Зачистка в Аризоне - Костюченко Евгений Николаевич Краев. Страница 5

Кирилл подсел к ним, и они замолчали, повернув к нему свои кирпично-красные скуластые физиономии.

«Совсем мальчишки, — подумал он. — Ну, точно. Приехали с отцом. Он на рынке, а они ждут его здесь».

Он достал кисет с сигарами и сказал по-испански:

— Хороший табак растет только за Рио-Гранде. Угощайтесь.

— Мы не курим, — быстро ответил тот, что был постарше.

— Есть работа, — сказал Кирилл, чиркнув спичкой по рукаву и прикуривая. — На час, не больше. Плачу доллар.

— Мы вместе, — сказал старший. — Я Мануэль, а это Рикардо. Доллар за час работы? Это очень много, сеньор.

— Зовите меня Крисом. Я тут человек новый, здешних порядков не знаю. Но я привык хорошо платить за хорошую работу. Вы проводите меня туда, где можно купить фургон и лошадей. И подскажете, какие тут цены, чтобы меня не обдурили местные ловкачи.

— А потом?

— Получите доллар и вернетесь сюда. Думаю, мы справимся даже быстрее чем за час.

Они встали одновременно с ним.

— Большая конюшня за почтой, — сказал Мануэль. — Где останавливаются дилижансы. Там можно купить то, что вам нужно. Но это очень дорого, сеньор Крис. Только одна лошадь обойдется вам в шестьдесят или даже семьдесят долларов. А вам их нужно две…

— Четыре, — сказал Кирилл. — Ты разбираешься в лошадях?

— Рико разбирается. — Мануэль подтолкнул вперед своего молчаливого друга. — Он разбирается в лошадях и хорошо знает пустыню. Если вы будете искать проводника, то не найдете здесь никого лучше, чем Рико.

— А ты? — спросил Кирилл. — В чем ты силен?

— Не знаю, сеньор. Я простой крестьянин, а Рико работал ковбоем на ранчо.

— Вы братья?

Мексиканцы посмотрели друг на друга, будто сравнивали портрет с оригиналом.

— Нет, сеньор. Но мы могли бы стать родственниками, если бы Рико женился на моей сестре, Луисите.

— Еще станем, — угрюмо сказал Рико. — Идемте, сеньор, а то все хорошие лошади уплывут в чужие руки.

Шагая по улочкам города, Кирилл замечал, что на них оглядываются. Прохожие явно недоумевали — что общего может быть у босоногих оборванцев и этого приличного джентльмена? Туссон когда-то был столицей Аризоны, совсем недолго, но и этих лет хватило, чтобы его жители обрели столичный снобизм.

И цены тут были просто заоблачные. Переходя от одного продавца к другому, Кирилл жалел, что не взял с собой Остермана. Тот умел и любил торговаться. Уж он бы душу вынул из этих живодеров и выиграл бы не менее сотни долларов. А Кириллу пришлось выложить полтысячи за фургон с четверкой приличных меринов.

Но зато они справились с этим делом за час. Кирилл дал мексиканцам по доллару, и Мануэль сокрушенно покачал головой:

— Не Знаю, сеньор, не знаю… Не грех ли брать такие деньги ни за что? Сказать по правде, нам-то сейчас деньжата нужны позарез, но все-таки нехорошо. Мы ничего такого не сделали, просто проводили до рынка. Дали бы десять центов… Получается, что мы вроде как обворовали вас…

— Погоди каяться. Тебя когда-нибудь обманывали при расчете?

— И не раз, сеньор.

— Вот и считай, что я возвращаю тебе чужие долги.

— Когда вы отправляетесь в Тирби? — спросил Рико.

— Чем раньше, тем лучше.

— Тогда возьмите назад свои деньги. А вместо этого позвольте нам поехать с вами. Я покажу дорогу.

— Через Тумбстон?

— Нет. В пустыне много дорог. Позвольте нам поехать с вами, сеньор Крис.

— Мне надо посоветоваться с компаньоном, — сказал Кирилл. — На всякий случай будьте готовы выехать через час. Собирайте вещи.

— Вещи? — Они невесело рассмеялись и подняли с земли свои полосатые котомки. — Все наши вещи при нас, сеньор.

Оставив мексиканцев готовить фургон к поездке, Кирилл вернулся в салун. Он рассчитывал застать Илью в номере, возможно, даже в ванне — Остерман до сих пор не избавился от нью-йоркских привычек и мылся при каждом удобном (и неудобном) случае.

