Тайны Времени - Чернобров Вадим Александрович. Страница 131

Другой десантник, с позывным "Гюрза", описал в газете "День воина" [1998, N 4, с.4] случай, когда он и его подчиненные почти силой удерживали майора милиции в здании школы: выходить из помещения нельзя было ни в коем случае – все вокруг простреливали вражеские снайперы, но майор вопреки уговорам и здравому смыслу упорно рвался наружу. Наконец у десантников кончилось терпение: если хочет идти на верную смерть – пусть идет! Но даже подойти к выходу из здания майор не успел: единственная шальная пуля, прилетевшая откуда-то издалека, попала ему в голову…

Во всех подобных рассказах есть то, что можно называть термином "предчувствие смерти"…

Приходит оно ко всем, просто большинство осознает это слишком поздно (или осознает это уже после того, при условии, разумеется, что есть пресловутая жизнь после смерти). И приходит оно по-разному. К одним – совершенно спокойно и без эмоций, как сообщение погоды по радио…

К примеру, 18-летняя монголка СЭРГЭЛЭН, последняя из рода шаманов Хубсугульского аймака, развила свой предсказательный талант благодаря помощи ей бывшего астролога президента Дацэрэн-гуай, после чего "просто" узнала, что умрет через 28 лет [Сообщение ИТАР-ТАСС от 14.11.1997]. Поэтому в конце 1997 года девушка заявила в редакции газеты "Хух толбо", что хочет уехать в США, где сможет "прожить оставшиеся годы по-человечески" а не в Монголии, где все ее "ненавидят и угрожают физической расправой"…

К другим сообщения, предостережения о дате смерти (особенно близкой) приходят не столь спокойно. Как человек воспринимает такие "приветы с того света" во многом определяет его характер… Но будь ты хоть железным, на твоем каменном, без намека на слезу, лице окружающие все равно разглядят нечто, что выдаст "печать смерти". В экстремальных ситуациях, а особенно на войне, не так уж редки случаи, когда о каком-то человеке окружающие его сослуживцы начинают вдруг чувствовать, что их боевой товарищ – не жилец.

Впрочем, смерть – дело интимное, и гораздо чаще ее приближающееся дыхание чувствует в первую очередь сам "избранник". Тот-же "Гюрза" в статье "Судьба и солдат" так описал гибель в августе 1996 года в Грозном лейтенанта "Лотоса": "Он вдруг сломался, сник и, сидя у костра, все причитал: "Погибну завтра…" И мы ничем не могли вывести его из этого состояния. А на рассвете, после дудаевской контратаки, мы перетащили раненного в живот "Лотоса" в дом. Он бормотал только одно: -Я умираю, я умираю… Я глядел в его обезумевшие глаза и вдруг понял, что он уже вычеркнул себя из жизни. Смерть пришла, и он чувствовал ее заранее…"

Почитайте мемуары полководцев и просто бывалых воинов – практически нет ни одной книги, где бы мемуарист не описывал, смакуя подробности, сцены гибели своих боевых друзей (если честно, эта часть мемуаров большинству читателей наиболее интересна). И во многих книгах ситуации схожие: сослуживец приходит к другу (будущему мемуаристу) вечером (реже утром) накануне боя и сообщает, что будет убит при завтрашнем бое (штурме, перестрелке, дежурстве), и потому просит передать письмо (или на словах) жене (детям), что ее любил (или что погиб как герой). На все увещевания и взывания к рассудку и здравому смыслу герой обычно отвечает, что он-то "точно знает" и успокаивать его не надо. А далее, как по-шаблону, героя убивают на глазах мемуариста или при таких обстоятельствах, которые исключают саму мысль о возможном самоубийстве (а то мало ли что можно подумать)…

В мемуарах о Гражданской войне реже встречался и такой эпизод: "приговоренный Судьбой" на долгие уговоры не думать о глупостях нехотя объясняет, что ему-де привиделось то Светлое Будущее, за которое они борются и которое в конечном счете победит. Такой подробный показ счастливого общества, где будут жить внуки, делает завтрашнюю смерть очень даже оправданной и нестрашной… Что это – литературный изыск авторов или реальные сны, которыми, безусловно, грезили тогда красноармейцы? Или тоже своеобразная "подготовка" к уходу в мир иной (словно бы кто-то или что-то осуществляет получасовые экскурсии в будущий век в благотворительных целях)?…

Подобных эпизодов в книгах, реже в фильмах, я встречал так много, что в конце концов осторожно заключил: "третий звонок", скорее всего, реально существует, и многих героев Смерть благородно предупреждает о скором свидании. Или, может, это не Смерть предупреждает, а кто-то другой, но результата своего этот кто-то во многих случаях добивается – герой, как правило, четко улавливает суть предупреждения, независимо от того, во сне оно приходит или наяву. И – финита… А потом все вздыхают о судьбе, от которой "не уйдешь".

К чему это я? К тому, что объяснять основные признаки подобных предупреждений, возможно, и не к чему. Инструкции не нужны, коль скоро каждый (по крайней мере, из описываемых героев) быстро догадывался о сути предупреждения. Значит, придет время – дай Бог, чтобы попозже, – догадаемся и мы, коли не будем абсолютно глухи к своим чувствам.

Кстати, как я заметил, в книгах про Гражданскую войну в России таких эпизодов было значительно больше, чем, допустим, в книгах про Великую Отечественную. Может, потому, что мы постепенно утрачиваем это "некое чувство"? А может, причина более банальна и кроется в определенной моде на стиль мемуаров или в том, что теперь мы меньше любим откровенничать. Даже перед смертью…

И еще я думаю: а что бы было, если бы тот прапорщик-десантник прислушался к своему внутреннему голосу и советам друзей и пропустил бы показательные выступления своего родного Рязанского училища? Быть может, в тот день он все равно погиб бы, например, утонул бы во время рыбалки или поперхнулся бы булкой. Судьба? А может, ничего бы не случилось – вернулся бы с рыбалки и продолжал бы дальше служить верой и правдой родному Отечеству. Бывает и так, но эти случаи как-то не запоминаются, не яркие они, чтоли…

Впрочем, своеобразные эксперименты поставлены и здесь: с 1960-х годов в Ленинграде вел свои исследования физик, военный астролог, капитан 1-го ранга, руководитель спецлаборатории космопрогнозов при НИИ связи ВМФ Александр Сергеевич БУЗИНОВ, который по заказам правительственных и военных организаций занимался прогнозированием с помощью астрологических методов различных критических и катастрофических ситуаций, в том числе авиакатастроф и вооруженных конфликтов. И вот при проверке астрологических карт летчиков на одном из военных аэродромов, прогнозисты обратили внимание на четкие символы смерти у опытного пилота под номером 1-17 (имен летчиков астрологи не знали изначально). Командованию части были доложены выводы и рекомендации временно отстранить его от полетов минимум на 10 дней, что и было сделано. Пилот "1-17" получил отгулы, сел в свой "жигуленок" и на шоссе врезался в стоящий автобус ["Свет" 1998, N 11/12, с.48]…

И следует отсюда, пожалуй, самый главный и самый трудный во всех этих историях вопрос – а зачем, собственно, людей предупреждают о скорой перемене в их судьбе?

1) Может, это просто СВОЙСТВО САМОЙ СМЕРТИ? Нет, не похоже. Иначе о приближении смерти знали бы все, а это далеко не так. Или может, есть отдельные сильные личности или люди, имеющие неплохую психоэнергетическую защиту (ангелов-хранителей), которых "с одного захода просто так не завалишь", разве что с третьей-четвертой попытки…