Десять дней в Рио - Голубицкая Жанна. Страница 41

С наслаждением разглядываю изящные скульптуры, отделанные полудрагоценными камнями. Среди них есть как совсем миниатюрные статуэтки, так и изваяния в человеческий рост. Некоторые из них выдержаны в тропическом или африканском стиле, а есть и с претензией на европейскую классику.

Мое внимание привлекает удивительная русалка, выполненная из разноцветного муранского стекла, с меня ростом. Статуя переливается в гамме от прозрачно-голубого до насыщенно-изумрудного, и все это — в золотых бликах, словно в солнечных зайчиках. Обитательница морей установлена в центре небольшого фонтана, струи которого подсвечены всеми цветами радуги.

— Какая красота! — вздыхаю я.

— Да, — соглашается Фелипе, — отличный выбор для тех, у кого есть своя вилла. Пойдем, я покажу тебе кое-что. Заодно проверим, как у тебя со вкусом.

Конечно, английский язык, на котором происходит наше с Фелипе общение, не делает различия между обращением на «ты» и «вы». Интимность и доверительность обращения в этом языке можно передать только интонационно, но не вербально, ибо и «ты», и «вы» звучит одинаково — you. И вот по тону и взгляду Фелипе я чувствую, что грань между «вы» и «ты» им уже пройдена. Он берет меня под локоть. А я словно плыву по волнам неизвестного водоема неведомо куда — и это меня совершенно не беспокоит, так как я точно знаю, что водоем этот слишком мелок, чтобы в нем утонуть.

Фелипе приводит меня в зал, где представлены только украшения. Мы входим в бутик под вывеской «Artesanato Brasileiro»: на его прилавках под стеклом — великое множество изысканных ювелирных украшений вперемежку с дорогой бижутерией. Я уже говорила, что благодаря Льву могу отличить даже очень качественную подделку от натуральных драгоценных металлов и камней. А мой кавалер, видимо, вознамерился меня проверить:

— «Artesanato Brasileiro» — это бренд, представляющий изделия бразильской ручной работы, — поясняет мой спутник. — Здесь все уникальное, в единственном экземпляре. Как тебе это ожерелье? Если ты приобретешь его, больше ни у кого не будет ничего похожего!

— Оно и правда великолепно! — соглашаюсь я, разглядывая пестрое, многоцветное произведение бразильских умельцев. Это толстая серебряная цепь сложного плетения, по всему диаметру усеянная длинными серебряными же подвесками, в которые инкрустированы камни. Смотрится эффектно, но камни недорогие: опал, правда черный, гранат, аквамарин. Все вместе производит впечатление громоздкого украшения какой-нибудь шамаханской царицы.

— Хочешь такое? — Фелипе, похоже, готов сделать еще один широкий жест.

— Спасибо, — сдержанно отвечаю я. — Но я не очень люблю украшения в этническом стиле и полудрагоценные камни. Мне ближе более лаконичное ювелирное искусство: я люблю платину и сапфиры.

Ах, как красиво звучит! Наверное, сейчас я в глазах своего незадачливого ухажера-кариоки выгляжу настоящей европейской стервой! Платину с сапфирами ей подавай! Знал бы он, что на самом деле у меня всего две по-настоящему дорогие безделушки — кольцо из белого золота с довольно щедрой алмазной россыпью (подарено родителями на 25-летие) и платиновые серьги с бриллиантами и аметистами — подарены Львом, во время той самой памятной экскурсии на алмазную фабрику в Эйлате. Все остальное в моих «сундуках с сокровищами» — дорогая, стильная, но бижутерия. Однако случайному кавалеру знать об этом совсем необязательно. Пусть ищет выход из ситуации самостоятельно, раз привел даму в ювелирный дом и сам напросился на подарок.

Но Фелипе почему-то не смущается, а радуется:

— Ничего другого я и не ожидал! У тебя хороший вкус! Сапфиры тоже добываются в Бразилии — жаль, их немного. А вообще Бразилия — один из самых богатых в мире источников драгоценных камней. У нас добывают изумруды, аквамарины, императорские топазы и еще множество полудрагоценных камней. Но у нас есть один особенный камень, национальная гордость — турмалин Параиба. Это совершенно уникальный минерал, который можно найти только в одном месте на всем земном шаре — в крошечном бразильском штате Параиба (Paraiba). Компания «Тиффани» закупает у нас этот камень и делает с ним волшебные ювелирные изделия. А в 2010 году тут, в Рио, в рамках показа мод «Fashion Business» впервые выступили и другие производители ювелирных украшений с мировым именем. Бразилии пророчат славу крупнейшей ювелирной державы!