«Да, Илюха, скорее всего, уже настроился тут пожить какое-то время, — думал Кирилл, — и понадобится назвать немало причин, по которым мы не можем остаться здесь ночевать. Да что ночевать — у нас и на обед не остается времени… «

Однако Илья все еще сидел за тем же самым столиком, что и час назад. Только чемоданы переставил поближе к себе.

Сидел он не один. Напротив него расположился благообразный господин в белом костюме, из-под которого сиял черный шелковый жилет. Господину было лет сорок, он был бледен, но на скулах его играл нездоровый румянец. Он держал в руках карты и смотрел на них так внимательно, будто видел впервые в жизни.

— Пас, — сказал он наконец, бросая карты на стол.

Илья с довольной улыбкой сгреб кучку монет и повернулся к Кириллу:

— Мистер Смит, позвольте представить вам мистера Кардосо, лучшего игрока в покер, какого я когда-либо встречал.

— Судя по результатам, с этим трудно согласиться, — благодушно заметил Кардосо.

— Я не о результатах. Игра есть игра, кто-то побеждает, кто-то должен уступить. Но это неважно. Важен стиль! Высокий академический стиль. И вы им владеете в совершенстве.

Кардосо с обескураженной улыбкой развел руками, и Кирилл увидел у него над поясом пустую кобуру.

Сделанная из тонкой, но плотной кожи, она каждым своим изгибом, каждой выпуклостью или впадинкой повторяла форму отсутствующего короткоствольного револьвера. Могло даже показаться, что сейчас она не пуста, просто револьвер в ней — прозрачный. Внутри кобура лоснилась от частого соприкосновения с металлом. Она висела на тонком ремне, который уходил под плечо сюртука. На ней не было никаких клапанов или предохранительных ремешков для фиксации оружия. Такая кобура удерживала в себе револьвер просто за счет своей формы и особой «цепкости» кожи. Незаменимая вещь в заведениях, где не приветствуется открытое ношение оружие.

Могу я узнать, в каких краях умеют делать такие интересные детали туалета? — спросил Кирилл, похлопав себя по животу в том месте, где у Кардосо была спрятана кобура.

— Рисака, Джорджия. Мастер Нэйл. Могу дать рекомендательное письмо, если надумаете к нему обращаться.

— Давно мечтаю побывать в Джорджии, — сказал Илья. — Конская кожа, насколько я понимаю. А почему черная, а не рыжая, как у моей?

— У вашей она уже и не рыжая, а, скорее, пятнистая, — деликатно ответил Кардосо. — Металл пачкает кожу. Но если заранее покрасить кожу в черный цвет, то будет незаметно.

— А черная кобура на черном жилете выглядит особенно изысканно и строго, — иронично продолжил Кирилл.

— Это тоже важно.

— Теперь и я начинаю понимать, что значит академический стиль. Но позвольте спросить: это форма, а где же содержание?

Кардосо запустил два пальца в кобуру и вытянул оттуда конфетку.

— Хотите? — предложил он и продолжил: — Дело в том, что я обычно не сажусь за карты, имея при себе оружие. Партнеры бывают разные. А игра между двумя вооруженными мужчинами может закончиться пальбой.

— Он и меня уговорил спрятать кольт подальше, — засмеялся Илья. — Знаешь, это очень возбуждает. Первые несколько минут чувствуешь себя так, будто вышел на Бродвей без штанов. А потом ничего, привык. Даже понравилось.

— Это заметно, — усмехнулся Кирилл. — Мне очень жаль, мистер Кардосо, но я вынужден прервать вашу игру. Нам пора ехать.

— То есть? — Илья разочарованно вздохнул. — Кто-то повезет нас в Тирби?

— Сами поедем. — Кирилл поднял чемоданы. — На тебе — закупки продовольствия и воды. Бери с запасом на три дня. Наш фургон стоит в конце улицы. Ты легко его узнаешь: парусиновый верх с двумя черными заплатами справа. Лошади гнедые. Загружайся и жди меня, а я загляну на почту. Да, совсем забыл. У нас двое попутчиков. Мексиканцы. Будешь практиковаться с ними в испанском.

Он отправил телеграмму в Тирби, на имя Кристофера Смита: «Заказ получен. Сообщите сроки и объемы поставок». Здесь же, на почте, накупил целую пачку газет — несколько номеров местного «Гражданина» и все сохранившиеся выпуски «Эпитафии», выходившей в Тумбстоне. Его интересовали любые сообщения, связанные с Тирби. Бегло просмотрев газеты, он не нашел ничего, кроме котировок акций меднорудной компании. Оставалось надеяться, что при внимательном изучении удастся найти более важную информацию.