Десять дней в Рио - Голубицкая Жанна. Страница 37

— А вы читали Коэльо? — переводит Леандро разговор.

— Увы, нет! И мне очень стыдно! — вынуждена я признаться.

— Но вы хоть знаете, кто это такой?

— Ну, примерно…

Я, конечно, слышала, что Пауло Коэльо — бразильский писатель, автор романа «Алхимик», принесшего автору мировую популярность, благодаря которой были экранизированы некоторые его предыдущие произведения. К моему великому стыду, до книги у меня так и не дошли руки. Я все ждала, когда выйдет фильм, — думала, схожу в кино, как положено, со Львом и попкорном… В прессе я часто натыкаюсь на сообщения о том, что «в скором времени поклонники творчества Коэльо смогут увидеть экранизацию знаменитого романа». Режиссером картины, а заодно и исполнителем главной роли вроде бы собирался стать звезда «Матрицы» Лоуренс Фишберн. Но, насколько мне известно, обещанный фильм так и не вышел. Может, как это часто бывает, не хватило денег? Или киношные монстры переругались между собой за право экранизации?

— Позвольте, сеньорита, я расскажу вам про Пауло! Можно? — возбуждается сеньор Леандро. — Я его горячий поклонник и профессиональный литературовед. Я хочу, чтобы вы увезли в вашу далекую страну понимание, что Коэльо — лучший! Я бы подарил вам книгу, я коллекционирую разные издания «Алхимика», но ведь вы не читаете по-португальски! А русскоязычного издания в моей коллекции, увы, пока нет.

— Оставьте ваш адрес, и я вам непременно пришлю из Москвы! — обещаю я. — У нас тоже любят Коэльо. На меня не смотрите: я скорее исключение. Я очень люблю читать, но мне вечно некогда.

— Да-да, я слышал, что русские — очень читающая нация! — радуется пожилой сеньор. — Непременно прочитайте «Алхимика»! Это до сих пор самая продаваемая в истории Бразилии книга. С того момента, когда роман впервые увидел свет в 1988 году, ее перевели на 67 языков — и по сей день читательский интерес к этой книге не угасает по всему миру. «Алхимик» был внесен в Книгу рекордов Гиннесса как феномен популярности.

— А сеньор Коэльо коренной бразилец? — интересуюсь я.

— О да! — подтверждает сеньор Леандро. — Пауло родился здесь, в Рио, в 1947 году. Его отец был инженером, но Пауло с самого детства мечтал стать писателем. Но, увы, к тому моменту, когда мальчик подрос, в 60-е годы, искусство в Бразилии было запрещено военной диктатурой. В те трудные годы слово «писатель» или «художник» было синонимом слов «гомосексуалист», «коммунист», «наркоман» и «бездельник». Но Пауло стал упрямо творить. Не зная, как остановить непутевого сына и оградить его от преследования властей, родители вынуждены были отправить 17-летнего Пауло в психиатрическую больницу. Но там юный Коэльо только укрепился в своих «оппортунистических» взглядах. Выйдя из психушки, Коэльо примкнул к хиппи. Он читал все без разбора — от Маркса и Ленина до индийской Бхагават-гиты. Вскоре он основал подпольный журнал «2001», в котором пытался обсуждать проблемы духовности и апокалипсиса. В это же время Пауло стал писать тексты анархических песен. А наша рок-звезда Раул Сейшас (Raul Seixas) — мы называем его бразильским Джимом Моррисоном — сделал эти песни такими популярными, что в одно прекрасное утро Коэльо проснулся богатым и знаменитым. Но он не стал почивать на лаврах, а продолжил искать себя — работал журналистом в газете, пробовал себя в театральной режиссуре и драматургии. На сегодняшний день, помимо «Алхимика», у него множество чудесных романов. А выдержки из данных им интервью уже растащили на цитаты. Обычно с писателями такое происходит только после смерти, а Коэльо вошел в сборники афоризмов еще при жизни. Знаете, как он описал состояние писательского вдохновения? «Когда я пишу, я женщина. Я чувствую себе беременным от жизни и не знаю, как будет выглядеть ребенок». Только Пауло мог ТАК это выразить! Но мое любимое изречение от Коэльо другое: «Секрет жизни в том, чтобы семь раз упасть. Но восемь раз подняться!» Как вам?

— Да, это круто! — соглашаюсь я и даю себе обещание. Вернувшись в Москву, я уделю время собственному кругозору. В частности, наконец ознакомлюсь с творчеством знаменитого бразильского автора.

Все это время сеньора Жозефина счастливо улыбается, хотя теперь она не понимает из беседы ни слова.

Но, видимо, ей просто доставляет удовольствие, что вокруг ее кресла вдруг образовался такой светско-литературный раут — прямо как в былые времена!

Около одиннадцати вечера сиделка Сандринья выразительно стучит по циферблату своих наручных часов: пожилой сеньоре пора ко сну.

— Сандринья права, — соглашается сеньор Леандро, экспрессивно убеждая в чем-то сеньору Жозефину. — Если эта достойная леди не станет соблюдать режим, ее здоровья надолго не хватит.

Сандринья разворачивает кресло хозяйки, Жозефина тепло прощается со мной, хотя чувствуется, что удаляться в свои роскошные, но одинокие апартаменты ей совсем не хочется. Этой старушке-кариоке явно нравится тусить! На прощанье сиделка по моей просьбе фотографирует нас с Жозефиной на мою камеру. Этот снимок останется мне на добрую память: когда я еще посижу за одним столом с сеньорой, прожившей такую длинную, интересную и такую не похожую на нашу жизнь?

Леандро тоже откланивается:

— Увы-увы, мы, старики, вынуждены вовремя уходить на боковую, ведь каждый рассвет для нас — большая удача. Застанет ли он нас еще дышащими, вот в чем вопрос! А вам, юная леди, я не советую заканчивать вечер столь рано. Для вас, полной сил, гулянья на Ипанеме еще только начинаются. Пройдитесь до знаменитого кафе «А Garota de Ipanema», это здесь рядом, на рю Винисиуш ди Мораиш (Rua Vinicius de Moraes), 49.

— А что это за кафе? Чем оно знаменито? И как его найти? — Я и вправду еще совсем не чувствую себя уставшей. А вот от какого-нибудь салатика не отказалась бы. Выпитый бокал кайпириньи пробудил во мне аппетит.

— О, это кафе знают и в Штатах, и в Европе. По-английски его называют «The Girl from Ipanema» («Девушка с Ипанемы»), как и популярную песню. Найти его проще простого: сейчас пройдете вперед по Ипанеме туда, — Леандро указывает в сторону Леблона, — метров через 50 повернете направо на улицу Мораиша. Пройдете один блок: перейдете перекресток, где рю Винисиуш ди Мораиш пересекает рю Пруденте ди Мораиш (Rua Prudente de Moraes) — и буквально сразу слева найдете дом 49. Вы прибыли на место! А уж там, поверьте мне, вам расскажут историю этого кафе подробнейшим образом!

Да уж, классно: прямо не старичок, а навигатор! Видно, что знает в своем любимом Рио каждую кочку!

Я послушно сворачиваю на рю имени некоего Мораиша и прохожу перекресток с рю имени другого Мораиша. Знать бы еще, кто они такие… Очень скоро мое любопытство оказывается удовлетворено — при помощи табличек на домах. Видимо, власти Рио сжалились над туристами, запутавшимися в местных «мораишах» и в тексте на мемориальной доске разъяснили, кто они такие. Оказывается, Винисиуш ди Мораиш — бразильский поэт, драматург и дипломат: а Пруденте Жозе ди Мораиш Барруш был президентом Бразилии с 1894 по 1898 год.

В доме под номером 49 по указанной Леандро улице обнаруживается симпатичная кафешка с мягким освещением и теплым, почти домашним интерьером — красное дерево, веселенькие кафельно-мозаичные стены, тростниковые жалюзи. Захожу: саксофонист в углу негромко играет что-то латинское, мягкий свет белых свечей вьется над простыми, но уютными деревянными столиками, за ними сидят в основном парочки. Большая компания только одна, но и та состоит из жизнерадостных старичков типа моих Жозефины и Леандро. Они негромко хихикают и потягивают красное вино. Еще одна «вива!» бразильским пенсиям!

С трудом нахожу пустой столик, сажусь и оглядываюсь по сторонам. На стенах — большие панно с нотами и текстом какой-то песни. Судя по надписи, это и есть знаменитый шлягер «А Garota de Ipanema» — «Девушка с Ипанемы». Под выкрашенным в небесно-голубой цвет потолком лихо подвешены блестящие медные саксофоны. В простоте убранства чувствуется богемный дух и артистический стиль. Я люблю такие места, в них мне обычно бывает тепло и спокойно. А судя по принесенному официантом меню, сейчас мне будет еще и вкусно!