Необыкновенные приключения экспедиции Барсака (илл. В. Колтунова) - Верн Жюль Габриэль. Страница 3

Если бы одному из многочисленных прохожих пришла в этот момент мысль взглянуть поближе, он увидел бы, что ноги кучера внезапно и странно дернулись, а затем бессильно опустились на доску сиденья, в то время как туловище с другой стороны скамейки обмякло и обвисло. Грабитель мгновенно схватил безжизненное тело и бросил в карету посреди мешков и пакетов.

Все эти действия, выполненные с изумительной точностью и сноровкой, заняли несколько секунд. Прохожие продолжали мирно идти мимо, не подозревая о необычных событиях, происходивших тут же, среди толпы.

Человек еще глубже наклонился в карету, чтобы его не ослепляли уличные огни, и посмотрел внутрь. На полу, в луже крови, увеличивавшейся на глазах, валялся кучер с ножом в затылке. Он не двигался: смерть настигла его мгновенно.

Убийца, боясь, как бы кровь не просочилась через пол и не начала капать на землю, спустил ноги со скамейки, влез в карету, стащил с мертвеца куртку и заткнул ею ужасную рану. Заботливо обтерев нож и свои окровавленные руки, он закрыл железную дверцу, уверенный, что если кровь и будет течь, то шерсть впитает ее, как губка.

Приняв эти меры предосторожности, он выбрался из кареты и постучал условленным образом в дверь агентства, которая немедленно открылась и тотчас же захлопнулась за ним.

— Человек? — спросил он, войдя.

Ему указали на конторку.

— Вместе с другими. Связан.

— Хорошо! Его одежду, живо!

Приказание было немедленно выполнено, и он сменил костюм кассира Стора на одежду инкассатора.

— Двое останутся здесь, — распорядился он, продолжая маскировку. — Остальные со мной, чтобы очистить повозку.

Не дожидаясь ответа, он снова открыл дверь, вышел в сопровождении двух приспешников, поднялся на сиденье, проник в карету, и грабеж начался.

Один за другим он передавал пакеты сообщникам, и те переносили их в агентство. Свет, проникавший через распахнутую дверь, высветил блестящий квадрат на тротуаре.

Прохожие, выходя из уличного мрака, чтобы тотчас в него вернуться, беззаботно пересекали светлую полосу. Ничто не помешало бы им войти внутрь. Но такая мысль не приходила никому в голову, и толпа текла, равнодушная к процедуре, которая ее не касалась и потому не представлялась подозрительной.

Через пять минут карета опустела. Закрыв входную дверь, приступили к разборке. Ценные бумаги, акции и облигации были отложены в одну сторону, деньги — в другую. Первые, не представлявшие интереса, усыпали паркет. Банковские билеты разделили на пять частей, и каждый спрятал свою долю под пиджак.

— А мешки с монетой? — спросил один из бандитов.

— Набейте карманы, — отвечал главарь. — Что останется, в повозку. Я займусь ею.

Ему беспрекословно повиновались.

— Минутку! — приказал он. — Условимся обо всем. Когда я отправлюсь, останетесь здесь и закончите со шторами. Потом, — добавил он, показывая на коридор, открывавшийся в глубине залы, — выйдете отсюда. Последний закроет дверь на два оборота и бросит ключ в водосток. Не забудьте о простофиле! Вы помните приказ?

— Да, да! — отвечали ему. — Будь спокоен.

Уже собираясь выйти, он на мгновение задержался.

— Черт! — сказал он, — Я не подумал о самом главном. Здесь должен быть список других агентств…

Ему показали приклеенное в уголке стекла желтое объявление, содержавшее необходимые сведения. Он пробежал его глазами.

— Да, насчет плащей, — сказал он, найдя адрес Агентства S, — бросьте их в угол. Пусть их здесь найдут. Важно, чтобы их не видели больше на наших спинах. Встретимся, знаете где… В путь!

Не поместившееся в карманах грабителей золото и серебро было перенесено в карету.

— Это все? — спросил один из бандитов.

Главарь подумал, потом воскликнул, пораженный внезапной мыслью:

— Черт возьми, конечно нет! А мои пожитки?

Бандит припустил бегом и тотчас вернулся, таща одежду, незадолго перед тем смененную главарем на костюм Стора: он на бегу швырнул ее в кузов кареты.

