Всадник без головы (худ. Н. Качергин) - Рид Томас Майн. Страница 71

— А после этого?

— После этого я разговаривал с майором. Через полчаса четыре красавца очутились за решеткой тюрьмы. Главаря схватили первым, иначе бы он мог улизнуть. Я не ошибся относительно того, что оставил на мистере Мигуэле Диазе свою метку.

— Значит, это он? — невольно сорвалось у Луизы. — Очень странно… Я видела его на поляне среди зарослей нашего холма. А женщина-мексиканка — Исидора? Ах! Здесь кроется какая-то тайна! Скажите мне, дорогой Зеб, спросила Луиза, подходя поближе к охотнику, — эта женщина-мексиканка… я хочу сказать, которая… которая была там… часто ли она бывала у него?

— У кого? Про кого вы спрашиваете, мисс Луиза?

— Разве вы не понимаете, Зеб? Я спрашиваю про мистера Джеральда.

— Может быть, и часто, а может быть, и нет — ни то, ни другое мне неизвестно. Я ведь и сам редко туда ездил. Я охочусь обычно не в тех местах. Только иногда бывало забреду туда для разнообразия. Если вы спрашиваете мое мнение, то я думаю, что эта девица никогда раньше там не бывала. По крайней мере, я об этом ничего не слыхал. А Фелим уж наверно проболтался бы. Я слыхал только об одной особе женского пола, которая приезжала в гости в эту хибарку.

— Кто? — быстро спросила креолка и сейчас же пожалела об этом. Яркая краска выступила у нее на щеках, когда она заметила многозначительный взгляд Зеба. — Но это не важно, — продолжала она, не дожидаясь ответа. — Итак, Зеб, вы думаете, что эти люди, эти мексиканцы, замешаны в убийстве брата?

— Если хотите знать правду, то я просто не знаю, что думать. В прериях еще никогда не случалось такого таинственного происшествия. Иногда мне кажется, что это работа мексиканцев. Иногда же мне кажется, что в этом деле действовал кто-то другой. Я не буду пока говорить вам, кто именно.

— Но не он ведь, Зеб, не он?

— Нет, это не мустангер. Несмотря на то что очень многое говорит против него, я ни минуты не сомневаюсь в его невиновности.

— Но как это доказать? Говорят, что все улики против него. И никто не хочет сказать ни слова в его защиту.

— Это не совсем так. Мне еще не удалось как следует выяснить это дело — не хватало для этого времени. Но теперь у меня есть эта возможность, и я ею воспользуюсь немедленно же. Прерия — это большая книга, мисс Пойндекстер, интересная большая книга, надо только уметь читать по ней. Хотя Зеб Стумп и не слишком большой ученый в других отношениях, но эту премудрость он постиг хорошо. Нам, может быть, удастся найти свидетельства в пользу Мориса. Мой старый учитель утверждал, что иногда и камни говорят.

— Вы думаете, что сможете найти следы преступления?

— Надо будет съездить и хорошенько все обследовать. Особенно меня интересует то место, где на молодого ирландца напал ягуар. Следовало бы отправиться туда еще раньше, но у меня не было этой возможности. Счастье, что за это время не было дождя, и даже следы недельной давности можно будет без труда прочитать. Конечно, без навыка в них не разберешься… Ну, а теперь пора ехать, мисс Луиза. Я забежал к вам на минуточку, чтобы рассказать, что делается в форту. Нельзя терять времени. Меня пустили сегодня утром на свидание к заключенному. Его состояние значительно лучше, разум стал проясняться. Регуляторы настаивают, чтобы суд назначили как можно скорее. Может быть, это произойдет в течение каких-нибудь трех дней. Мне необходимо вернуться к началу суда.

— Идите, Зеб. Всем сердцем желаю успеха в вашем добром деле. Возвращайтесь с доказательствами его невиновности! Это для меня дороже самой жизни. И я никогда, никогда не забуду вашей услуги!

Глава LXXI

РЫЖИЙ КОНЬ

Воодушевленный горячим напутствием, охотник поспешил к конюшне, где стояла его лошадь.

Кобыла грызла кукурузу — Плуто не поскупился хорошенько угостить ее.

И Плуто был здесь же, возле лошади. Несмотря на свою обычную разговорчивость, негр-конюх был на этот раз очень молчалив. Повидимому, он был чем-то удручен.

Понять его состояние было нетрудно. Потеря горячо любимого молодого хозяина, грусть молодой хозяйки, которой он также был очень предан, и еще, вероятно, удар сапогом капитана Кассия Кольхауна — все это удручало бедного негра.

