Карибы. Ресторанчик под пальмами - Бланчард Мелинда. Страница 23

Вот только никак не могу избавиться от этого чертового чувства вины. Боб с Шебби и братьями вернулся к строительным работам, ну а мне тоже было чем себя занять. Дел было непочатый край.

Снаружи «Скоция-банк» ничем не отличался от остальных зданий на Ангилье. Однако посетитель, переступив порог, словно попадал в другой мир. Если бы не пара босоногих рыбаков, заполняющих формуляры, можно было подумать, что ты очутился на Лексинггон-авеню. Здесь было все как полагается: блестящие серые стойки и посетители, выстроившиеся в аккуратную очередь. Даже кондиционер работал. Я тут же услышала непрекращающийся стук — работники банка проштамповывали каждую бумажку, попадавшую им в руки.

Лучи утреннего солнца, проникая через окно, заливали светом двух кассирш в отделе обслуживания клиентов. У высокой, стройной Рут волосы были завязаны в узел, а на красной форме поблескивало шикарное золотое ожерелье. Каролин вполне могла избрать себе карьеру модели, но вместо этого предпочла работать в банке и помогать людям открывать счета. Девушки зашлепали печатями, от руки вписывая номер счета на каждый из моих чеков.

Окинув взглядом банк, я еще раз убедилась в том, что уроженки Ангильи обладают совершенно ошеломляющей харизмой. Двигаются они медленно и с невероятным достоинством. У них высокие скулы, гладкая шоколадная кожа и сияющие улыбки. У одной девушки волосы до пояса были заплетены в сотни косичек. На ногтях другой были нарисованы крошечные золотые звездочки. Они весело поблескивали, когда она отсчитывала деньги посетителю, стоявшему рядом со мной.

Ангилья всегда являлась оффшорным оазисом. Несмотря на то, что отмывание денег запрещено законом, а источник поступления крупной суммы денег на вклад подвергается тщательной проверке, через кучку местных банков перекачиваются очень серьезные деньги со всего мира. Служащий отдела по работе с клиентами на Ангилье обязан обладать немалыми познаниями в области иностранных валют и международного банковского дела. Для них вполне естественно обрабатывать банковские векселя и переводы в американских и восточно-карибских долларах, фунтах стерлингов, франках, гульденах или марках. Навороченный, серьезный «Скоция-банк» представлял собой резкий контраст с простым незатейливым миром, начинавшимся сразу за его дверьми. Получение работы в банке на Ангилье было сравнимо с билетом на автобус из канзасского захолустья. Именно благодаря необычайной гордости и уверенности в себе красота местных кассирш была столь неотразима.

Закончив дела в «Скоция-банке», я отправилась открывать счета в «Карибском коммерческом банке» и «Государственном банке Ангильи». В отличие от «Скоция-банка», штаб-квартира которого находилась в Торонто, эти два были местными и владели ими жители Ангильи. Несмотря на эту деталь, там все блестело и сверкало, а персонал действовал предельно профессионально. Нам были нужны счета для ресторана во всех трех банках: один для «Visa», один для «Master Card» и один для «American Express». У каждого из счетов была своя специализация. Я предпочитала сотрудничать с местными банками из желания поддержать экономику острова. Как потом выяснилось, все, в том числе и местные жители, не ограничивались счетом лишь в одном банке. Имелся еще и банк «Барклайз», но открывать четвертый счет было уже слишком, особенно если учесть, что мы пока еще ничего не заработали.

Меня начали беспокоить деньги. Несмотря на то, что я скрупулезно записывала все расходы, я пока так и не удосужилась подсчитать, сколько их у нас осталось. И вот настал момент истины.

Обложившись счетами и чеками, я принялась складывать. Быстро росли колонки цифр в бухгалтерской книжке. Больше всего денег мы потратили на фрахт, доски и таможенные сборы, впрочем, имелись и другие траты, суммы которых при сложении пугали все сильнее. На оплату услуг «Телекома» и братьев Шебби ушли тысячи долларов. Правда, электрику по кличке Маленький Джо и водопроводчику Чарлзу мы заплатили не бог весть сколько. Взнос за дом, страховка от урагана, покупка машины и бессчетное количество других расходов… В результате двести шестьдесят тысяч долларов — как корова языком слизнула. У нас осталось чуть меньше десяти тысяч. И все.