— Как интересно! — восхищаюсь я.

— А золото у нас добывали в штате Минас-Жерайс, — вдохновенно продолжает мой спутник. Видимо, он хорошо осведомлен на тему изящных искусств и ювелирного дела, вот и привел меня в антикварно-ювелирный салон, чтобы поразить мое воображение не только манящим блеском всяких безделушек, но и своими познаниями.

— Мой дед был знаменитым ювелиром, — подтверждает мои догадки Фелипе, — причем потомственным. Наша династия да Кунья — очень известная в ювелирном ремесле. Отец работает в бразильском департаменте компании «Тиффани», вот только я пока занят в шмоточном бизнесе. Но еще не вечер! Наберусь менеджерского опыта и перейду к отцу.

— Это прекрасно, когда у семьи есть общее дело, преемственность поколений! — в моем голосе почти нет ехидства, ибо я понимаю: лекции о добыче золота из бразильских недр мне не избежать! Впрочем, настоящую женщину должно интересовать золото.

— Золото у нас добывали… Да все добыли! Больше его практически нет! Я расскажу тебе про Минас-Жерайс, если ты позволишь мне две вещи.

Я настораживаюсь. Наверное, это заметно, потому что Фелипе хохочет:

— Нет, пока не то, о чем ты подумала! Если ты позволишь мне преподнести тебе знаменитое колье из Ору-Прету — золото и турмалины Параиба. А потом согласишься отметить это событие чашечкой кофе в ближайшем баре.

— Насчет кофе нет проблем, — мнусь я, — а вот колье…

— Вот они, турмалины Параиба! — победоносно перебивает меня Фелипе. Он успевает пошептаться по-португальски с продавцом «Artesanato Brasileiro», и в его руках возникает нечто, от чего я буквально слепну!

Цвет камней в этом изделии из белого золота просто поражает! Сами камешки небольшие — не больше карата, но их оттенок переливается от цвета воды в бассейне до насыщенного «электрика» с неоновым сиянием.

— Поразительно! — выдыхаю я.

— Именно благодаря уникальности цвета наши турмалины стоят дороже сапфиров, хотя камни не крупные. Их необычный цвет и малый размер вызван геологическими особенностями местности, где они добываются. В Нигерии добывают похожий турмалин, но крупнее. Но стоит он в десять раз дешевле, так как он просто синий. Его цвет не играет. Это тебе на добрую память. Турмалин Параиба подойдет к твоим глазам и будет напоминать тебе о Рио!

— Спасибо, Фелипе! — восклицаю я. — Но это же, наверное, очень дорого!

— Не волнуйся, дорогая, — заверяет меня спутник, — у меня здесь хорошие скидки. Здесь все знают мою ювелирную семейку.

Я обнимаю Фелипе и чмокаю его в щечку. А что: настоящая женщина должна уметь принимать подарки!

А если Фелипе и потребует от меня благодарности за подарок в виде женской ласки, то что ж… Я девушка свободная, а он парень симпатичный и щедрый.

Фелипе надевает колье мне на шею. Оно все переливается, а золото и камни приятной тяжестью ласкают мою кожу. Продавец счастливо улыбается, я тоже. Кавалер берет меня под руку:

— А теперь, сеньорита, позвольте пригласить вас на comidas tipicas!

— На что? — пугаюсь я.

— Пока всего лишь на традиционные национальные блюда, — хохочет Фелипе.

С каждой минутой он нравится мне все больше.

17.00. Мы отправляемся в ресторан «Eclipse», он находится буквально за углом, в конце авенида Копакабана. Это заведение национальной кухни с живой фортепианной музыкой. Фелипе заказывает для нас churasco — мясное ассорти на гриле и красное аргентинское вино урожая какого-то особого года. В вине мой кавалер тоже разбирается, что добавляет ему очков в моих глазах.

Убедившись, что еда мне по душе (а как могут не нравиться нежнейшие телячьи отбивные и седло ягненка?), мой спутник возобновляет обещанный рассказ о золоте: