Миссис Брэникен [Миссис Бреникен] - Верн Жюль Габриэль. Страница 33

К часу пополудни «Долли Хоуп» стало за ветром, который дул с северо-запада, и волны не так сильно били в берег. В этом месте была глубокая береговая впадина вроде обширного природного рейда, в котором судно могло безопасно бросить якорь и укрываться до перемены ветра. Решено было тотчас же воспользоваться этой впадиной, если не для того, чтобы стать в ней на якорь, то по крайней мере чтобы маневрировать там в продолжение того времени, которое потребуется для перехода паровой шлюпки с корабля на берег и обратно. Оставалось лишь выбрать место для высадки.

Исследуя контур берега с помощью подзорной трубы, капитан Эллис наконец заметил впадину в плато, которая служила ложем для ручейка, впадающего в море. Зах Френ также полагал, что высадка могла быть совершена близ этой расщелины. Подъем на нее казался менее крутым.

Капитан Эллис распорядился приготовить паровую шлюпку к спуску, на что потребовалось всего полчаса. Отправлялись на ней кроме него и Заха Френа рулевой, матрос для действия багром, кочегар и машинист. Взяты были с собой, из предосторожности, два ружья, два топора и несколько револьверов. Лейтенант должен: был маневрировать на этом природном рейде и зорко следить за всеми сигналами, которые могли быть подаваемы с берега. Паровая шлюпка отвалила в половине второго, направляясь к берегу, находившемуся на расстоянии одной мили.

Несколько минут спустя шлюпка пристала к песчаному берегу. Оставив машиниста и кочегара на шлюпке с приказанием не спускать паров в котле, капитан Эллис, Зах Френ и двое матросов высадились тотчас же на берег.

Поднимаясь по сухому ложу ручейка, вымытому в толще берега, они вскоре добрались до верхней части плато.

На расстоянии нескольких сотен метров возвышался пригорок, вершина которого была приблизительно на пятнадцать сажень выше песчаного берега. Капитан Эллис и его товарищи тотчас же направились к этому пригорку, на который взобрались не без труда. С этой высоты видна была вся поверхность острова.

По внешнему виду остров представлял овальный массив, напоминающий черепаху, причем выступающий мыс изображал ее хвост. Поверхность острова покрыта была кое-где плодородной почвой; самый массив острова не принадлежал к коралловым образованиям, каковы, например, Малайские острова или группы островов в проливе Торреса. Там и сям пробивалась между гранитными громадами зелень; было, однако, гораздо больше мха, чем травы, камней, чем растений, сорной поросли, чем кустарников. Но откуда мог явиться этот ручеек, который прихотливо извивался по косогору плато? Не питался ли он подземными ключами?

Выяснить это было затруднительно, хотя взор мог охватить все пространство, вплоть до сигнальной мачты.

С вершины пригорка капитан Эллис и сопровождавшие его исследовали окрестности. Не видно было ни подымавшегося дыма, ни живого существа. Ясно было, что если остров Браус и был некогда обитаем людьми — а в этом нельзя было и сомневаться, — то в настоящее время он совершенно пустынен.

— Печальное убежище для потерпевших кораблекрушение! — сказал наконец капитан Эллис. — Если им пришлось долго пробыть здесь, то как могли они просуществовать?

— Да… — отвечал Зах Френ. — Плато совершенно пустынно. Конечно, нельзя быть слишком прихотливым, когда спасаешься после кораблекрушения! Кусок твердой скалы под ногами во всяком случае лучше ямы, наполненной водой выше головы.

— В первые минуты после спасения, конечно, да, — сказал Эллис, — ну а впоследствии…

— Впрочем, — заметил Зах Френ, — весьма вероятно, что те, которые нашли убежище на этом острове после кораблекрушения, вскоре взяты были отсюда каким-нибудь судном.

— Но возможно ведь, боцман, и то, что они погибли от лишений.

— Почему вы думаете так, капитан?

— А потому, что, покидая остров, они, наверно, позаботились бы снять сигнальную мачту. Я опасаюсь даже, что последний из этих несчастных погиб ранее, чем возможно было спасти его. Впрочем, подойдем поближе к сигнальной мачте. Может быть, нам удастся напасть на какие-нибудь следы для выяснения национальности погибшего здесь судна.

