Возвращение в джунгли (др. перевод) - Берроуз Эдгар Райс. Страница 17

Как вдруг, словно карающий гром, с неба обрушился самый страшный звук, который только мог коснуться слуха чернокожих каннибалов в здешних лесах — голос Могучего Лесного Духа!

Уже больше года грозное божество не пугало людей Мбонги своим ужасным криком — и вот теперь знакомый вопль снова прозвучал под сводами джунглей, заставив негров замереть от испуга.

Однако их жертву клич Тарзана испугал ничуть не меньше. Ребенок, дрожа, припал к земле, больше даже не пытаясь ползти. Он не сводил широко раскрытых глаз с зеленых ветвей, откуда донесся крик: неведомая опасность над головой на время заставила его позабыть про татуированную опасность рядом.

Тарзан проворно спустился ниже, чтобы схватить за шею дикаря, который застыл прямо под его деревом…

Но прежде, чем человек-обезьяна успел осуществить свое намерение, на место происшествия прибыл Джек Арно.

Он наконец одолел по земле тот путь, который его друг проделал по вершинам деревьев, и с разгону выскочил на тропу. Увидев перед собой чернокожих каннибалов, Джек не стал раздумывать: прыгнул к ближайшему дикарю и послал его на землю великолепным хуком справа. Тут же другой чернокожий прицелился в белого человека из лука, и Арно наверняка получил бы в грудь отравленную стрелу, если бы из листвы вдруг не высунулась загорелая мощная рука, подобно удаву ухватившая воина за шею. Теряя оружие и щит, негр с воплем исчез за зеленым пологом… Чтобы минуту спустя рухнуть обратно со сломанной шеей.

Это оказалось последней каплей для суеверных дикарей.

Могучий Дух простер над ними свою карающую руку! Лесное божество хочет их погубить!

И уцелевшие негры во все лопатки бросились удирать по тропе. Самый быстроногий из них едва успел добежать до поворота, как его постигла та же участь, что и товарища. Второй из беглецов перепрыгнул через свалившийся ему под ноги труп и припустил вдвое быстрее… Но свистнувшее из ветвей копье, поразив дикаря в спину, вышло на полфута из его груди.

Тарзан быстро спустился с дерева, выдернул копье из трупа, вернулся назад и хладнокровно пронзил сердце каннибала, которого послал в нокаут Арно.

После этого человек-обезьяна хотел издать свой обычный победный клич — но посмотрел на ребенка и удержался от крика. Мальчик и так был еле жив, а обезьяний вопль точно прикончил бы его.

Припав к земле, худенький смуглокожий малыш с ужасом глядел на Тарзана на Арно, не зная, спасители перед ним или новые враги.

— Все в порядке, приятель, — проговорил Джек, приближаясь к нему. — Тебе нечего нас бояться!

Ребенок задрожал всем телом и попытался отползти, волоча раненную ногу. Когда же над ним нагнулся огромный страшный человек, который только что подобно обезьяне прыгал по деревьям, и лизнул глубокую рану у него над коленом, мальчик с отчаянным криком замолотил кулачками по могучим плечам черноволосого гиганта.

— Тарзан, оставь! Он думает, что ты хочешь его съесть! — сказал Арно, скидывая с себя рубашку и отрывая длинную полосу ткани.

Присев рядом с полумертвым от ужаса ребенком, Джек наугад попробовал заговорить с ним на ломаном французском, распространенном среди многих племен бельгийского Конго. Он подбирал слова и так, и сяк… И наконец малыш то ли что-то понял, то ли на него просто подействовал ровный мягкий тон. Как бы там ни было, он почти перестал дрожать и позволил дотронуться до своего плеча.

Ласковое прикосновение оказало на человеческое дитя такое же успокаивающее действие, какое оказало бы на детеныша гориллы. Поняв, что ему не хотят причинить зла, измученный ребенок закрыл лицо руками и зашелся плачем, больше похожим на звериный скулеж. Всхлипывая и вздрагивая от боли, он послушно позволил промыть свою рану из фляжки убитого негра и перевязать ее куском рубашки Арно.

— Что будем делать с этим бедолагой? — спросил Джек, допивая остатки воды.

— Мальчик не мог очутиться в джунглях совсем один, — отозвался Тарзан. — Спроси, откуда он… А я пока заберу у негров все, что может нам пригодиться.

— Да посмотри, не осталось ли у них еще воды!

