Последний солдат президента - Черкасов Дмитрий. Страница 38

Нервничает глава администрации, переживает. Ручки трясутся, глазки бегают, без снотворного заснуть не может. Откровения пленных бандитов для него равны приговору. Слишком во многом замазан лично, слишком много сделок сам проворачивал…

Да и не он один.

Трудно вообще обнаружить чиновника, кто бы не приложил ручонку к сладкой теме «восстановления» Чечни. Все так или иначе отметились. Кто бумажки о переводе денег подписал, кто заложниками занимался и свой законный процент с сумм выкупа в карман клал, кто чеченским коммерсантам с фальшивыми авизо помогал, кто интересы бандитов в Думе и правительстве лоббировал, а иные ваххабитов себе в помощники брали.

Теперь не знают, что дальше делать.

С одной стороны, война для них благо. И денежки лишние, и от опасных свидетелей избавиться можно. С другой стороны — возрастает опасность того, что подельники начнут рты открывать, информацию независимой прессе сливать. А тут и до отставки недолго… Если не до тюрьмы.

— Генералы представили поэтапный план, — секретарь Совбеза аккуратно положил на стол машинописный лист, — выдавливание боевиков из Дагестана, освобождение Надтеречного района и блокировка бандитов в горах. Одновременно с этим блокируется граница с Грузией.

Президент поскреб себя пальцами по могучей шее.

От него опять требовалось решение.

— А если санитарный кордон вокруг Чечни? — предложил глава администрации.

— Не пойдет, — Штази коротко мотнул головой, — это не решение проблемы. Для непроницаемого кордона мы должны будем стянуть на Кавказ полумиллионную группировку. А это не только нереально с точки зрения военной тактики, но и напрочь нарушает договоренность с Европой по фланговым ограничениям сухопутных соединений. До ста тысяч человек — еще куда ни шло, мы сумеем это объяснить. Но не полмиллиона.

— Что ж, решать проблему все равно надо, — протянул недовольный Президент, — пусть действуют…

— Новая война вызовет недовольство наших партнеров, — забубнил глава администрации, — мы и так уже балансируем на грани с момента входа наших десантников в Косово.

— Перебьются, — неожиданно резко заявил Президент.

Он лично принял решение о марш-броске российских миротворцев из Боснии в Приштину. И очень гордился своей смелостью.

Агрессивные порывы случались у Президента не раз и не два.

Один расстрел здания Верховного Совета чего стоит. Но он был давно, и о непредсказуемости Президента постепенно стали забывать.

Западные лидеры не ожидали от престарелого монарха очередного взбрыка, и потому явление в ночной Приштине семисот рязанских парней было сродни явлению там же апостола Павла под ручку с Гавриилом. Пока натовцы прогревали моторы в Македонии, русские уже раскатывали по столице Косова на бронетранспортерах, сплошь обвешанные гирляндами цветов. И поднимали тосты за Великую Сербию.

— К информационному давлению мы готовы, — спокойно отреагировал секретарь Совбеза. — Альянсу, и прежде всего США, сейчас нужен повод, чтобы переключить внимание общественности с проблемы Косова на любую иную. Естественно, Чечня придется как нельзя кстати. Мы имеем данные о проплаченных правозащитникам и журналистам суммах, а также о том, что Совет Европы не останется в стороне. Сейчас крик поднимать не будут, ибо налицо агрессия бандформирований против Дагестана, но как только мы перейдем границы Чечни, агитационная машина заработает в полную силу. Также есть агентурные сведения о контактах некоторых сотрудников иностранных спецслужб с губернаторами.

— С кем именно? — набычился Президент.

— С мэром Москвы и президентом Ингушетии. Конечно же, контакты закамуфлированы под коммерческие переговоры. Но в составе делегаций слишком много разведчиков. Я ни в коем случае не хочу сказать, что указанные мной губернаторы являются агентами влияния, но считаю, что при определенных условиях на них может быть оказано давление. Как именно — мы посмотрим.

Секретарь Совета Безопасности сказал только половину того, что знал. Большего в присутствии сопревшего от ужаса Стальевича он произнести не мог.

Закон о неприкосновенности губернаторов и о невозможности проведения против них оперативно-розыскных мероприятий выполнялся только на бумаге. На самом же деле эти персоны почти круглосуточно находились под колпаком у служб наружного наблюдения ФСБ, ГРУ и иных не менее серьезных организаций. Исключение составляли МВД и прокуратура.

Руководство страны желало знать абсолютно все о жизни удельных князьков и потому держало руку на пульсе, используя в качестве информаторов даже телохранителей избранных народом персон. Телохранители в большинстве своем были выходцами из недр Девятого управления [36] КГБ СССР и угрызений совести касательно своего «художественного стука» на нынешних хозяев не испытывали.

В конце концов, они были офицерами из действующего резерва, а любой офицер ставит интересы государства выше личной преданности работодателю.

— Есть что-нибудь конкретное? — Президент стал мрачнее тучи.

— Пока рано говорить о конкретике. В данный момент идет систематизация сведений и их анализ. Через неделю я доложу подробнее…

Глава администрации чуть не потерял сознание.

Не далее как позавчера он сам получал инструкции от резидента БНД и был уверен, что все идет хорошо. Теперь же уверенности у него поубавилось. Он и не предполагал, что свежеиспеченный директор ФСБ так рьяно возьмется за наблюдение над неприкосновенной политической элитой.

— Кто в данный момент находится в разработке? — как можно спокойнее спросил Стальевич.

Однако тренированное ухо Штази уловило нервные нотки.

— Несколько губернаторов и ряд чиновников из правительства… — Секретарь Совбеза сделал невинные глаза. А сам отметил себе, что за бородатым требуется поставить хвост. Причем немедленно.

— А-а, — глава администрации повернулся к Президенту, — что в этой ситуации требуется от меня?

Первое лицо несколько секунд непонимающе разглядывало вспотевшего экс математика.

— Что требуется? Да ничего… Владимир Владимирович и сам справится.

— Я имел в виду другое, — заюлил глава администрации. — Какова роль моего ведомства в вопросе Чечни?

— Продолжать работать в обычном режиме, — отмахнулся Президент и вновь обратился к секретарю Совбеза: — Кого рекомендуете на командование операцией?

— Я побеседовал с Грошевым и Колдуновым. Думаю, они подходят. Общее руководство за Казанковым…

— Согласен, — важно кивнул Президент, тщетно пытаясь вспомнить названных Штази генералов. Но так и не вспомнил. — Министр обороны поставлен в известность?

— Да…

— Тогда действуйте, — глава государства по-отечески посмотрел на секретаря Совбеза.

Этот молодой человек с каждым днем нравился ему все больше и больше.

Подтянут, исполнителен, с ненужными инициативами не лезет, со всеми поддерживает ровные отношения. И главное — ни на что не претендует. Самоустранился от грызни внутри «элиты» и занял позицию стороннего наблюдателя. Сколько влиятельные кланы ни пытались его переманить на свою сторону, ничего не вышло. Все получили вежливый отказ. Для секретаря Совбеза есть только один начальник — Президент. Остальные побоку.

В вопросах внедрения и агентурной работы глава государства был полным профаном.

* * *

На шахту с ракетой Владислав нарвался совершенно случайно. Он залез в обнаруженный над подземной рекой лаз, там перекусил и поспал, а теперь полз по горизонтальной шахте около километра, выискивая местечко для очередной засады.

В конце своего пути, так и не обнаружив ничего подходящего и не увидев ни одного террориста, Рокотов уткнулся в прямоугольный люк. Сквозь прорези в металле пробивался достаточно яркий свет.

Биолог приложил глаз к щели и узрел темно-зеленый обтекатель.

«Ракетуля… Сбылась мечта идиота. И что теперь делать? В шахте никого, но это не значит, что тут в любой момент кто-нибудь не появится. Прострелить корпус и смыться? Опасно… Могу не успеть уйти. Даже точно не успею. Ракетное топливо — штука сильно ядовитая. Даже если ничего не загорится, от одних испарений задохнусь. А ежели шарахнет, то тем более шансов нет. Испарюсь на фиг. Буду как „Инвайт-плюс“. Просто добавь воды…»

вернуться

36

Подразделение, занимавшееся охраной и материальным обеспечением высших должностных лиц. После реформирования КГБ преобразовано в Управление охраны Президента.