Я поняла, что мне необходимо срочно отложить в сторону калькулятор и окунуться в море. По дороге до Шоал-Бэй я не смогла удержаться и притормозила у голосующей на дороге стайки школьников, которым было лет по шесть. Разодетые в розовую форму, они стояли у дороги, а огромные ранцы с длинными лямками свисали у них чуть ли не до колен.

— Подвезите! Подвезите нас! — загомонили они.

В наш маленький «сузуки» едва помещаются четверо взрослых. Так что представьте, какая началась толкотня, когда туда втиснулось вместе с ранцами восемь детей. Со стороны казалось, что наш автомобиль принадлежит цирку и в него только что набилась целая толпа клоунов. Самый старший мальчик занял переднее сиденье и посадил себе на колени малыша. На задних сиденьях уместилось четверо, а им на колени село еще двое. Поначалу дети никак не могли закрыть двери, но после долгой возни и ерзанья им это все-таки удалось, и мы тронулись в путь.

Гомон и хихиканье отвлекли меня от неприятных мыслей, а дальше стало еще веселее. Дело в том, что я настолько была погружена в размышления, что забыла притормозить перед «лежачим полицейским». Бах! Машина подскочила, и всех подбросило к потолку. Маленькие пассажиры пришли в дикий восторг.

— Белая леди врезалась в «лежачего полицейского», — услышала я сзади голосок.

— А можно еще разок? — спросил мальчик, сидевший на переднем сиденье. Не в силах сдержаться, я смеялась вместе со всеми.

Я высадила малышей в Блоуинг-Пойнт, развернулась и поехала в ресторан. «Тебе глянется на Ангилье, да?» — звучал у меня в ушах голос Джошуа. «Это всего-навсего деньги, — твердила себе я. — Вот откроемся, и все окупится». Весь остаток дня, сочтя, что работа — лучшее лекарство от волнений, я обивала стулья в баре.

Уже виден был конец строительным работам. Шебби с братьями вкалывали с девяти до четырех, а у нас с Бобом рабочий день был ненормированный. Иногда мы устраивали перерывы и жевали сэндвичи. Я часто бегала в магазинчик по соседству за шоколадными батончиками и прохладительными напитками. Каждый день я с нетерпением ждала этого момента. Я обожала поболтать с владелицей магазинчика Кристиной. Кристина, несмотря на то, что тридцать лет проработала на кондитерской фабрике в Англии, в городе Слау, была прирожденной продавщицей. Она была такой полной, что невольно приходила в голову мысль, что часть зарплаты на фабрике им выдавали продукцией.

— Ты слишком много работаешь, — твердила Кристина, окидывая взглядом краску и грязь, которыми была покрыта моя одежда. — Ты хоть когда-нибудь отдыхаешь? — С этими словами она игриво дергала плечами и произносила: — Миссис Бланчард, иногда надо выкраивать хоть немного времени для танцев.

— Кристина, а ты сама хоть иногда отдыхаешь? — парировала я, заранее зная ответ.

Она вместе с дочерью Сандрой и племянницей Пэт работала в магазине с шести утра до одиннадцати вечера. Кристина всегда была рада меня видеть и вскоре стала моей наперсницей. Мы рассказывали друг другу о нашей жизни: она — о работе на кондитерской фабрике, я — про нашу затею с приправами для салата. Пока мы общались, в магазин заходили дети, зажав в кулачках мелочь, и покупали сладости — у кого на что хватало. Кристина помогала им считать, а я тем временем любовалась ассортиментом. На полках стояли рыбий жир, экстракт женьшеня из Китая, ром, лежали упаковки презервативов, а также пирожные и прочие сласти.

Постепенно кухня начала приобретать законченный вид. Кроме Гаррилин мы еще наняли Шебби, которого собирались поставить за гриль. Узнав об этом, Клинтон заявил, что «тоже может делать кое-какую работенку на кухне». Днем они с Шебби собирались работать на стройках с братьями, а вечером приезжать в ресторан и помогать мне на кухне.