Десять дней в Рио - Голубицкая Жанна. Страница 47

Ана с улыбкой начинает свой рассказ, Фелипе переводит.

Нашей кайпиринья-гёл 36 лет, ее полное имя — Ана-Анжелина Насимьенто. Она трудится продавщицей в обувном магазине в шопинг-молле в районе Ботафого. Это практически в центре города, но вокруг множество фавел. У Аны две дочери — 12-летняя Эва и 19-летняя Жизель, которая мечтает стать такой же, как знаменитая бразильская модель Жизель Бюндхен. Но на учебу в модельной школе нужны деньги. В месяц Ана зарабатывает от 800 до 1000 бразильских реалов (примерно 355–444 евро) — ее зарплата зависит от того, сколько пар обуви ей удалось продать. Еще она получает алименты от отца ее детей — по 100 евро в месяц. У Аны скромная двухкомнатная квартира в Катумби, в опасной близости от фавелы Санта-Тереза. Она мечтает сделать в ней ремонт и купить новую мебель — когда-нибудь. Пока же у нее нет на это ни времени, ни денег. В будние дни она встает в шесть утра и готовит дочкам обед, чтобы им было чем перекусить, когда они придут из школы. В 7.20 Ана садится на автобус, чтобы не опоздать на работу. Она жалуется, что их главный менеджер штрафует за каждую минуту опоздания. А если опаздывать регулярно, могут и уволить.

Ана что-то оживленно доказывает Фелипе, и я снова слышу имя президента Лулы да Силвы.

— Ана — ярая сторонница да Силвы! — с улыбкой поясняет мне Фелипе. — Она очень расстраивается, что он не выдвинул свою кандидатуру на третий срок. Ана, как и многие люди ее круга, чувствует общность с Лулой. Как и президент, Ана окончила только пять классов школы. Как и он, уже в 12 лет начала работать. Лула да Силва смог привлечь и зажечь народ своими рассуждениями о самооценке — autoestimo.

— Как это? — недоумеваю я. — Он рассказывал своему народу о собственной самооценке?

Фелипе объясняет мне, что за время своего президентства Лула да Силва всячески пытался повысить самооценку своих сограждан и ему это удалось. Находясь на посту президента, да Силва использовал для этого любой повод — будь то торжественный спуск на воду нефтяного танкера или победа в борьбе за право провести летнюю Олимпиаду 2016 года в Бразилии. А фраза да Силвы, обращенная им к своему народу во время одного из публичных выступлений, уже вошла в историю:

«Я вас умоляю: замените комплекс неполноценности манией величия!»

«А ведь это круто! — думается мне. — Если задуматься, каждому из нас не помешает заменить комплекс неполноценности манией величия! Ведь уверенность в себе и в своих силах — залог любой победы!»

Судя по ее рассказу, Ана четко последовала президентскому совету. Для повышения самооценки она сделала операцию по увеличению груди.

— Эффектная внешность — главный капитал женщины, — уверяет кайпиринья-гёл. — Без этого даже не стать хорошей продавщицей! Посетители заглядывают в магазин, привлеченные хорошенькой женщиной. И у сексапильной продавщицы охотнее делают покупки.

Вторым шагом по самоутверждению Аны стала покупка в рассрочку автомобиля «Рено» — 60 платежей примерно по 200 евро каждый.

— Конечно, из-за этих выплат мне приходится во многом себе отказывать. Лишний раз не могу купить себе косметику или дочкам обновки. Но что делать, это жизнь, — вздыхает Ана. — Зато у нас с девчонками есть своя машина!

— Нашему среднему классу нужно еще учиться правильно обращаться с деньгами, — резюмирует мой умный Фелипе. — Ведь многие из них вырвались из бедности не из-за собственной предприимчивости, а благодаря самой масштабной социальной программе в мире: государство платит пособия 46 миллионам бразильцев — почти каждому четвертому жителю страны!

Я вспоминаю собственный кредит за авто, и мне становится грустно. Видимо, чтобы вырваться из бедности, мне тоже надо сначала научиться правильно обращаться с деньгами!

