забуду, жлоб, — ворчливо ответила Мери.