— Теперь все? — спросил он снова.

— Да! И не копайтесь! — был ответ.

Бандит скрылся в агентстве: железная штора полностью опустилась.

А в это время импровизированный кучер схватил вожжи и разбудил лошадей ударом кнута. Карета закачалась, покатилась по Олд-Брод-стрит, завернула на Трогмортон-стрит, проследовала по Лотбург-стрит, потом по Грехем-стрит, повернула на Олдергэт-стрит и у номера 29 наконец остановилась перед Агентством S.

Кучер смело вошел туда и направился в кассу.

— Кажется, у вас есть для меня пакет? — сказал он.

Кассир поднял глаза.

— Как, — удивился он, — это не Бодрюк!

— Честное слово, нет! — подтвердил мнимый инкассатор с грубым смехом.

— Я не понимаю, — заворчал недовольный кассир, почему правление посылает незнакомых людей…

— Это потому, что я не на своем участке. Мне велели в Агентстве В приехать сюда после телефонного звонка из банка. Кажется, вы получили здоровый вклад после закрытия.

Он мгновенно нашел этот правдоподобный ответ, так как перечень агентств Центрального банка был еще свеж в его памяти.

— Да… — согласился кассир с невольным подозрением. — Все равно, мне не нравится, что я вас не знаю.

— А вам-то что? — возразил тот с удивлением.

— Ведь столько воров!.. Но, впрочем, это можно устроить. Я полагаю, ваш документ с вами?

Если что-нибудь и могло смутить бандита, это был как раз такой вопрос. О каком документе шла речь? Но он не смутился. Когда отваживаешься на подобные приключения, надо иметь особые качества и, среди всех прочих, абсолютное хладнокровие. Этим качеством мнимый инкассатор Центрального банка обладал в полной мере. Если его и смутил так неожиданно поставленный вопрос, то он ничем себя не выдал и ответил самым обыденным тоном:

— Черт побери, разумеется!

Он естественно рассудил так: если предполагают, что «документ» при нем, то это, должно быть, какое-то удостоверение, которое служащие Центрального банка должны всегда иметь при себе. Роясь в куртке инкассатора, которого он подменил, он, без сомнения, найдет этот знаменитый «документ».

— Я поищу, — добавил он спокойно, садясь на скамью и принимаясь опоражнивать карманы.

Он доставал многочисленные бумажки, письма, служебные записки и прочее, все обтрепанное и помятое, как всегда бывает с тем, что долго носят в карманах. Подражая неловкости мастеровых, грубые пальцы которых больше привычны к тяжелой работе, чем к обращению с документами, он разворачивал одну бумажку за другой.

После трех попыток он раскрыл наконец печатный документ с пробелами, заполненными от руки, которым некий Бодрюк назначался на должность инкассатора Центрального банка. Очевидно, это было то, что он искал, однако затруднение оставалось. Фамилия, вписанная в документ, составляла, быть может, самую большую опасность: ведь этого Бодрюка хорошо знал кассир Агентства S, который удивлялся, что не с ним имеет дело.

Не теряя присутствия духа, хладнокровный бандит мгновенно нашел выход. Воспользовавшись рассеянностью кассира, он разорвал на две половинки официальную бумагу. Верхнюю половинку, с уличавшей его фамилией, он переложил в левую руку с уже просмотренными бумагами, а нижняя часть осталась в правой.

— Вот несчастье! — сердито воскликнул он, когда эта операция благополучно завершилась. — Документ-то при мне, да осталась только половинка!

— Половинка? — спросил кассир.

— Да, он старый и совсем изношенный, истаскался в кармане. Вот и разодрался пополам, и у меня, дурака, осталась только половинка!

— Гм!.. — проворчал недовольный кассир.

Бандит притворился оскорбленным.

— Ну, хватит с меня! — заявил он, поднявшись и направляясь к двери. — Мне велели захватить ваши деньжонки: я явился. Не хотите давать? Караульте сами. Поссоритесь с правлением, а мне на это наплевать!

Это показное равнодушие содействовало успеху гораздо больше, чем самые сильные доводы. И еще сильнее подействовала угрожающая фраза, которую он пустил, удаляясь, как парфянскую стрелу [4]. Поменьше историй — вот вечная цель всех служащих на земле.