Честь Джека Абсолюта - Хамфрис Крис. Страница 15

Выбираясь из люка, Джек бросил быстрый взгляд на «Робусту». Он увидел, как взвились над ее бортом веревки с абордажными крючьями на концах, и услышал глухой стук, когда эти крючья, попадав на палубу, стали впиваться в борт «Нежной Элизы».

— Готов, паренек?

Джек кивнул. А что ему оставалось?

— Действуй!

Рыжий Хью поднял свой шар. Джек последовал его примеру. Каждый прижал тлеющий конец шнура к маленькому фитильку, хохолком торчавшему из пороховой затравки.

— Один беге…

— СЛОН! — взревел ирландец.

— Два слона, — произнесли они уже вместе.

С неприятельского корабля донесся громкий крик, и французы посыпались на квартердек английского корабля. Их босые ноги глухо стукались о дощатое палубное покрытие.

До слуха Джека донеслась Команда «Огонь!», отданная Линком. Затрещали мушкеты, послышались возгласы раненых.

— Четыре слона, пять…

Рыжий Хью двинулся вперед, Джек, как приклеенный, тоже. Он сбился со счета, но это не имело значения. Юноша просто копировал движения гренадера. Согнул колени, отвел шипящий шар назад и швырнул. Правда, его граната все-таки сорвалась со вспотевшей ладони и полетела по более высокой дуге, чем бомба Хью. Но упали они, как отметил Джек, бросаясь к фальшборту, практически вместе.

Раздался вой ужаса, потом, почти одновременно, громыхнули два взрыва, а уж затем на миг воцарившуюся тишину разорвали дикие вопли. Множество воплей. Вопили враги. Приподнявшись, Джек выглянул из укрытия, и то, что он увидел сквозь рассеивающийся дым, ввергло его в тихий шок.

Рыжий Хью сказал ему, что они начнут не с шрапнельных, а с фугасных гранат, чтобы ошеломить противника. Эффект превзошел все ожидания. Из примерно дюжины соскочивших на палубу «Нежной Элизы» французов на ногах оставался только один человек, и то лишь потому, что его отшвырнуло к снастям и он запутался в вантах. Остальные валялись на палубе кровавой грудой, раскинув руки и ноги, частью напрочь оторванные от тел.

— Боже мой! — пробормотал Джек. — Боже!

Они разбиты. «Ужеразбиты», — подумал он, но когда поднял глаза, то увидел на носу «Робусты» еще одну абордажную команду.

— Один слон! — воскликнул юноша, хватаясь за шнур и поднося его к запалу второй гранаты.

— Не спеши, Джек. Не спеши.

Джек, однако, уже продвигался вперед, ведя вполголоса счет животным. Вокруг свистели пули, но они его не заботили. Как только он забросит в самую гущу французов еще одну гранату, бой закончится: разве не так?

— Джек!

Джек проигнорировал оклик, он и сам знал, что делать. В конце концов, чем он хуже ирландского гренадера? Ничем. Досчитав до четвертого слона и решив, что с учетом его продвижения вперед этого хватит, он швырнул гранату и рассмеялся, когда она со стуком упала на вражеский бак.

— Получите, паршивцы! — крикнул юноша и замер в радостном ожидании.

Сейчас, вот сейчас!

Насколько он влип, Джек сообразил лишь тогда, когда первый француз спрыгнул на палубу. Так близко, что они могли бы обменяться рукопожатием, не будь в руке нежданного гостя клинка.

У него не было времени даже на то, чтобы чертыхнуться. Он оказался в совершеннейшем одиночестве, а французы сыпались как горох. Человек двадцать уже перескочили на квартердек «Нежной Элизы», а еще больше скользили вниз по канатам, чтобы присоединиться к своим. Громыхнул взрыв, на баке «Робусты» кто-то завопил, но граната причинила вред лишь немногим врагам. Тем одиночкам из второй абордажной волны, что не успели перебраться на английское судно.

Какое-то мгновение французы пребывали в таком же ошеломлении, как и молодой англичанин, но потом первый из них опомнился и с криком занес над головой широкий абордажный тесак.

