Затянутый узел. Этап второй. Принцип домино - Март Михаил. Страница 31

К деревне вышли с восходом солнца. Октябрина встретила их со слезами на глазах, девушка перенервничала — ушли и пропали. Пенжинский удивленно разглядывал наряд Чалого.

— Это что же за маскарад, добрый молодец?

— Молодцы скоро нагрянут с шашками, на конях и с Георгиевскими крестами на груди.

— Такими же, как этот?

Родион сорвал крест.

— Давайте-ка людей будить, Афанасий Антоныч, пора готовиться к встрече дорогих гостей, долго они себя ждать не заставят.

Отряд подняли на ноги. Чалый доложил обстановку. Никому и в голову не пришло спросить, как он попал в лагерь бандитов и как узнал о планах Зеленого.

— Надо уходить! — твердо заявила Лиза.

— Деревенские с нами не пойдут, — покачал головой Улдис, — все бандиты на лошадях, нагонят нас в течение часа и порубят на кусочки. Десять рыл на одного.

— Позвольте мне сказать, — вмешался князь. — Я, конечно, не воевал, всю жизнь изучал науки, в том числе и военную историю. Похожий случай был у генерала Раевского. Правда, у него имелась артиллерия, но в ближнем бою она особой роли не играет. Французы тоже шли вброд через реку, их встретили прицельным огнем. Здесь река порожистая, быстрая, поток может с ног сбить. Каменистое дно не позволит преодолеть реку вскачь, надо ударить по противнику во время перехода. Но это еще не все. Генерал Раевский разделил свой отряд на две части. Одна из них перешла реку и спряталась. Когда противник вступил в реку, по нему открыли огонь с двух сторон, отрезав пути к отступлению. Таким образом, батарея Раевского разбила противника, превосходящего в силе во много раз.

— Надо идти в деревню и бить в рельс, — отдал приказ капитан Дейкин. — Охотники должны знать, где находится брод. Надо торопиться, каждая минута дорога.

Лиза поняла, что не сможет удержать людей и решила, что лучше погибнуть в бою, чем быть зарубленными в лесу.

— У старика есть пулемет, — сказал Важняк.

— Учинили ему допрос по старой привычке, Матвей Макарыч? — спросила Лиза.

— Нет. Посидел с ним на лавочке, поговорили за жизнь. Если бы не дети, охотники давно дали бы отпор зеленовцам. Я думаю, за нами вся деревня пойдет, у них нет выбора.

— Где-то тихо, мирно живут люди, строят плотины, города и уже забыли о войне, — мечтательно проговорила Варя. — А здесь все еще воюют.

— Сибирь, дитя мое, планета неизведанная, — погладил девушку по плечу князь Пенжинский. — Джунгли Амазонки и тайгу пройти и изведать куда сложнее, чем слетать на Луну.

— Скажете тоже, Афанасий Антоныч, на Луну!

— Придет время, полетим. Я-то вряд ли доживу, а вы, Варвара Трофимовна, можете стать свидетелем великого события.

Отряд двинулся к деревне.

3.

Трое монахов вошли в храм и оцепенели. Перед ними в черной рясе стоял настоятель Тихвинского монастыря преподобный Федор с посохом в руках.

Монахи пали ниц. Произошло чудо!

— Встаньте, дети мои. Я вернулся к вам не с небес, а пришел тернистыми земными тропами. Бог дал, и я выжил. Господь не посылает человеку испытаний, которых он не может выдержать. На все воля Господа.

Монахи, каждый, стоя на коленях, целовали руку иеромонаха, за упокой души которого молились долгие годы.

— Какое счастье, что вы с нами, преподобный отец! — произнес рыжеволосый паренек с длиной редкой бородкой на добром лице.

— Храни тебя Господь, брат Еремей.

Отец Федор перекрестил его, поцеловал в лоб и подошел к следующему, чернявому, курчавому, с густой бородищей.

— Храни тебя Господь, брат Кирилл, и тебя брат Димитрий.

Высоченному, худющему с яркими зелеными глазами Димитрию

пришлось наклониться, чтобы его поцеловали в лоб.

На груди у всех монахов висели бинокли, за спиной винтовки.

— Тяжелые времена, коли с оружием в храм заходите.

— Тяжелые, батюшка, всего сразу не расскажешь, — согласился Димитрий.

— Знаю. А потому хочу найти у вас понимание. В келье вашей работают ученые, и вы должны проявить терпимость. Идем, я вас познакомлю. Ходит по нашей земле зараза, которую они хотят извести с Божьей помощью. Враг затаился где-то рядом.

