Золото стрелка Шарпа - Корнуэлл Бернард. Страница 18
Он улыбнулся.
– Справа! – крикнул Харпер.
Дюжина улан – цепью, смертоносные наконечники пик мерцают над самой землей, кони скачут рысью. С фланга врезать хотят, понял Шарп. Но время еще было.
– Стой! Напра-во!
Колонна смешалась, останавливаясь. Образовались три шеренги – неровные, но ничего, сгодятся.
– Задняя шеренга, кру-гом! Держать тыл!
Шеренга развернулась, изготовившись встретить атаку с тыла.
– Передняя! Целься в живот! Прочистим им кишки! Пли!
Случилось то, чего не могло не случиться. Вражеский строй смешался, падали кони, уланы вылетали из седел.
– Нале-во! – Снова рота стала в колонну. – Вперед! Быстрей!
Они спешили к полю, к несжатому ячменю. Сзади участился топот копыт, но заряженных мушкетов осталось слишком мало, чтобы сдержать новый натиск. Пора драпать.
– Бегом!
Люди припустили что было сил, позабыв про свою ношу, и Шарп услышал стон. Не время считать раненых. Он повернулся и заметил улан, отчаянно шпорящих коней. Один из них направился к Харперу, но тот отбил пику короткой винтовкой и здоровенной ручищей выдернул поляка из седла, выкрикивая гэльские ругательства. Ирландец поднял улана, как невесомое перышко, и швырнул под копыта другого коня.
Позади Шарпа хлопнул винтовочный выстрел, рухнула еще одна лошадь, и сквозь шум стычки донесся голос Хэгмена:
– Готов!
– Назад! – крикнул Харпер, которого настигали всадники.
Внезапно под ногами Шарпа зашуршал ячмень – он побежал, и в эти мгновения сигналы трубы ничего не значили для него. Он просто спасался бегством, помня индуса с нацеленной пикой, отчаянные и тщетные попытки уйти от наконечника…
Вдруг раздался ликующий возглас Харпера:
– Уходят! Получили по зубам, ублюдки! – Сержант засмеялся. – Победа, сэр.
Шарп опустился на землю и перевел дух. Над полем висела неестественная тишина – оборвалась пальба, смолк топот конницы. Видимо, французы были не в силах поверить, что на деревню напало всего полсотни англичан – красные мундиры и белые ремни внушали мысль, что остальная британская пехота затаилась во мгле и бросать улан под мощные залпы целого полка – безумие.
Шарп прислушивался к тяжелому дыханию солдат, к стонам тех, кого несли, к возбужденному перешептыванию людей, победивших в неравном бою. «Какова цена?» – подумал он и повернулся к Харперу.
– Цел?
– Да, сэр. А вы?
– Царапины. Потери?
– Точно пока не знаю, сэр. Джим Келли плох.
В голосе Харпера звучала печаль, и Шарп вспомнил маргаритки, вплетенные в косы дородной Прю Бакстер. Сколько недель тому назад она вышла замуж за маленького ирландского капрала? По пальцам можно сосчитать.
– Кресакра задело, но он ничего, держится. Все-таки двоих потеряли. Во дворе остались, я видел.
– Кого?
– Не знаю, сэр.
Англичане уходили в холмы, на высоту, недоступную для конницы, и добрались до лощины, когда над далекими восточными холмами уже серел рассвет. Надо было поспать, солдаты скорчились на земле, как убитые испанцы в винном погребе. Кое-кому выпало караулить на кромке оврага, и хотя у солдат глаза покраснели от усталости и слезились от порохового дыма, они ухмылялись, когда Шарп отбирал их и расставлял на посты. Девушка сидела рядом с Керси, перевязывая ему ногу, а Ноулз хлопотал над другими ранеными.
Шарп приблизился к нему.
– Ну что?
– Келли отходит, сэр.
Пуля вошла капралу в грудь, и Ноулз вытаскивал клочья мундира из жуткой раны – блестящие ребра, булькающая кровь. Казалось чудом, что Келли еще жив. Кресакр получил свинец в бедро, рана была чистая, он ее сам и перевязал, клятвенно обещая, что все будет в порядке, и извиняясь перед Шарпом таким тоном, будто свалял дурака.
В роте оказалось еще двое тяжелораненых, обоим досталось от сабли, но за их жизнь можно было не бояться. Мало кто обошелся без ссадин, синяков и тому подобных следов ночного приключения.
