Самец, или Приключения веселых «мойдодыров» - Черкасов tm Дмитрий. Страница 25

— Тебе что-нибудь надо? — заботливо спросил Саша, заглядывая ему в глаза. — Кумпол! Филя! Пожрать и кофе наверх! Вован, если надо чего, только шумни.

— Скажи, чтоб не орали во дворе… — отрешенно ответил Комар. — Я думать буду…

— Все усекли? Не галдеть! Комар думать будет!

Раздуваясь от сознания собственной значительности, Комар в сопровождении Диггера поднялся в свои апартаменты и бесцеремонно закрыл дверь перед носом опешившего хозяина. Гробовая тишина воцарилась в доме и во дворе. Переговаривались шепотом. С наступлением ночи стало скучно. Утомленные клинеры разбрелись по отведенным углам и уснули. Свет в доме погас, и только в комнате хакера всю ночь светилось окно, на которое, позевывая, таращились со двора бультерьер Борька и караульный Кумпол.

— Да, братан… — ежась от ночной прохлады, говорил псу Кумпол. — У моей чувихи в Вышнем Волочке тоже был бультерьер… Такая же скотина, как и ты, только позлее… Я с тех пор бультерьеров не люблю. Даты не обижайся… Красивая чувиха была. Только конопатая… И толстая немного… Любила меня, все по понятиям… А чего меня не любить? Я весь из себя, в натуре, в полный рост… Бабок только маловато. Так вот, ушла она от меня к одному фофану ушастому… У того бабок было побольше. И, слышь, проходу мне не стало от своих во дворе. Когда ты их зарежешь, когда… Я им говорю: вам-то чего? А нам, говорят, за тебя обидно. Уважали, значит…

Кумпол вздохнул, погружаясь в воспоминания. Борька пялился на него, не мигая.

— А я и не злился вовсе… Ну ушла и ушла… И как-то для прикола брякнул: мол, сперва пса зарежу, потом ушастого, а уж потом — бабу. И ты прикинь — через три дня кто-то барбоса порешил! Зуб тебе даю — не я… Такой кипиш начался! Меня, конечно, сразу в ментовку. Приводят к следаку — а у того на столе шкура собачья… Такая же, как твоя, тик в тик. Та шкура мне и дала путевку в жизнь. А что? Живу неплохо, как и ты. Саша меня уважает… Все путем…

Кумпол опять вздохнул. Бультерьеру надоело слушать его байки, он сорвался с места и побежал в темноту…

А Комар, напялив наушники и включив плеер, с головой погрузился в хэви-металл. Глаза его были прикрыты, длинные ноги выкидывали замысловатые коленца, время от времени он тряс над головой сцепленными руками и приговаривал:

— Йес-с! Тупицы! Я вас сделаю по полной…

Дергаясь в такт грохочущей в наушниках музыке, Комар принялся быстро препарировать содержимое, скопированное с компьютера Рюрика Майкловича, сортируя файлы, уничтожая лишнее и делая резервные копии ценного. Хакер он был опытный и сильный.

Диггер подошел на цыпочках к двери, послушал и осторожно постучал. Подождал, пожал плечами и постучал громче. Но лишь когда он саданул кулаком в полную силу, Комар расслышал, поспешно сорвал и спрятал наушники.

— Ну что такое! — капризно скривился он, отпирая дверь. — Я же просил не мешать. А то сейчас брошу все к черту, и делайте все сами.

— Работай, работай! Я просто хотел узнать, как дела… И не нужно ли чего…

Он удалился от двери на цыпочках, качая головой, а Володя Комаров, довольно ухмыляясь, принялся налаживать выход в Интернет через мобильник, проплаченный Диггером на страшную сумму.

К трем часам ночи он провел первый сеанс связи с защищенной внутренней сетью «Петробанка». Зная хитрости системы защиты, контролирующей привычки и поведение пользователя, Комар выполнил типовую, самую любимую операцию хозяина клонированного компьютера — заглянул на текущий счет и проверил сальдо. Через некоторое время он еще раз взглянул на счет, а затем посетил закрытый сайт для учредителей. На третьем сеансе связи он отправил на сайт пустячное сообщение, в которое запрятал свою любимую шпионскую программу, которую сам создал и хранил в секрете. К утру он получил доступ к журналу регистрации, стер в нем информацию обо всех своих посещениях и стал компьютерным невидимкой. Теперь он мог общаться с внутренней сетью банка сколько угодно.

— Ура-а! — заорал Комар на весь дом. — Я жрать хочу! — Вопя и подкидывая над головой подушку с тахты, он выбежал в коридор, собираясь спуститься в кухню, но одумался, на цыпочках вернулся в комнату, сел в кресло, положил ноги на компьютер и крикнул: — Сдохли все, что ли? Принесет кто-нибудь жрать или нет?

Он переполошил весь дом, заставил Филю греть мясо и варить кофе, покапризничал, требуя ананасового сока, и засел изучать структуру сети, назначение машин и пароли. Теперь он уже не прикидывался — он действительно не видел и не слышал ничего вокруг. Ноздри его раздувались, длинные пальцы дрожали, бегая по клавиатуре. Глаза покраснели и слезились. Выглянув в окно и увидав во дворе потягивавшуюся Наталью, он хрипло крикнул ей:

— Эй, толстая! Принеси шоколадку!

Диггер, подкравшись сзади, вложил ей в руки плитку черного шоколада и сурово сказал:

— Раз требует — неси. А ты, Гоша, здесь побудешь…

Впрочем, Комар даже ни разу не ущипнул трепетавшую Наталку, а жадно набросился на шоколад. Мозги у него просто кипели. Он проник на сервер сетевого менеджера и оттуда атаковал машину, которая вела операции с физическими лицами. Под видом сверки контрольных сумм ему удалось скачать файл с паролями на каждый день недели. Паролями оказались куплеты неприличной песенки. Оценив труды собрата по цеху, хакер хмыкнул. Этот фокус со скрытыми файлами был ему известен.

Проверка расшифрованного пароля всегда рискованна. Хакер сымитировал набор пароля с клавиатуры сервера, чтобы иметь право на ошибку, набрал цифры и ткнул «ввод». Через несколько секунд всплыло голубое окошко.

— Йес!..

Радость хакера оказалась преждевременной: машины-операционистки были закрыты еще одним паролем. Уже начался рабочий день, в сети пошел обмен, и перехватчик Комара отловил адрес, где хранились дублирующие пароли. Переписав файл, хакер вышел из сети, открыл его и опешил: на экране возникло красочное изображение знаменитых питерских «Крестов». Кирпичная кладка мрачной восьмиугольной башни легендарной тюрьмы была покрыта извилистыми трещинами.

Комар потратил несколько часов, охотясь на пароли, но раз за разом получал одну и ту же картинку. К обеду он вышел обессиленный, с пачкой распечаток изображения башни, сел за стол и уронил голову на руки. Страшила, выглянув из кухни, не решился подойти и позвал Диггера.

Диггер как раз закончил возиться со счетами и пребывал в весьма желчном настроении, поскольку расходы росли, а результатов пока не было. Одетый в свежайшую рубашку, чисто выбритый, вкусно пахнувший американским лосьоном, он приблизился сзади и двумя пальцами брезгливо ковырнул ворох бумаги:

— Это что? Я на тебя уйму бабок уже просадил, между прочим… Это все тебе на счетчик. Комар! Я с тобой разговариваю! Что это за хренотень?

— Стеганография… — голосом умирающего про стонал хакер.

Страшила, Наташа и Гоша обступили Комара и с любопытством смотрели на картинки. Филя, глянув одним глазком, поспешно перекрестился и удалился от греха подальше.

— Ты попроще говори, — начал Диггер, сдерживая закипавшую ярость. — Здесь один ты умный, а мы кроме «Мурзилки» ничего не читали… Объясни-ка мне доходчиво, на что я кидаю свои бабки! А если у тебя не получится…

— Там зашифрованы пароли… — не поднимая головы, как школьник, получивший двойку, ответил Комар. — А я не могу их сломать… — И несчастный хакер шмыгнул носом.

Все присутствующие повнимательнее вгляделись в мрачные контуры башен.

— Ой, я, кажется, вижу буквочки… — сказала Наташа, держа Гошу за руку. — Гоша, скажи: а-а-а!..

— Какие буквочки, дура! — озлобился Комар. — Тут что угодно можно спрятать среди линий!

— Ты хочешь сказать, — обратился к нему Диггер, вороша пальцем рисунки, — что вот здесь шифры к бабкам?

— Да! — истерично заорал хакер. — И хоть пришиби меня, я не могу с ними ничего сделать!

— Так давай вместе покумекаем…

— Что? — скривился Комар в злобной усмешке. — Вместе? С тобой, да? Со Страшилой? Кумпола с Филей еще позови!

— А без этой хренотени никак не обойтись? — спокойно спросил Диггер, сделав вид, что не заметил хамства.