Капитан Эллис, Зах Френ и двое матросов, спустившись по откосу пригорка, направились к мысу, выступавшему вперед, по направлению к северу. Едва они сделали несколько шагов, как один из матросов нагнулся, чтобы поднять какой-то предмет, который задел ногой при ходьбе.

— Что это такое? — сказал он.

— Дай-ка сюда! — отвечал на это Зах Френ.

Это был клинок ножа, из тех, которые обычно носят моряки на поясе в кожаном футляре. Клинок, отбитый от рукоятки, зазубренный, брошенный, вероятно, за негодностью.

— Ну, что же, боцман? — спросил, в свою очередь, капитан Эллис.

— Я разыскиваю фабричное клеймо, чтобы определить происхождение этого клинка, — отвечал Зах Френ.

Фабричное клеймо, вероятно, некогда и было на клинке, но он покрыт был толстым слоем ржавчины, которую необходимо было соскоблить. К этому и приступил Зах Френ, после чего ему удалось, хотя и не без труда, разобрать следующие слова, вырезанные на стали: «Шеффилд. Англия». Итак, значит, нож был английского происхождения. Отсюда нельзя было, однако, заключать, что потерпевшие кораблекрушение были несомненно англичане; подобное заключение было бы слишком поспешным. Разве нож не мог принадлежать матросу другой национальности? Ведь произведения Шеффилда распространены по всему свету!

Необходимо было продолжать поиски. Капитан Эллис и его товарищи продолжали путь к мысу. Ходьба без дорог и тропинок была довольно затруднительна.

Если же по этому пути некогда и проходили люди, то, во всяком случае, невозможно было определить, как давно это было, так как следы человеческих ног давно уже изгладились. После перехода, приблизительно в две мили, капитан остановился у группы тщедушного вида кокосовых пальм, плоды которых, упавшие на землю, уже успели обратиться в пыль.

В нескольких шагах от группы деревьев, по откосу небольпюго холмика, можно было без труда разглядеть некоторые следы обработки земли. В качестве таких следов прежней культуры перед путниками предстали несколько одичавших экземпляров картофеля и земляной груши. Случайно найдена была одним из матросов среди густой травы заброшенная лопата. Судя по форме, лопата эта была американского происхождения: железо покрыто было густой ржавчиной.

— Что скажете об этом, капитан Эллис? — спросил боцман.

— Мне кажется, что пока еще нельзя делать никаких заключений, — отвечал капитан.

— Идем в таком случае дальше, — ответил на это Зах Френ, жестом предлагая двум матросам следовать за собой.

Спустившись с плато по отлогим местам, они достигли той части, к которой примыкал пригорок с северной стороны. Здесь они заметили узкую расщелину в скале, благодаря которой удалось без особого труда спуститься на небольшую песчаную площадку. Окруженная скалами, она постоянно омывалась приливом. На песке были разбросаны предметы, неопровержимо доказывавшие пребывание на острове человеческих существ: то была битая стеклянная и глиняная посуда, черепки каменной посуды, жестянки от консервов, американское происхождение которых было несомненно; кроме того, различные предметы, употребляемые в морском деле, как-то: обрывки цепей, разбитые кольца, куски гальванизированной проволоки, служившей снастью, якорная лапа, несколько блоков от воротов, клапан пожарной трубы, обломки запасных мачт, листы обшивки водяного бака и тому подобное.

— Здесь выкинулся не английский корабль, а американское судно, — сказал капитан Эллис.

— Можно даже утверждать, что судно это построено в одном из наших тихоокеанских портов, — подтвердил Зах Френ, мнение которого разделяли и матросы.

Пока, однако, ничто не доказывало, что погибшее судно было именно «Франклин».

Во всяком случае, возникал вопрос: так как не было видно ни шпангоута, ни обшивки кузова неизвестного корабля, то нельзя ли допустить, что само судно погибло в море, а команда высадилась на шлюпках?

На этот вопрос получен был вскоре отрицательный ответ, и капитан Эллис пришел к несомненному убеждению, что судно разбилось именно на этих рифах.