Таинственный остров(изд.1980) - Верн Жюль Габриэль. Страница 21

– Значит, у вас была лупа, мистер Сайрес? – спросил Герберт.

– Нет, дитя мое, – ответил инженер, – но я сделал ее.

И он показал прибор, который заменил ему лупу. Это были просто два кружочка стекла, которые он снял со своих часов и с часов Спилета. Наполнив их водой и скрепив края мягкой глиной, изобретательный инженер изготовил настоящее увеличительное стекло, которое сосредоточило лучи солнца на охапке сухого мха и воспламенило его. Моряк внимательно осмотрел лупу, взглянул на инженера, но опять не сказал ни слова. Зато взгляд его был очень красноречив! Сайрес Смит казался ему если не божеством, то по меньшей мере сверхчеловеком. Наконец к нему вернулся дар речи, и он заговорил, обращаясь к журналисту:

– Запишите это, мистер Спилет, обязательно запишите это в вашу книжку!

– Записано уже, – ответил тот.

С помощью Наба Пенкроф выпотрошил кабана, насадил его на вертел и стал поджаривать так, как жарят повара обыкновенных поросят. Герберт не забывал подбрасывать хворост, и огонь весело пылал в очаге.

Гроты снова стали пригодны для жилья, не только потому, что в них стало теплее благодаря пылавшему огню, но еще и потому, что перегородки из камней и песка были восстановлены.

Как видно, инженер и журналист хорошо поработали за день. Силы Сайреса Смита почти восстановились, и, чтобы испытать себя, он даже поднялся на верхнее плато. Стоя там, он долго смотрел на видневшуюся вдали гору, вершину которой собирался покорить на следующий день. Привыкнув на глаз определять расстояние и измерять высоту, инженер посчитал, что гора находится в шести милях к северо-западу, а высота ее приблизительно три тысячи пятьсот футов над уровнем моря. Следовательно, если подняться на вершину этой горы, оттуда можно будет осмотреть горизонт радиусом, по крайней мере, пятьдесят миль. Вероятно, Смит завтра получит точный ответ на самый важный вопрос: куда же забросила их судьба – на материк или на остров.

Поужинали отлично. Жареное мясо кабана всем очень понравилось. Водоросли и орехи заменили собой десерт. Во время ужина инженер разговаривал очень мало, обдумывая план действий на следующий день. Один или два раза Пенкроф пробовал заговорить о том, как они завтра примутся за работу, но Сайрес Смит, видимо не желая пока обсуждать этот вопрос, в ответ на все предложения моряка, слегка качая головой, говорил:

– Подождем до утра, и тогда будет видно, что нам делать и куда идти. Послушайте меня, отложим это до завтра!

После ужина в очаг подбросили еще одну охапку хвороста на ночь, и вскоре все обитатели Гротов, а с ними и верный Топ, заснули глубоким сном. Ничто не нарушило спокойствия этой мирной ночи, и на следующий день, 29 марта, они проснулись утром свежие и бодрые, готовые отправиться в экспедицию, которая должна была определить их дальнейшую судьбу.

Все было готово к отправлению. Остатков вчерашнего жаркого могло хватить еще на целые сутки, если не больше. Кроме того, они надеялись по дороге пополнить запасы провизии. Так как стекла, заменявшие собой лупу, снова были вставлены в часы, то Пенкроф предусмотрительно изготовил трут, спалив еще один кусок своего платка. Что касается кремней, то их, конечно, будет достаточно на этой земле вулканического происхождения.

В половине восьмого утра исследователи, вооруженные дубинками, покинули свое жилище. По совету Пенкрофа, с общего согласия решили идти к горе через лес по знакомому уже пути, а возвращаться домой по другой дороге. План этот был хорош еще и тем, что дорога через лес была самой короткой, и они могли быстрее дойти до горы. Поэтому, обогнув южный угол скалы, путники пошли по левому берегу реки до ее поворота на юго-запад. Проложенная охотниками накануне тропинка была легко найдена, исследователи быстро двигались вперед и к девяти часам утра достигли западной окраины леса.