Медлить было нельзя. Бросившись навстречу противнику, Джек, опережая удар, обеими руками вцепился во вражеское запястье и, используя весь свой вес, стал выкручивать сжимавшую грозное оружие руку. При этом его спина натолкнулась на чью-то спину, а француз, грязно бранясь, попытался освободиться от хватки. Тот, с кем Джек столкнулся спинами, уже поворачивался, и, поскольку в руке его наверняка тоже имелся клинок, юноша стремительно развернулся и толкнул первого своего врага, к счастью, довольно тщедушного, на другого. Когда французы сшиблись, Джек окончательно заломил руку рубаки, поддернул ее вверх и отскочил от него. Абордажный тесак со звоном упал на палубу, однако врагов было много, и вместо одного обезоруженного противника перед Джеком выросла пара вооруженных французов. Его рука потянулась к сабле…

— Вперед! — грянул громовой клич. — За Англию и за «Элизу»!

С полубака в бой ринулись матросы под командой Энглдью, атаку с полуюта возглавил сам Линк. Противники Джека обернулись навстречу новой угрозе, и это позволило ему, отбежав к борту, выхватить свою саблю. На палубе уже вовсю шла схватка. Сквозь крики ожесточенно дерущихся моряков и лязг стали пробивались хлопки пистолетных выстрелов. Джек, однако, не имел времени оценить ход сражения. Едва он успел увернуться От удара еще одного абордажного тесака, как набегавший француз занес его вновь, а другой лягушатник наставил на англичанина пистолет.

Юноша резко пригнулся. Грянул выстрел; левое ухо обдало жаром и пронзило болью, однако Джеку было некогда разбирать, серьезно ли его ранение. Внимание молодого драгунского офицера полностью сосредоточилось на вскинутом тесаке, но краем глаза он не упускал из виду и второго француза. Тот продолжал наступать, и Джек, чуть попятившись и прикрывшись саблей от рубящего удара, одновременно отбил левой рукой в сторону ствол опять наведенного на него пистолета, который хотя и не выстрелил, но оказался отнюдь не безвредным. В пылу схватки Джек не заметил, что к стволу французского пистолета прикреплен нож, за что тут же и поплатился: лезвие полоснуло по его ладони. Джек вскрикнул. Владелец столь хорошо оснащенной хлопушки, возжаждав завершить дело ударом второго кинжала, вскинул клинок, однако в азарте схватки слишком близко подступил к англичанину, и тот, не имея возможности пустить в ход свою саблю, просто нанес ее гардой тычок. Короткий, стремительный, угодивший противнику в зубы.

Француз, шатаясь, отступил в центр свалки, споткнулся и упал под ноги одному из своих товарищей, который, запнувшись о его тело, угодил под абордажную саблю Макрэя. Джек посмотрел на свою ладонь: порез был широким, глубоким и кровоточащим, но, к счастью, юноша находился не в гуще схватки, что позволило ему сорвать с головы повязку, замотать ею рану, потом выхватить из-за пояса томагавк и уже с оружием в каждой руке снова ринуться в бой.

— А ну, недоноски, держитесь! — заорал он, устремляясь вперед.

Вообще-то Джек и не думал кого-либо воодушевить своим криком: среди валявшихся на палубе тел французы уже составляли явное большинство. Но так или иначе, стоило ему ввязаться в схватку, как она прекратилась. Уцелевшие враги бежали с «Элизы» на нависавший над ее палубой нос своего фрегата.

— Они удирают! — вскричал капитан Линк. — Боже правый, ребята, мы победили!

Послышались радостные восклицания, но, когда они стихли, общее внимание привлек громкий голос ирландца.

— Да, они бежали, но драка далеко не закончена. Мы должны ринуться вслед за ними, иначе они отойдут на орудийный выстрел и превратят нашу посудину в решето. Вы только гляньте!

Хью махнул рукой в сторону «Робусты», где лишь немногие моряки из команды помогали своим отступившим товарищам подняться на борт. В большинстве своем французы или возились с парусами, стараясь поймать ветер и развести корабли, или рубили удерживавшие оба корпуса вместе тросы абордажных крючьев, ну а главным делом — подбирали мушкеты и заряжали орудия, готовясь к следующей фазе сражения. Джек мгновенно сообразил, что творится. В первую голову алчность заставила французов пойти на риск и попытаться взять английское судно на абордаж без должной подготовки, но теперь, получив отпор, они решили осуществить то, с чего им следовало начать. Воспользоваться своим огневым преимуществом и смести с английской палубы все живое. А уж потом высадиться и захватить все, что уцелеет.