Шесть собак, которые меня воспитали - Прегозин Энн. Страница 4

Думаю, теперь самый подходящий момент для разговора о кокер-спаниелях, истории этой породы и о том, какие требования предъявляет Американский клуб собаководства (American Kennel Club) к этой породе.

Исторически семейство спаниелей велико, его корни уходят в древность, к временам становления Англии. Первое упоминание «спанвилей» датируется 1368 годом. Затем эти «спанвили» разделились на две группы: сухопутные спаниели и водяные спаниели. В дальнейшем сухопутные спаниели были поделены в зависимости от их величины: от более крупных отделились «кокер» и совсем крошечные «той» спаниели. Позже кокер– и той-спаниели разделились по роду деятельности. Той, которых заводили в качестве домашних любимцев и «комнатных собачек», со временем стали английскими декоративными той-спаниелями; а кокер-спаниели – охотничьи собаки – сохранили свою раннюю классификацию в качестве спортивных собак.

Кокер-спаниель – самый мелкий по размерам представитель спортивной группы собак, его название «кокер», «кокин-спаниель» и в итоге – «кокер-спаниель» говорит о его умении находить, доставать из воды и приносить охотнику подстреленную птицу. Хотя кокер-спаниель исторически является английской собакой, как порода он в полной мере сформировался в США, поэтому сейчас его называют американским кокер-спаниелем.

Кокер-спаниеля отличает врожденное желание охотиться и готовность прыгнуть в воду. Он умный и активный ученик; энергичный, добрый, игривый, исполнительный, желающий угодить, а также очень нежный и любящий своего хозяина и все это позволяет ему стать замечательной собакой-«компаньоном».

У кокер-спаниеля крепкое компактное тело. Его вес от 11 до 16 килограммов. У кобелей высота в холке 37–38 сантиметров, у сук – 35 сантиметров. Окрас либо полностью черный, либо черный с желто-коричневыми пятнами. Они бывают не только черными, но и бежевыми (от кремовых до рыжих), коричневыми (шоколадными) или коричневыми с желто-коричневыми пятнами. Встречаются также многоцветные кокер-спаниели (двух или более цветов, один из которых обязательно белый).

Была ли Моппет настоящим кокер-спаниелем? Она была кокер-спаниелем пятидесятых до кончика хвоста. Да, у нее были некоторые недостатки, о которых я расскажу позже, но они полностью компенсировались такими чертами ее характера, как веселость, доброта, игривость, исполнительность и способность любить. Эти ее качества помогли мне стать другой. Нет, она не взмахнула волшебной палочкой, заставившей исчезнуть мой «синдром среднего ребенка», не уничтожила культ, возвышавший мальчика и ставивший девочку на свое место. Вы меняетесь в этом мире (хотя если не раскрываться навстречу внешним факторам, способным изменить вас, то вы и не изменитесь). Все, что другие люди (или другие существа) могут сделать для вас – это вдохновить вас, заронить зерна перемен вам в душу. Если почва неплодородна, семена погибнут, не дав всходов, а значит, им там не было места. Но зерна, которые заронила Моппет, упали на плодородную почву. И если в жизни бывают переломные моменты, то появление этой собаки в моей жизни было одним из них.

Я принесла ее домой, и моя жизнь внезапно озарилась светом, словно кто-то щелкнул невидимым выключателем.

Мне требовалась собака именно с таким характером, а она нуждалась в человеке с таким характером, как у меня. На протяжении четырнадцати лет мы с ней давали друг другу то, в чем каждый из нас нуждался. А началось все в зоомагазине, когда это замечательное существо рассмотрело сквозь витрину меня, а не мою почти лысую голову и неуверенность в себе. И выбрало меня. Маленький симпатичный кокер-спаниель был чарующе милым с моими сестрой и братом, матерью и отцом, но рассчитывала Моппет только на меня. Если я выходила из комнаты, она бежала за мной. Если одна ее часть проявляла интерес к кошке и, объединившись с другой, спортивной, частью, начинала гоняться за ней по всему дому, то кошка быстро понимала (на самом деле кошки все про всех знают), что эта маленькая собачка не собирается ни охотиться, ни убивать, а просто играет. Но если Моппет теряла восхищенного зрителя в моем лице, ее веселая погоня прекращалась, она оставляла кошку в покое и шла за мной.

Об этих семейных сценках и рассказывать бы не стоило; но в детстве они много значили для меня. Они стали противоядием от моего чувства невидимости, от чувства второсортности. Конечно, они не были панацеей. Настоящие перемены – это длительный процесс, а не отдельные моменты, даже если это моменты истинной радости, как те, которые доставляла мне Моппет. Они послужили толчком, чтобы нечто важное пробудилось и расцвело в моей душе: «Ты важна сама по себе. И пойми, что важно для тебя».

У Моппет была еще одна замечательная черта, самый большой ее дар: она научила меня принимать любовь, распознавать ее, наслаждаться ею (этому я научилась быстро) и, что также важно, она научила меня любить. Это удивительный урок, в каком бы возрасте вам его не преподали, а мне тогда было только шесть.

Конечно же, мои родители любили меня. Но (и это одно из тех маленьких «но», которые определяют различие между днем и ночью) я, шестилетняя, не ощущала этого и чувствовала себя нелюбимой и недостойной любви. И тут появилась маленькая собачка, которая от макушки своей маленькой головы до кончика хвоста была воплощением любви. Для нее ничто не значило больше, чем я. Ни еда. Ни игры. Ни отдых. Ни сон. Ни даже, как вы уже поняли, преследование кошки. Для Моппет – вот первое чудо! – я была средоточием любви. И – вот второе чудо! – она была средоточием любви для меня. И эту любовь не нужно было объяснять, потому что собака, любая собака, не что иное, как передатчик эмоций на языке, который люди без труда понимают.

Можно только пожелать удачи тому, кто захочет «понять» корову или лошадь. Без сомнения, эти животные «навострят» уши, когда довольны, и прижмут их к голове, если злятся. Но вам понадобится «переводчик с лошадиного языка» или какой-нибудь другой эксперт, чтобы объяснить, что еще происходит в этой прекрасной голове. В дельфинарии нас уверяют, что дельфин улыбается, потому что ему нравится прыгать через обручи, но, скорее всего, ему в этот момент совсем не до улыбок. Я скорее поверю, что дельфин улыбнется, получив возможность уплыть в море и никогда не возвращаться.

Но у собаки улыбка настоящая. Как и виляние хвостом. Как и проявление всех ее остальных эмоций. Она не будет вилять хвостом, если недовольна. И она не будет скулить без причины.

Более того, собака – это «живой словарь» для общения: уши, которыми она шевелит, хвост (если он имеется), которым она виляет, шерсть на холке, которая становится дыбом, если животное сильно рассердится, лай, жалобный вой и тявканье – все это «язык тела», ясно выражающий, что чувствует собака в данный момент. Проявляя эмоции, собака не может обманывать. Она – воплощение искренности и благодаря этому выражает свою любовь так, как ни одно другое существо. И не будет проявлять любовь, если ее не чувствует, а значит, эта любовь самая настоящая. Но некоторые собаки особенно любвеобильны. И среди них кокер-спаниели. А среди кокер-спаниелей есть такие, которые живут любовью и ради любви. И Моппет – одна из таких собак.

Она ничего не скрывала, все было снаружи, в ее глазах, в мимике морды и позах тела; ей нравилось, когда ее ласкали, брали на руки, успокаивали, если что-то ее пугало. Потребность в понимании, в близости, в огромной любви исходила из ее сердца, очень скоро выяснилось, что я и сама была такой. Моппет – мое маленькое чудо – учила меня Любви, и это изменило мой мир.

Существует высказывание (кстати, очень хорошее): пока ты не полюбишь себя, ты не научишься любить других. А в моем случае любовь к другому существу заставила меня полюбить себя. И это натолкнуло меня на умозаключение (которое я сделала в возрасте шести лет), что если моя умеющая любить и любящая собака считает меня способной на любовь, то, возможно, так оно и есть.

И еще одно, о чем я не догадывалась в шесть лет, но с чем столкнулась позднее: зачастую, чем ближе люди, тем сложнее, а иногда и запутаннее любовь, которая удерживает их так близко друг к другу. Но с собаками иначе. Иначе было и с Моппет. Ее любовь была незамысловатой. Она была простой и откровенной. Она была постоянной, а не кратковременной. Это любовь не требовала ничего взамен.