Рожденная свободной .Трилогия (с иллюстрациями) - Адамсон Джой. Страница 15

Разумеется, нас очень занимал исход нашего опыта. Рано утром мы поехали в буш, предвкушая зрелище счастливой четы. Увы, мы нашли только Эльсу. Она сидела на том самом месте, где мы ее оставили. Но ни льва, ни добычи… Увидев нас, Эльса очень обрадовалась и принялась сосать мои пальцы, явно встревоженная: уж не обиделись ли мы на нее? Мне было неловко, но как объяснить, что мы о ней же заботимся? Наконец Эльса успокоилась и уснула. Тогда мы потихоньку ушли, снова оставив ее одну.

До сих пор мы всегда давали ей разделанное мясо, чтобы она не связывала пищу с животными. Теперь нужно было поступить наоборот. Пока она спала, мы отъехали километров на сто (ближе охота была запрещена) и застрелили небольшую антилопу, которую подсунули ей целиком. Как-то Эльса с нею справится? Ведь у нее не было матери, чтобы научить ее! Но инстинкт сделал свое дело. Она начала рвать тушу в том месте, где была самая тонкая шкура, — в паху. Потом извлекла лакомые внутренности, съела их, а содержимое желудка, как и положено аккуратному льву, зарыла в землю и засыпала все следы крови. После этого она обглодала кости коренными зубами, сдирая мясо шершавым языком.

Так мы убедились, что Эльса умеет управляться с добычей. Пусть же теперь охотится сама! Местность для засад удобная, кругом кустарник. Спрятался, дождался, когда появится антилопа, и хватай ее.

Мы оставляли Эльсу в буше на два, на три дня, чтобы вынудить ее охотиться. Но всякий раз она встречала нас совсем изголодавшаяся. Легко ли продолжать опыт, когда очевидно, что Эльсе хочется быть только с нами и чувствовать нашу любовь! Она очень ясно показывала это — сосала мне пальцы, старалась удержать нас лапами… Однако для ее же пользы надо было проявить настойчивость.

Оказалось, что приучить ее к вольной жизни — дело куда более длительное, чем мы думали. Пришлось писать заявление начальству, чтобы нам разрешили провести свой отпуск на месте, не выезжая из страны. Ответ был положительным. Мы облегченно вздохнули. Теперь будет время завершить опыт.

Эльса оставалась одна все дольше и дольше. Мы обнесли свой лагерь надежной оградой, чтобы туда не мог проникнуть никакой лев и в особенности движимая голодом Эльса.

Как-то утром, вывезя ее на машине, мы встретили льва, который показался нам спокойным и миролюбивым. Эльса соскочила с крыши, мы тактично оставили их наедине, а вечером, сидя в палатке внутри изгороди, вдруг услышали ее жалобный голос. Миг — и она уже около нас, даже колючки не смогли ее удержать. На шкуре Эльсы были видны длинные кровоточащие следы когтей. Она прошла больше десяти километров, предпочитая наше общество львиному!

В следующий раз мы решили отъехать подальше. По пути нам встретились две антилопы канны. Это были самцы весом не меньше семисот килограммов каждый. Эльса спрыгнула на землю и стала подбираться к ним. Они сражались между собой и в пылу схватки не сразу заметили ее. Зато потом Эльса еле-еле увернулась от могучего пинка. Она обратила антилоп в бегство и возвратилась, очень гордая своим подвигом.

Вскоре мы увидели в высокой траве двух львов. Чем не товарищи для Эльсы? Но она уже не доверяла нам и отказалась покинуть машину, ограничившись оживленной беседой со своими сородичами. Мы ничего не могли с нею поделать и двинулись дальше. Вид двух дерущихся томми соблазнил Эльсу, она соскочила на землю, и мы поспешили уехать. Пусть продолжает знакомство с жизнью буша.

Разлука длилась почти неделю. Когда же мы вернулись, то сразу поняли, что она давно ждет нас и очень голодна. Сколько раз мы обманывали львицу, водили ее за нос, а она оставалась верна нам. Мы дали ей немного мяса, и Эльса сразу же набросилась на него. Вдруг мы услышали львиное рыканье. Появились два льва. Очевидно, они вышли на охоту и, учуяв мясо, помчались к нам. Бедняжка Эльса смекнула, что ей грозит, и скрылась. Вдруг откуда ни возьмись — видимо, он прятался в траве — появился маленький шакал и принялся жадно уписывать Эльсин завтрак, превосходно понимая, что долго есть ему не дадут. И действительно, один лев, сердито ворча, пошел прямо на него. Но мясо есть мясо, и шакал не уходил, пока лев не очутился совсем рядом. Да и тогда малыш героически попытался утащить добычу с собой. Эльса смотрела издали, как у нее из-под носа исчезает еда, о которой она столько дней мечтала. А львы не обращали на нее никакого внимания, их занимало только мясо. Чтобы утешить Эльсу, мы увезли ее с собой в лагерь.