Джек поднялся вслед за Тарзаном, и мальчуган, решив, что его хотят оставить в джунглях одного, с жалобным криком вцепился в ногу Арно.

Когда человек-обезьяна вернулся с луком, колчаном за плечами и с флягой из тыквы у пояса, дрожащий человеческий детеныш прижимался к Джеку, как маленькая перепуганная обезьянка.

Арно то знаками, то словами пытался выспросить, откуда тот взялся в этой чаще и где его дом — и наконец мальчик указал на северо-запад.

— Это почти в том направлении, где стоит поселок Мбонги, — задумчиво сказал Тарзан. — Спроси, он уверен?

Да, мальчик был уверен, что его дом именно там — и, хмуро покачав головой, лесной богатырь поднял ребенка на руки.

— Надеюсь, он не ошибся. Иначе у нас могут быть большие неприятности!

У Арно побежали по спине мурашки, когда он представил, насколько большими могут быть эти неприятности, если они попадут не туда, где живут соплеменники мальчика, а в деревню чернокожих каннибалов. Пытки, пережитые в поселке Мбонги, до сих пор снилось Джеку в кошмарных снах, но он поднял копье и без колебаний зашагал рядом с Тарзаном, несущим на руках раненого ребенка.

ХVII. Лотерея смерти

Джейн Портер в изнеможении лежала в лодке, покачивающейся на покрытой легкой рябью синей воде. С таких же синих небес безжалостно палило солнце, усугубляя муки жажды находившихся в шлюпке людей. К страданиям от жажды и голода прибавлялось ощущение полной беззащитности: казалось, огромная водяная пустыня простирается в бесконечность, а крошечная шлюпка — всего лишь песчинка, затерявшаяся посреди равнодушной бескрайней вселенной.

Потерпевшие кораблекрушение пассажиры «Леди Алисы» совсем потеряли надежду; матросы тоже давно не пытались грести и впали в равнодушное оцепенение.

— Джейн! — тихо окликнул Клейтон. — Вы не должны отчаиваться, слышите? То, что лодки разогнало в разные стороны, увеличивает наши шансы на спасение. Если хотя бы одна из шлюпок будет подобрана, тотчас начнут разыскивать и другие. Если бы мы остались вместе, у нас был бы только один шанс на спасение, а теперь их целых четыре!

Вместо Джейн отозвался один из матросов:

— Заткнись, умник! Будь у нас жратва и вода, стоило бы заниматься такими подсчетами, а сейчас… Мы все передохнем от голода и жажды, прежде чем на нас наткнется какой-нибудь корабль!

— Сам заткнись! — прохрипел другой матрос. — Хватит каркать, без тебя тошно!

Все припасы на лодке кончились еще вчера, и положение впрямь казалось безвыходным, но перебранка между матросами заставила Джейн открыть глаза и укоризненно сказать:

— Не надо браниться, прошу вас. То, что мы очутились в такой ситуации — само по себе скверно, зачем же увеличивать несчастья, занимаясь стычками и ссорами? Сейчас нужно еще строже соблюдать дисциплину, чем на настоящем большом судне…

Джейн понимала, как слабо и беспомощно звучит ее голос, как наивны ее слова. Каждый раз, когда в шлюпке вспыхивала свара, она надеялась, что Клейтон уймет мало-помалу теряющих человеческий облик матросов… Но ее жених с самого начала занял позицию невмешательства. Поэтому, боясь, что дело дойдет до поножовщины, девушка раз за разом вмешивалась в чреватые дракой споры.

Что же касается мсье Тюрана — куда только подевался прежний безукоризненный француз! Голод, жажда и страх как будто помутили его рассудок, и он сидел, забившись в дальний угол шлюпки, поблескивая из-под всклокоченных темных волос полубезумными глазами.

Через день после того, как были съедены последние крошки пищи и выпиты последние капли воды, ситуация стала критической.

Люди пытались облегчить муки жажды, глотая забортную воду, но от соленой воды им становилось еще хуже. Днем жара не позволяла сомкнуть глаз, но и ночью короткий беспокойный сон не приносил отдыха.

Моряки принялись жевать свои кожаные пояса, сапоги, кожаную обшивку шапок, хотя Клейтон предупреждал их, что этим они только усилят свои страдания. Так и случилось: слабые, больные желудки матросов не смогли справиться с кусками кожи, которыми они их набили. Первым умер в конвульсиях Томпкинс, и его тело несколько часов лежало на корме, издевательски скаля зубы еще живым людям.