Кожаный Чулок. Большой сборник - Купер Джеймс Фенимор. Страница 29

— Девушка, которая когда-нибудь победит вас, Зверобой, Завоюет, по крайней мере, честное сердце, сердце, не знающее измены и лукавства. А такой победе может позавидовать каждая женщина.

Когда Джудит говорила эти слова, ее красивое лицо гневно хмурилось и горькая улыбка скользила по губам.

Собеседник заметил эту перемену, и, хотя он не привык угадывать тайны женского сердца, врожденная деликатность подсказала ему, что лучше всего переменить тему разговора.

Так как до часа, назначенного Чингачгуком, было еще довольно далеко, у Зверобоя осталось достаточно времени, чтобы изучить все средства обороны "замка" и принять необходимые меры, какие требовались обстоятельствами. Впрочем, Хаттер, с его богатым опытом, так все предусмотрел, что невозможно было изобрести что-нибудь новое — в этом отношении. "Замок" находился так далеко от берега, что выстрелов оттуда нечего было бояться. Правда, пуля из мушкета достала бы на таком расстоянии, но о точном прицеле не могло быть речи, и даже Джудит пренебрегала опасностью с этой стороны.

Итак, пока в руках наших друзей оставалась крепость, им ничто не угрожало. Конечно, нападающие, подплыв к "замку", могли бы его штурмовать, или поджечь, или же прибегнуть еще к каким-либо уловкам, внушенным индейским коварством. Но против пожара Хаттер принял все нужные предосторожности, да и сама постройка, если не считать берестяной кровли, не так-то легко бы загорелась. В полу было проделано несколько отверстий, и под рукой находились ведра с веревками. В случае пожара любая из девушек легко могла потушить огонь, не дав ему разгореться. Джудит, знавшая все оборонительные планы отца и достаточно смелая, чтобы принимать участие в их выполнении, рассказала Зверобою о них во всех подробностях и тем избавила его от напрасной траты сил и времени на личный осмотр.

Днем бояться было нечего. Помимо пирог и ковчега, на всем озере не было видно ни единого судна. Правда, плот можно было построить довольно быстро — у самой воды валялось множество деревьев. Однако, если бы дикари серьезно решились на штурм, им вряд ли удалось бы до наступления темноты Подготовить необходимые средства переправы. Тем не менее недавняя гибель одного из воинов могла придать им прыти, и Зверобой полагал, что наступающая ночь будет решающей. Поэтому юноша очень хотел, чтобы его друг-могиканин прибыл поскорее. С нетерпением поджидал он солнечного заката.

В течение дня обитатели "замка" продумали план обороны и закончили необходимые для этого приготовления. Джудит была очень оживлена, и, видимо, ей было приятно совещаться обо всем с новым знакомым. Его равнодушие к опасности, мужественная преданность и невинное простодушие заинтересовали и пленили ее. Зверобою казалось, что время идет очень медленно, но Джудит не замечала этого, и, когда солнце начало склоняться к лесистым вершинам западных холмов, она выразила удивление, что день кончился так скоро. Зато Хетти была задумчива и молчалива. Она никогда не была болтлива, и если иногда становилась разговорчивой, то лишь под влиянием какого-нибудь события, возбуждавшего ее бесхитростный ум. В этот памятный день она словно на несколько часов лишилась языка. Тревога за участь отца ничем не нарушила привычек обеих сестер. Да они, впрочем, и не ожидали никаких дурных последствий от его пребывания в плену, и Хетти раза два выражала надежду, что Хаттер сумеет освободиться. Джудит была не так спокойна на этот счет, но и она полагала, что ирокезы захотят получить выкуп за пленников, как только убедятся, что никакие военные хитрости и уловки не помогут им захватить "замок". Зверобой, однако, считал все эти надежды просто девическими фантазиями и продолжал серьезно и упорно готовиться к обороне.

