Мой знакомый медведь: Мой знакомый медведь; Зимовье на Тигровой; Дикий урман - Севастьянов Анатолий Александрович. Страница 36

Но на другой день Витька увидел в своих ящиках жирную черную землю и ростки комнатных цветов. Это Галина Дмитриевна, не зная, что за ящики появились, вытряхнула из них плохую землю, насыпала чернозем и посадила цветы. Хотя она и переживала потом не меньше Витьки, что так получилось, его это не утешило.

Если бы поздним вечером кто?нибудь заглянул в долго не гаснущее Витькино окошко, он бы очень удивился: Витька сидел на полу и чистил медвежьему черепу зубы…

В реферативном журнале Витька наткнулся на описание методики точного определения возраста животных — и медведей тоже — по срезам зубов. В заповеднике было много медвежьих черепов, и по этой методике можно было бы определить, в каком возрасте добыт каждый медведь. Но для этого нужен был микротом — прибор для получения тончайших срезов, чтобы потом рассматривать их под микроскопом. Но разве может заповедник купить микротом, если он нужен всего лишь рабочему научной части.

Весь день, насупившись, Витька расчищал снег. Состязался с пургой, которая заметала окна и двери научной части. А когда пришел домой, собрал в стопку все книжки и журналы, взятые из научной библиотеки заповедника, завязал их бечевкой, чтобы завтра же отнести в библиотеку. Дал себе слово начать как следует готовиться к экзаменам и, пока не поступит в университет, читать только учебник. Витька грыз гранит школьной науки, а его грызла мысль о том, что он мог бы написать статью о медведях Камчатки ничуть не хуже статьи о волках, которую не так давно прочитал в сборнике. Ему казалось, что его статья была бы даже богаче наблюдениями, потому что он почти все лето был среди медведей, а автору статьи о волках посчастливилось наблюдать за ними всего только неделю.

В конце концов Витька отложил учебник, взял толстую тетрадку и принялся писать. Записывал подряд все наблюдения, которые подходили для темы статьи. Вначале. работая над статьей, он думал немного отвлечься от учебников. Но получилось так, что уже не мог оторваться от нее и даже ночью просыпался и записывал наблюдения, которые вдруг вспоминал.

Статью он написал в том же плане, как была написана статья о волках. Только получилась она раза в два больше, хотя Витька и выбросил многие наблюдения, которые казались ему не очень интересными.

Вечером Витька попросил Зинку остаться в конторе и перепечатать статью. Ей не раз приходилось переписывать на машинке разные выдержки из статей для Галины Дмитриевны и Сергея Николаевича. Да и Витька изредка просил ее перепечатать для него методики.

— Большая статья? — спросила Зинка.

— Порядочная.

— Тогда с тебя большая шоколадка.

Диктовал Витька долго. Зинка изредка перебивала его и спрашивала, как писать непонятные ей слова: «этиология», «биоценоз», «популяционные»…

Это была обычная статья, в которой Зинка мало что понимала, да и не старалась понять. Печатала механически и думала о своих делах. Но когда Витька продиктовал адрес: «Туманово Камчатской области» и подпись — «Виктор Медведев», она изумленно посмотрела на него:

— Это ты написал?

Витька кивнул. Зинка покачала головой и, то ли с насмешкой, то ли всерьез, сказала:

— Ой, Витька, какой же ты умный…

Статью Витька отослал в журнал и с нетерпением стал ждать очередного номера. Когда наконец этот номер пришел, он лихорадочно перелистал его и не нашел своей статьи. Еще раз просмотрел журнал и убедился — статью не напечатали.

Над поселком густым серым дымом клубились низкие облака. Настроение было скверное. Зарекался ведь ни на что не отвлекаться, готовиться к экзаменам, а сам забросил учебники и столько времени потратил на никому не нужную статью.

Глава двадцать третья

С утра на свежую голову Витька засел за учебники, а потом пошел на работу. Сегодня ему предстояло ловить собак. Заповеднику нужна была упряжка ездовых собак. Купить ее было негде: никто не продавал. И Витьке поручили собрать упряжку из бродячих псов. Уже три дня Витька пытался их ловить и ни одной собаки не мог поймать. Охотники посмеивались: «Это все одно — что бандитов приучать к работе, что их».