Проходя мимо гроба, каждый прикоснулся губами к рясе умершего.

— Помните ли отца Онуфрия? Это он водил нас по земле-матушке, пока мы не набрели на Жемчужное озеро. Здесь дряхлая деревенька стояла, мы своими руками храм возвели и село отстроили, — рассказывал отцу Федору Еремей.

Спустились вниз. Келья действительно стала похожа на научную лабораторию. Там работали четверо мужчин в монашеской одежде, один сидел на кровати, нога его была перевязана.

Отец Федор всех познакомил и в конце сказал:

— Герасим Савельич Лебеда сейчас улыбается, идет на поправку. Ему сделали удачную операцию. Есть надежда, что наши друзья и отца Онуфрия поднимут из гроба.

Монахи испуганно перекрестились.

— Одному Иисусу такие чудеса под силу! — воскликнул Кирилл.

— Ничего удивительного, молодые люди, — вмешался профессор Берг, — ваш Онуфрий в коме, он не умер. Но это ученые заморочки, вам лучше о них не думать.

— Куда ушли люди из села и остальные монахи? — поинтересовался Масоха.

— Когда начался мор, люди поднялись с мест и ушли в тайгу.

— Где они, вы знаете? — спросил Моцумото.

— В трех днях ходьбы скит построили. Но назад они не вернутся. Тридцать два человека умерли за два дня.

— А сколько живых осталось?

— Семеро охотников и двенадцать послушников.

— С чего все началось?

— Ефим, охотник, вернулся из леса, толком ничего не объяснил. Видел он людей, много людей. Вроде бы китайцы. А главное, там стальная дверь огромных размеров в скале встроена, из нее лучился очень яркий свет. Увидев Ефима, китайцы зашли в пещеру, дверь закрылась. Он протер глаза и ничего не понял. Скала стояла на месте, будто там и не было никакой двери. Парень перепугался и вернулся в село. Никто его басням не поверил, а на следующее утро над озером повис воздушный шар. Большущий. Потом он лопнул, и какая-то штука упала в озеро. Думали, бомба, но она не взорвалась. А вечером на село напало полчище крыс. Не крысы, а кошки по размерам. Кто мог, отстреливался. Многих покусали. Наутро умерли дети, потом хоронили их родителей, а на четвертый день все ушли, кто выжил.

— Да, не любят «лаборанты», когда в их дела нос суют, — задумчиво произнес Ледогоров.

— Вы знаете, где та скала? — спросил Егор.

— Мы охотой не промышляли, наше дело — землепашество. Местные рыбачили и дичь били. Мы им — хлеб, они нам — рыбу, хозяйство вели общее. Но скалы есть на северо-востоке, там обрывистые холмы, самый высокий называется Коготь коршуна. Его хорошо видно во время заката, действительно, похож на изогнутый коготь.

— Проверим.

— Керосин у вас есть? — спросил Лебеда.

— Керосина нет. Есть бочка спирта, но он не годится для керосинок.

— Зато полыхает не хуже, а то и лучше. Нужно сшить маски и прочные рукавицы, ульи облить спиртом и сжечь. Ночью, когда весь рой соберется. Потом примемся за крыс.

— Зачем же ульи жечь! — испугался рыжий монах.

— Чтобы не сдохнуть самим. С крысами сложнее будет, отравы у нас нет.

— Есть, — сказал Зарайский. — В сельпо. Зайдите в подсобку, чего там только нет. Хозяин о своей лавке заботился. Ни одной щели, пороги мышьяком присыпаны, оттого крысы туда не лезут. Отраву мы найдем. Но как заставить крыс жрать ее?

— Нужны ямы, — предложил охотник. — Ямы наполним отравой, а сверху положим приманку. Крысы голодные, на тухлятину клюнут.

— Сообразительный народ собрался, — хлопнул в ладоши Масоха. — Предлагаю план действий. В первую очередь мы избавляемся от внешней заразы. Далее. Профессора работают над противоядием. Я, Егор, Ледогоров и генерал приступаем к поискам бункера врага. Отец Федор идет с ребятами, пардон, послушниками в скит и ведет переговоры, одни с японцами мы не справимся, сельчане должны нам помочь. В конце концов это их село. Наше преимущество — внезапность. Ударим всеми силами. «Лаборантам» известно о трех монахах, оставшихся в селе. Мы под наблюдением, значит, никто, кроме троих в рясах, на дворе появляться не должен. Отряд Лизы ушел, они успокоились. Тревожить их понапрасну не следует, нам воздушные шары и лишние крысы здесь не нужны.