К нам то и дело наведывались гости. Однажды посмотреть на животных приехали на лендровере католический миссионер и один известный в Кении деятель с сыном. Джордж пригласил их в палатку и только хотел рассказать, что у нас живет прирученная львица, как любопытная Эльса сама примчалась на шум машины. Как всегда, она учтиво подошла к гостям поздороваться. Гости были порядком озадачены, особенно святой отец, но держались вполне достойно. А Эльса, выполнив долг вежливости, легла около стола и уснула.

Слухи о львенке привлекли в наш лагерь одну швейцарскую чету. Наверное, они представляли себе крошку, которую можно взять на руки, приласкать… Вид здоровенного зверя на крыше лендровера настолько ошеломил супругов, что они долго не соглашались выйти из своей машины и позавтракать с нами. Эльса очень любезно приняла гостей, только один раз смахнула хвостом со стола всю посуду. Супруги были от нее без ума, фотографировались с нею во всех ракурсах.

Прошел уже месяц с тех пор, как мы выехали из Исиоло. И хотя Эльса последние две недели в сущности провела в буше, охотиться она еще не научилась. А тут начался сезон дождей, не проходило дня без сильного ливня. Здесь было гораздо холоднее, чем в Исиоло, к тому же ливни превращали землю в жидкую грязь, тогда как дома у нас почва песчаная и быстро просыхает. В высокой, по пояс, траве лужи простаивали неделями. Прежде Эльса любила дожди, теперь же ей явно было не по себе.

Однажды за ночь выпало больше ста двадцати миллиметров осадков. Вокруг лагеря, куда ни глянь, всюду была вода. По колено в грязи мы пошли разыскивать Эльсу и встретили ее на полпути. У нее был такой жалкий вид, она так соскучилась по нас, что мы взяли ее с собой в лагерь. А вечером вдруг услышали поблизости топот преследуемого животного. Вот он постепенно стихает вдали… Что происходит? Истерически захохотала гиена, ей ответил визгливым лаем шакал. Но когда зарычали львы, оба смолкли. Львов было не меньше трех. Очевидно, они охотились где-то рядом с лагерем. Какой случай упускает Эльса! Все время, пока мы слушали этот причудливый хор, она терлась головой о наши ноги, показывая, как ей хорошо с нами.

Через несколько дней дожди прекратились, и мы возобновили попытки сделать из Эльсы дикого зверя. Она подозревала, что мы собираемся оставить ее одну в буше, и ни за что не хотела отправляться на прогулку. Потом она все же согласилась. Но когда нам попались львицы, Эльса шарахнулась от них.

Было очевидно, что она боится здешних львов. Мы решили не спорить больше, а дождаться, когда у нее опять начнется течка. И тогда, может быть, она найдет себе супруга.

А пока надо научить ее охотиться, чтобы она не зависела от нас и стала бы хорошей парой дикому льву, если наконец отважится выбрать себе спутника.

Все вокруг было еще затоплено, и большинство животных собиралось на высотках, где посуше. Эльсе особенно пришелся по вкусу пригорок со множеством скал. Его мы и избрали для опытов. Жаль, что оттуда было всего тринадцать километров до лагеря. Мы предпочли бы забраться подальше, но нам мешала погода.

Мы оставили Эльсу на пригорке на неделю, а когда приехали ее навестить, у львицы был такой грустный вид, что мне пришлось напрячь всю свою волю, чтобы не махнуть рукой на нашу затею. Мы посидели с нею, пока она дремала, положив голову мне на колени. Вдруг в зарослях за моей спиной раздался страшный шум. Носорог! Мы вскочили, я спряталась за деревом, но Эльса решительно пошла в наступление и обратила нахала в бегство. Мы воспользовались этим случаем и уехали.

Под вечер воздух был невыносимо тяжелым и влажным. Косые лучи заходящего солнца упирались в плотную завесу багровых туч, на сером небе переливались радуги. Но яркие краски быстро утонули в зловещем мраке, над нами стали громоздиться черные тучи. Все затаило дыхание: сейчас разверзнутся хляби небесные…