Трудность оказалась в том, что бездомные псы держались от людей чуть дальше ружейного выстрела. Их жизнь зависела от осторожности: были в поселке любители пострелять по живой цели.

Витька думал: стоит бродячей собаке показать кость — и, пожалуйста, надевай ошейник, веди к упряжке.

Он потратил на это два дня, а добился только того, что собаки, издали заметив его, тихонько прятались — кто за дом, кто за снежный бархан: ведь случалось, им показывали кость, а за спиной держали ружье.

Жили собаки под старым, разрушенным землетрясением складом, от которого остались только пол на сваях и на нем вороха бревен и обломков крыши. Пол был поднят так высоко над землей, что под ним мог свободно во весь рост проходить даже человек. Но люди туда не ходили, и собаки чувствовали себя там хозяевами.

Витька с опаской пошел в сумрак между сваями. Страшно заходить даже в чужой двор, где есть непривязанная собака. А под настилом их пряталась целая свора.

Он шел в полумраке и не видел ни одной собаки — за сугробами они незаметно отходили в стороны. Витька уже прошел подо всем складом. И вдруг почти наткнулся на большого пса. Он хмуро и зло смотрел на Витьку и не думал вставать со своего места. Витька почел за лучшее обойти этого пса стороной.

Первую собаку Витька поймал случайно. По дороге домой встретил щенка и разыгрался с ним. Неподалеку смотрел на их возню неказистый бездомный пес. Он был каштанового цвета с поперечным белым пятном на груди, как у гималайского медведя. Но уж очень худой, неприглядный — ноги кривые, уши торчат в разные стороны. Витька поманил собаку, и она подошла.

Видно, игра со щенком пробудила у нее доверие к человеку. Витька не думал брать этого пса в упряжку. Но после стольких неудач решил взять. Звали пса Лешкой.

— Хороший передовик… Вожак! — серьезно сказал какой?то парень, проходя мимо.

Витька ничего не ответил на насмешку и привязал собаку к тросу, натянутому между двумя столбами: в поселке не привязывали ездовых собак к кольям — вокруг них запутывались цепи.

Лешка одиноко сидел на привязи, а Витька охотился на Завхоза. Так почему?то звали ездовую собаку, похожую на крупную лайку, только с отрубленным хвостом. К каким уловкам ни прибегал Витька, никак не мог подманить ее. Спасибо Гераське. Он позвал Витьку к себе в дом, дал старый валенок и сказал:

— Попробуй им поманить.

К удивлению Витьки, валенок сразу заинтересовал пса. Может быть, от него пахло сушеной рыбой, возле которой лежал… Как бы там ни было. Завхоз преобразился, как только увидел валенок. Из осторожного, равнодушного он вдруг стал заискивающим. Витька протягивал ему валенок, а он подползал к нему. Витька вынул из кармана веревку с ошейником. Но и это не остановило собаку. Она дала надеть на себя ошейник, схватила валенок и несла его в пасти, пока Витька привязывал ее поблизости от Лешки. Завхоз подождал, пока Витька отошел подальше, и зарыл валенок в снег.

Третью собаку звали Хлюст. Это был похожий на овчарку только нескладный пес непонятного грязного цвета. Шерсть его казалась то коричневой, то лаже чуть зеленоватой. Этот пес иногда подрабатывал — за сахар катал ребятишек на санках. Витька выследил его и подговорил мальчишку привязать Хлюста к столбу.

Хлюст дернулся раз. проверяя, не порвется ли веревка, дернул другой — убедился в ее прочности и сел. не выказывая особого беспокойства Он с удовольствием съел сахар. который предложил ему Витька.

Лешка сидел на привязи спокойно, а Завхоз то метался. дергая цепь, то пытался стянуть ошейник. Весь снег вокруг был утоптан и стал твердым и ровным.

Витька пожурил Завхоза. Тот лег, вытянул лапы и просительно смотрел на Витьку, пока он привязывал Хлюста.

Теперь на привязи сидели три собаки. Надо было поймать еще хотя бы столько же.

Собак в поселке не так уж много, тем более бродячих. Не то что во времена путешествия по Камчатке академика Комарова, который писал: Жителей в поселке 284, собак более 1200».