Шарп пересчитал живых. Ночью из лощины вышло сорок восемь рядовых, три сержанта и два офицера. Четверо солдат не вернулись. Капитана охватила усталость с примесью облегчения. Он ожидал потерь куда посерьезнее. Когда умрет Келли и ляжет в неглубокую могилу, погибших будет пятеро. Уланы, наверное, потеряли втрое больше.
Шарп обошел всю роту, похвалил и поблагодарил каждого, кто не спал. Его слова явно смущали рядовых. На бегу они вспотели, а теперь дрожали на холодном ветру и изо всех сил боролись со сном, глядя воспаленными глазами на далекую зарю.
– Капитан Шарп! – Керси стоял на незанятом клочке земли. – Капитан!
Шарп спустился к нему по обрыву.
– Сэр?
Керси яростно сверкал глазками-бусинками.
– Шарп, вы что, сумасшедший?
Не сразу его слова проникли в сознание Шарпа.
– Виноват, сэр?
– Что вы наделали?
– Что наделал? Выручил вас. – Шарп ожидал благодарности.
Керси поморщился – не то от боли, не то от непроходимой тупости собеседника. Заря уже заливала долину, вырисовывая детали: людей вповалку, кровь на мундирах, злость на лице Керси.
– Вы дурак!
Шарп задушил в себе ярость.
– Сэр?
Керси махнул рукой в сторону раненых.
– Куда их теперь девать?
– Понесем к своим, сэр.
– Понесем к своим, сэр! – передразнил Керси. – Двадцать миль по бездорожью? Вас сюда послали, чтобы вы помогли вынести золото. А не геройствовать у черта на куличках!
Шарп набрал полную грудь воздуха, подавив соблазн заорать в ответ.
– Сэр, без вас у меня не было бы шансов убедить Эль Католико, чтобы тот отдал золото. Я так рассудил.
Керси посмотрел на него, покачал головой из стороны в сторону и показал на Джима Келли.
– И по-вашему, дело стоило вот этого?
– Генерал сказал, что золото крайне необходимо, сэр, – спокойно ответил Шарп.
– Необходимо-то необходимо, но ведь это всего-навсего добрый жест перед испанцами.
– Да, сэр. – Шарпу было недосуг спорить.
– Ладно, хоть их спасли. – Майор указал на двух испанцев.
Шарп взглянул на смуглую красавицу.
– Их, сэр?
– Дети Морено. Тереза и Рамон. Французы их держали за живцов, надеялись, что Морено или Эль Католико попробуют отбить пленников. По крайней мере, мы заслужили их благодарность, а это, может, полезнее, чем золото для них выносить. Да и вообще, сомневаюсь я, что золото там.
В склон долины вонзился яркий солнечный луч. Шарп заморгал.
– Виноват, сэр?
– А чего вы ждали? Здесь французы. Может, уже прибрали золото к рукам. Неужели вам это не приходило в голову?
Приходило, но Шарпу не хотелось посвящать Керси во все свои мысли. Если французы обнаружили золото, то, как пить дать, отвезли его прямо в Сьюдад-Родриго. Керси толком ничего не знает, это ясно.
Шарп кивнул.
– Сэр, они вам что-нибудь говорили насчет золота?
Майор пожал плечами – напоминание о плене пришлось ему не по вкусу.
– Мне не повезло, Шарп. Понятия не имел, что тут уланы. – Он отрицательно покачал головой и устало добавил: – Нет. Ничего не говорили.
– Значит, еще не все потеряно, да, сэр?
Майор указал на Келли и с горечью произнес:
– Скажите это ему.
– Есть, сэр.
Керси вздохнул.
– Простите, Шарп. Вы не заслужили упреков. – Он задумчиво помолчал несколько секунд и спросил: – Вы хоть понимаете, что завтра они пойдут за нами?
– Французы, сэр?
Майор кивнул.
– А то кто же? Ложитесь-ка спать, капитан. Часа через два вам придется держать оборону.
– Есть, сэр.
Поворачиваясь, Шарп встретился взглядом с Терезой. Девушка смотрела на него совершенно равнодушно, как будто спасение и двое врагов, павших от их рук, ничего для нее не значили. «Везунчик этот Эль Католико», – подумал Шарп, засыпая.