Наконец пришло время отправиться на место свидания с могиканином, или делаваром, как чаще называли Чингачгука. Зверобой предварительно обдумал план действий, подробно растолковал его обеим: сестрам, и все трое дружно и ревностно принялись за работу. Хетти перешла в ковчег, связала вместе две пироги и, спустившись в одну из них, направила их в некое подобие ворот в палисаде, окружавшем "замок". Затем она привязала обе лодки под домом цепями, которые были прикреплены к бревнам. Палисад состоял из древесных стволов, прочно вбитых в ил, и служил двойной цели: он ограждал небольшое замкнутое пространство, которым можно было пользоваться для различных надобностей, и вместе с тем мешал неприятелю приблизиться к лодкам. Таким образом пироги, введенные в док, до некоторой степени были защищены от посторонних глаз, а если бы их и увидели, то вывести их оттуда при закрытых воротах было бы трудно. Джудит, сев в третью пирогу, также выехала за ворота, а Зверобой в это время запирал в доме все окна и двери. Там все было массивно и крепко и засовами служили стволы небольших деревьев. Поэтому, после того как Зверобой закончил свою работу, потребовалось бы не меньше двух часов, чтобы проникнуть внутрь постройки, даже если бы осаждающие могли пустить в ход еще какие-нибудь инструменты, кроме боевых топоров, и не встретили бы при этом никакого сопротивления. Все эти меры предосторожности Хаттер изобрел после того, как во время частых отлучек его раза два обокрали белые бродяги, которых много шатается на границе.

Как только жилище было наглухо закрыто изнутри, Зверобой подошел к люку спустился в пирогу Джудит. Тут он запер подъемную дверь массивной балкой и здоровенным замком. Хетти тоже перебралась в эту пирогу, и они выплыли за пределы палисада. Потом замкнули ворота и ключи отнесли в ковчег. Теперь внутрь жилища можно было проникнуть лишь с помощью взлома или тем же путем, каким Зверобой выбрался оттуда.

Разумеется, Зверобой захватил с собой подзорную трубу и теперь, насколько это было возможно, внимательно разглядывал побережье. Нигде не было видно ни единого живого существа, только несколько птиц порхало в тени деревьев, как бы спасаясь от послеполуденного зноя. Особенно тщательно Зверобой осмотрел соседние с "замком" места, чтобы выяснить, не сооружается ли где-нибудь плот. Но повсюду царило пустынное спокойствие. Здесь надо в нескольких словах объяснить, в чем заключалась главная трудность для наших друзей. Тогда как зоркие глаза неприятеля имели полную, возможность наблюдать за ними, все передвижения мингов были скрыты покровом густого леса. Воображение невольно преувеличивало число врагов, таившихся в лесной чаще, в то время как любой наблюдатель, занявший позицию па берегу, ясно видел, как слаб гарнизон, оборонявший "замок".

— До сих пор нигде никто не шевельнулся! — воскликнул Зверобой, опустив наконец трубу и собираясь войти в ковчег. — Если бродяги замышляют недобро", они слишком хитры, чтобы действовать открыто. Быть может, они уже мастерят в лесу плот, но еще не перетащили его на озеро. Они не могут догадаться, что мы собираемся покинуть замок, а если бы догадались, то им неоткуда узнать, куда мы хотим плыть.

— Совершенно верно, Зверобой, — подхватила Джудит, — и теперь, когда все готово, мы должны, не боясь погони, двинуться вперед, иначе мы опоздаем.

— Нет, нет, это надо делать с оглядкой. Хоть дикари еще и не знают, что Чингачгук поджидает нас на утесе, но у них есть глаза и ноги. Они увидят, куда мы плывем, и, уж конечно, последуют за нами. Я, впрочем, постараюсь надуть их и буду направлять баржу то туда, то сюда, пока они не устанут, гоняясь за нами.

Зверобой, насколько мог, исполнил свое обещание. Не прошло и пяти минут, как друзья вошли в ковчег и отчалили от "замка". С севера дул легкий ветерок. Смело развернув парус, молодой человек направил нос неуклюжего судна таким образом, что, учитывая силу течения, они должны были приблизиться к восточному берегу милях в двух ниже "замка". Ковчег не отличался быстроходностью, но все же мог плыть со скоростью от трех до четырех миль в час. А между "замком" и утесом было лишь немногим больше двух миль. Зная пунктуальность индейцев, Зверобой очень точно рассчитал время, чтобы в зависимости от обстоятельств достигнуть назначенного места лишь с небольшим опозданием или же немного ранее назначенного часа. Когда молодой охотник поднял парус, солнце стояло высоко над западными холмами: до заката оставалось еще часа два. После, пятиминутных наблюдений Зверобой убедился, что баржа плывет с достаточной скоростью.