Зеб так занят был собственными мыслями, что не заметил унылой физиономии невольника. Второпях он даже не дал своей кобыле как следует подкрепиться кукурузой. Схватив лошадь за морду, Зеб воткнул ей в зубы удила, закинул за шею ремешки уздечки, быстро повернул ее и уже готов был вывести из конюшни. Кобыла очень неохотно подчинилась своему хозяину — пришлось силой оттащить ее от вкусного корма.

— Ой-ой, мистер Стумп, — вмешался Плуто, — почему вы так торопитесь? Бедная кобыла еще голодна. Пусть бы наелась досыта.

— У меня нет времени, друг мой, я отправляюсь в далекий путь. Мне надо проделать около ста миль, а времени у меня остается меньше двух часов.

— Что вы, мистер Стумп! Я еще не слыхал о такой скорости. Вы не шутите?

— Нет, я говорю серьезно.

— Прямо удивительно, как быстро ездят по этим прериям. Вот и та лошадь, наверно, проскакала миль двести за одну ночь.

— Какая лошадь?

— А вот гнедая, крайняя у дверей. Лошадь мистера Кольхауна.

— Почему ты думаешь, что она проделала двести миль?

— Потому что она была вся в мыле. А когда я повел ее поить к речке, она спотыкалась, как новорожденный теленок. Ой, если бы вы видели, как она была измучена!

— Когда это было, Плуто?

— Когда? Дайте подумать… Ну да, конечно, это было в ту самую ночь, когда пропал мастер Генри, — рано утром, через час после того, как солнце показалось на небе. Я не видел гнедого до этого, потому что вышел на работу только на рассвете. И вот, когда я пришел в конюшню и увидел эту скотинку всю мокрую, точно она переплыла большую речку, и всю в пене…

— Кто же ездил на ней в ту ночь?

— Я не знаю, мистер Стумп. Но только на ней никто не ездит, кроме мистера Кольхауна. Никто не смеет даже сесть на нее.

— Значит, он и ездил на ней?

— Я не знаю, мистер Стумп, я ничего не знаю. Я не видел, чтобы капитан ее выводил, не видел, как она попала обратно.

— Если ты только говоришь правду, что она была вся взмыленная, значит кто-то должен был на ней ездить.

— Да, да, кто-то ездил.

— Послушай, Плуто. Я думаю, что ты говоришь правду и действительно не знаешь, кто ездил на гнедом в ту ночь. Но как тебе кажется, кто бы это мог быть? Я тебя спрашиваю только потому, что, как тебе известно, мистер Пойндекстер мой друг, и я, естественно, беспокоюсь, когда так плохо обращаются с его имуществом. Это касается и собственности капитана Кольхауна. Наверно, кто-нибудь из негров с плантаций увел потихоньку бедное животное и обскакал на нем всю прерию вдоль и поперек. Как ты думаешь?

— Нет, мистер Стумп, негр не думает, чтобы это было так. Невольников с плантаций не разрешено сюда пускать. Они не смеют сюда прийти. Негр с плантаций не мог увести гнедого.

— Чорт побери, кто же мог увести лошадь? Может быть, это был надсмотрщик? Что ты на это скажешь?

— Нет, это не он.

— Кто же это еще может быть, если не сам хозяин коня? Если так, тогда все благополучно. Он имеет право скакать на своей лошади куда ему вздумается, хотя бы и до самого ада. Это уж не мое дело.

— И не мое, мистер Стумп. Как жаль, что мне это в голову не пришло сегодня утром!

— Почему ты жалеешь об этом? Что произошло сегодня утром и почему ты такой сумрачный?

— О, что произошло сегодня утром! Большое несчастье! Очень большое несчастье!

— Что же это такое?

— Ах, мистер Стумп, меня исколотили сегодня. Это было час спустя после полудня.

— Исколотили?

— Да, я бегал от боли по всей конюшне.

— О, понимаю: ты хочешь сказать, что тебя лягнула лошадь. Какая же это тебя так обидела?

— О нет, вы ошибаетесь. Это сделала не лошадь, а ее хозяин. Меня бил сапогом мистер Кольхаун. Негр не сделал ничего плохого. Я только спросил капитана, что случилось с его лошадью в ту ночь, почему она пришла такой измученной. Он сказал, что это не мое дело, и начал меня тузить своим сапогом, затем стегать плетью. Потом он мне угрожал: сказал, что если я еще когда-нибудь об этом заговорю, то получу сотню ударов плетьми. Он ругался. Ох, как он бранил меня! Плуто еще никогда не видел мистера Кольхауна таким сердитым, никогда в жизни.