Почва, сначала немного болотистая, а потом сухая и песчаная, постепенно поднималась от берега в глубь местности. Кое-где в лесу попадались животные, которые в испуге спешили скрыться от людей в густой чаще. Топ то и дело бегал за ними, но Сайрес Смит строгим голосом приказывал ему вернуться, так как сейчас они шли совсем не на охоту. Потом, может быть, они займутся и охотой. Инженер принадлежал к числу тех людей, которые не любят отвлекаться, когда стремятся к осуществлению задуманной цели. Он не только не хотел охотиться, но даже не старался запомнить местность, по которой они проходили. Все это, если будет нужно, он сделает потом. Сейчас его единственной целью было подняться на вершину горы и оттуда окинуть взглядом весь горизонт.

В десять часов путники сделали короткий привал. При выходе из леса стали ясно видны очертания горы, к которой стремились исследователи. Гора состояла из двух конусов. Первый, усеченный на высоте около двух тысяч пятисот футов, поддерживался прихотливо разбросанными отрогами, которые разветвлялись, как гигантские когти огромной птичьей лапы, вцепившейся в землю. Между этими отрогами, очень похожими на контрфорсы, виднелись узкие долины, поросшие деревьями, купы которых почти достигали вершины конуса. С первого взгляда было видно, что на северо-восточном склоне горы растительность гораздо беднее, кроме того, виднелись какие-то темные, лишенные всякой растительности полосы, вероятно застывшие потоки лавы, изливавшейся во время извержения.

Над первым конусом возвышался второй, со слегка закругленной вершиной и как будто немного наклонившийся набок. Этот конус издали напоминал большую круглую шляпу, надетую набекрень. Здесь уже совсем не было никакой растительности, и только местами сквозь землю пробивались красноватые утесы.

Целью экспедиции была вершина второго конуса, и взобраться туда, по-видимому, будет не очень трудно, начав восхождение по выступам окружавших ее отрогов.

– Мы находимся на вулканической почве, – сказал Сайрес Смит, который шел впереди.

Вслед за ним все начали постепенно подниматься по одному из отрогов. Линия подъема шла, извиваясь змеей, и вела как раз к вершине первого конуса, откуда, собственно, и должно было начаться настоящее восхождение на гору.

Местность принимала все более гористый характер. Было видно, что это результат работы вулканических сил природы. Обломки базальтовых скал, гранитные валуны, куски пемзы и обсидиана красноречиво рассказывали, что здесь происходило в еще сравнительно недавнюю эпоху. Там, где верхний слой каменистой почвы разрыхлился под влиянием ветров и дождей, росли одиночные хвойные деревья, а несколькими сотнями метров ниже, на дне узких ущелий, деревья образовывали густые рощи, почти непроницаемые для солнечных лучей.

В начале восхождения по нижней гряде отрогов Герберт обратил внимание своих спутников на четкие следы каких-то больших животных, может быть, даже хищных.

– Эти звери, пожалуй, не согласятся добровольно уступить нам свои владения, – сказал Пенкроф.

– Ну и что! – ответил Спилет, охотившийся на тигров в Индии и на львов в Африке. – Когда понадобится, мы их силой заставим сделать это. А пока, во всяком случае, надо быть настороже.

Между тем путники постепенно поднимались в гору. Однако подъем шел гораздо медленнее, чем они предполагали, потому что на пути часто встречались препятствия, которые нужно было преодолевать. Иногда вдруг перед ними оказывалось глубокое ущелье, перебраться через которое было невозможно, и они шли в обход, возвращались назад, искали тропинки, прокладывали новую дорогу там, где, казалось, не могло быть никакой дороги. Все это требовало много времени и сил. В полдень снова сделали привал для завтрака под сенью развесистых сосен, на берегу маленького ручейка, каскадами ниспадавшего с горы. До вершины первого конуса оставалась еще половина пути. Было очевидно, что они могли попасть туда только к наступлению сумерек.