Потом Ана, в компании своих соратниц, учит меня готовить кайпиринью. Это ужасно весело: барменши, как пчелки над ульем, порхают над своим хозяйством. Под их многоголосым, но чутким руководством я вполне самостоятельно смешиваю знаменитый бразильский коктейль: отрезаю пол-лайма, режу кусочками, кладу в стакан и насыпаю туда же пару чайных ложек сахара. Затем выдавливаю из лайма сок при помощи специальной ступки, добавляю льда по самый край стакана и заливаю все это кашасой.

— Супер! — одобряет Фелипе, отведав мое произведение.

— Есть еще коктейль кайпироска, — добавляет Ана. — Вам в России он очень подойдет! Туда входит все то же самое, только вместо кашасы — водка. Попробуйте! На мой взгляд, получается даже вкуснее.

— О’кей, только водку я буду пить дома, — смеюсь я. — Благо наша погода к этому располагает.

Мне приходит в голову, что у Льва в баре кабинета всегда в наличии дорогая водка «Белуга» — вот он удивится, когда на очередном свидании я лихо сварганю из нее кайпироску по привезенному из Бразилии рецепту! Одно «но». Ведь я уже почти решила не встречаться более со своим московским любовником, пока он не предложит мне что-либо определенное. Заодно я вспоминаю про «эффектную точку», которую с утра собиралась поставить в отношениях с любовником-кариокой.

Я выпиваю стаканчик кайпириньи собственного приготовления — и, вместо радости и возбуждения, как это было вчера, вдруг чувствую себя уставшей и опустошенной.

Конечно, Фелипе безумно милый, интересный, сексуальный и даже почти богатый. Но я же не вывезу его с собой в Россию! Как любое нежное тропическое растение, в нашем суровом климате он быстро скукожится и загнется. Можно, конечно, провести с ним все оставшиеся мне в Рио дни… Он, безусловно, станет лучшим моим гидом по своему любимому городу. Но, как знать, вдруг Рио приготовил мне еще более увлекательные новые встречи? Я же приехала сюда познавать и пропускать через себя все новое, а получилось, что спарилась уже на четвертый день, связав, таким образом, себя по рукам и ногам.

18.00. Мы с моим новоиспеченным любовником часа два гуляем вдоль океана, взявшись за руки. Доходим до мыса Понта-до-Мариску (Ponta do Marisco), любуемся видом. Все очень трогательно, но я начинаю скучать. Моя душа требует экстрима, а Фелипе — чересчур положительный герой. Здесь недалеко уже начинаются фавелы, и я упрашиваю кавалера отправиться туда.

Но Фелипе непреклонен:

— Ни в коем случае! Это опасно! В Росинью, как в самую цивилизованную из трущоб, водят организованные экскурсии — и то с туристами периодически что-нибудь случается! Ты соображаешь, куда рвешься? Там законы белых людей просто не действуют! Всем заправляет наркомафия. Проституция, наркоманы, нищие, больные дети — какую ты видишь в этом романтику?

Я не возражаю, но про себя решаю, что непременно отправлюсь в фавелу. Завтра же! А Фелипе его красота, сексуальность и щедрость вовсе не мешают быть занудным. Бывают такие мужчины: все в отдельности в них вроде бы прекрасно — и внешность, и характер, и ум. Но при общении с ними все время ощущаешь, что такое сокровище тебе ни к чему. Пусть отправляется в музей идеальных предметов!

Увы, неземной страсти к Фелипе я в себе не обнаруживаю. И усилием воли тут ничего не поделаешь. Придется отказаться от этого почти идеального во всех отношениях любовника.

Около девяти вечера я начинаю ныть, что у меня разболелась голова, и прошу друга отвезти меня в отель. Мол, сказываются вторые сутки алкогольных возлияний и недосып.

Фелипе обескуражен: конечно, он надеялся, что сегодняшняя ночь станет достойным продолжением вчерашней. Его можно понять: уж он увеселял даму как мог — и у нее не может быть никаких формальных причин отказывать такому внимательному кавалеру! И этот милый кариока совершенно не виноват, что его дама, то есть я, оказалась такой непредсказуемой стервой. Но и я ничем не могу ему помочь: не хочу — и все! Не заставлять же мне себя!

Ой, а вдруг Лев рассуждает так же? Но только по отношению ко мне? Надо будет подумать об этом перед сном…

Несмотря на то что Фелипе не в силах скрыть своего разочарования, он послушно подвозит меня к отелю: