Запекшаяся кровь. Этап третий. Остаться в живых - Март Михаил. Страница 29

В вагон вошел Семен, жених Тани, с маленьким Колей.

— Извините, а где же Ирина Николаевна и Таня? Я сидел, работал, в полной уверенности, что Таня у вас или у больных, но пришел Коля и тоже не знает, где мама.

— Вы были у больных? — настороженно спросил профессор.

— Проводники нас не пропустили, но они с уверенностью сказали, что доктора и Тани там нет. Они же сошли в Томске, чтобы купить лекарства.

— Значит, не успели вернуться, — уверенно заявил Лыков. — Поезд стоял недолго, от нас быстро отделались. На это никто не рассчитывал.

— И что же теперь делать? — спросил маленький Коля. — Настена зовет маму.

— Они нас догонят, — сказал профессор.

— Каким образом? — не понял Андрей. — Я без Иры с детьми не справлюсь, они меня не слушаются.

— В Омске мы все сойдем, голубчик, — утешил профессор. — Состав отправят на дезинфекцию, а мы будем ждать других поездов. Полагаю, что Ирина Николаевна и Танечка сядут на следующий поезд. Не останутся же они в Томске. Мы их дождемся.

— Думаете, на следующий поезд есть билеты? — с сомнением спросил Лыков. — Видели толпу? Она не дни и не недели скапливалась.

— Вы не знаете Ирину! — воскликнул осиротевший муж. — Она своего добьется, у нее бульдозерный характер.

— Вот этого я больше всего и боюсь, — холодно сказал Лыков. — Представьте себе реакцию начальника станции Никифоренко, когда к нему придут две пассажирки с зараженного поезда? Их тут же изолируют. И разбираться не станут. Я уже жалею о том, что мы с профессором ходили к нему. Сами бы справились со своей проблемой. Помощи все равно не получили, одна болтовня. Какие вы все наивные. До переезда восемьдесят километров, с такой скоростью мы через час будем там. А теперь пораскиньте мозгами. Ты-то, капитан, военный человек, должен понимать, чего стоит развернуть в чистом поле госпиталь. Трех дней не хватит. Откуда, возьмутся койки, врачи, медикаменты, белье, электричество? Решение принималось генералом на наших глазах. Волшебник? Болтун! Он решил, и через два часа в поле вырос госпиталь со всеми коммуникациями. Как же! Пообещать все, что угодно, можно, приказ — другое дело. Но мы его не слышали.

— Ну что ты ноешь, Лука, как больной зуб, — поморщился капитан Стрелов. — Никто нас на произвол судьбы не бросит. Мы за них кровь проливали.

Все замолкли, будто ждали голоса главного судьи. Вот он сейчас скажет, и все встанет на свои места. Но голос не прозвучал, судьи среди них не нашлось.

Поезд начал замедлять ход.

Шоссе выныривало из густой таежной чащи в чистое поле и выгнутой стрелой сворачивало к железной дороге. Местность просматривалась как на ладони. Где-то справа вдалеке проползла змейка — эшелон, мчащийся на восток.

— Железная дорога! — воскликнула Таня.

— Да, это переезд, — кивнул Антон. — Но у нас возникают некоторые трудности. Смотрите, что там делается. Эшелон военных грузовиков с солдатами.

— Четырнадцать машин, — успела сосчитать Ирина.

— И впереди две легковые, с офицерами, — продолжал Антон. — Это наши машины.

— В чем же проблема?

— В том, что делать им здесь нечего. В этих местах нет военных объектов, а по другую сторону железки территория другого округа. Я не могу выйти на дорогу и остановить поезд на глазах у всех, меня каждый солдат знает.

— Не будут же они стоять здесь вечно, — пожала плечами Таня. — Шлагбаум откроют, и они проедут.

— Шлагбаум открыт, Танечка, но машины стоят на месте. Тут что-то не так. Встанем в хвосте. Вас не должны видеть в машине генерала, сидите тихо. Я схожу к шлагбауму, разузнаю, что к чему.

— А как же поезд? Мы его пропустим. Может быть, есть другой переезд?

— Нет. По ту сторону сплошная тайга и болота, переезды не нужны. Следующая точка — Новосибирск, а это около двухсот километров.

Антон прижался к обочине и затормозил метрах в тридцати от последней машины. Брезент у заднего борта был откинут, в кузове сидели солдаты с автоматами.

— Ведите себя смирно, любезные барышни, если не хотите меня подвести под монастырь.

Антон вышел и захлопнул дверцу. Ирина заплакала.

— Про какого генерала он говорил? — шепотом спросила Таня.

— Очевидно, про того, кого возит. Или ты решила, что лейтенантам полагаются машины правительственного класса? В Хабаровске только у твоего отца такая.

— Так он шофер?

— Какая разница, Танюша, нам бы попасть на поезд. Андрей с ребятами не справится, они ему на голову сядут.

Возле шлагбаума стоял майор Люсинов и разговаривал с офицерами. Странно. Антон видел Люсинова утром на станции, его вызывал к себе генерал, и вот он тут. Не выполняет ли майор генеральский приказ? Антон хотел развернуться и уйти, но Люсинов его заметил. Влип, теперь все будет доложено генералу. Придется самому атаковать, чтобы не быть атакованным.

Адъютанта генерала даже полковники побаивались. И правильно делали. Антон специально загораживался маской таинственности. Ни с кем не общался, смотрел на офицеров с ухмылочкой, будто что-то мотал на ус, нарушал устав, не надевая фуражку, чтобы не отдавать честь старшим по званию. Однако никто ему замечаний делать не решался. Майор Люсинов не был исключением. Он ведал безопасностью на железной дороге и генерала видел редко. Знал лишь то, что после ликвидации подразделений СМЕРШа в 45-м генерала Хворостовского прислали из Москвы руководить управлением МГБ округа и адъютант Антон Бучма приехал с ним вместе. Ходили сплетни, будто Антон внебрачный сын генерала. Люсинов басням не верил, но старался не попадаться лишний раз на глаза ни генералу, ни его адъютанту.

— Лейтенант Бучма? Что-то срочное от генерала?

— Срочного ничего нет, Герман Владимирович.

Еще одна странная черта молодого офицера, он всех называл не по званию, как полагается по уставу, а по имени-отчеству, что могли позволить себе лишь офицеры высшего звена.

— Хотите понаблюдать за ходом операции? Пожалуйста. Я всегда выполняю свои обязанности добросовестно.

— Рад буду у вас поучиться.

Он не ошибся. Майор выполняет приказ его хозяина и воспринял появление адъютанта как инспекцию. Это Антона устраивало.

— И долго еще ждать?

— Они на подходе. Через семь-десять минут будут здесь.

«Знать бы кто "они"»? — подумал Антон.

Ждать осталось недолго. Раздалась команда. Солдаты начали спрыгивать с машин и выстраиваться вдоль полотна по обеим сторонам. С двух машин сгружали листы фанеры, выкрашенные в темно-зеленый цвет. Антон, сохраняя внешнее безразличие, наблюдал за происходящим. Его беспокоили оставленные им женщины: вдруг не выдержат, выйдут из машины. Пешком сюда никто прийти не может, а привезти их мог только он.

Но вот появился дым, потом и паровоз. Поезд стал замедлять ход.

— Вы идете со мной, лейтенант? — спросил майор.

— А у вас есть возражения? — опять вывернулся Антон, не сказав ничего конкретно.

Пассажирский поезд встал. Солдаты блокировали все двери, к эшелону начали подтаскивать фанеру и стремянки. Теперь Антон понял, чем его удивила фанера — листы были вырезаны по размерам окон и имели «вагонный» цвет. Солдаты начали заколачивать окна поезда.

Майор направился к хвостовому вагону, за ним лейтенант из особого отдела, третьим шел Антон. Он слышал об этом поезде, но сути дела не знал.

Двери последнего вагона открылись, гостей встретила делегация от пассажиров.

— Что это значит, майор?! — на высоких тонах заговорил пожилой мужчина в форме генерал-лейтенанта медицинской службы. — Зачем вы заколачиваете окна? Люди задохнутся без воздуха. Где медицинская помощь? Это произвол! Я пожалуюсь Молотову.

— Правильно сделаете. Все резолюции получены из Москвы, профессор, жалуйтесь Молотову на него самого. Так. Все проводники по местам. Открыть двери. С вами поедут автоматчики, по одному на каждый тамбур, исключая вагоны с больными. Передвижение по поезду запрещено.

Майор вынул из кармана белые повязки с какими-то значками.

— Это для вас, профессор, и трех ваших помощников на выбор. Дневальные будут пропускать людей только с повязками. Госпиталь готовят за Омском, к завтрашнему утру будете на месте, а здесь для вас ничего нет. Вы находитесь на военном положении, поезд пойдет через крупные населенные пункты, и вы должны понимать, что принимаемые нами меры предосторожности имеют серьезные основания. Откройте воздухозаборники, проводники знают, как это сделать, никто не задохнется. В Омске есть аэродром, мы ждем прибытия специалистов из Москвы.