Раны чести - Ричес Энтони. Страница 2

Он говорил на очень хорошей, почти изысканной латыни.

При виде поднятых копий британец неожиданно расслабился и рассмеялся.

— Так ты, римлянин, пришел поболтать? А я уже готовился к встрече с твоим мечом.

Фигура в капюшоне медленно кивнула:

— Да, ты именно такой, как рассказывают. Я только что перебил твоих телохранителей… ну, почти всех…

Он указал на Кая: воин все еще беспомощно опирался о землю руками, изо рта стекала тонкая струйка крови.

— Прикончи этого.

Его спутник выхватил меч и шагнул вперед. Он ударил сверху вниз в незащищенную шею бритта, потом отступил обратно, держа меч наготове. Кальг стоял неподвижно, бесстрастно наблюдая. Мужчина в капюшоне продолжил:

— Так лучше… и ты все равно спокойно стоишь, будто мы старинные друзья, а не чужеземцы, которые убили твоих братьев-воинов и так же легко убьют тебя. Что ж, Кальг, как бы ты ни храбрился, пока неясно, останешься ли ты жить, или умрешь. Неясно даже мне самому… Одно слово моим грубым спутникам, и они вспорют тебе брюхо, без раздумий и уж подавно без сожалений. Либо ты помеха для Рима, которую устранят в мгновение ока, либо союзник одного конкретного римлянина на ближайшие несколько месяцев. Выбери первое — и твои дни закончатся здесь, с малой честью и вовсе без достоинства. Выбери второе — и получишь награду, равную которой не получал ни один здешний правитель за сотни лет.

Бритт прищурился, силясь разглядеть правду в глазах врага.

— Что за награда?

— Орел, Кальг, штандарт имперского легиона, и, вполне возможно, голова командира легиона в довесок. Так что, король «свободной Британии», мы обсудим сделку, или ты предпочтешь встретиться с мечом этого варвара?

— Похоже, ты не оставил мне особого выбора. А чем ты докажешь свою честность в сделке, заключенной на острие меча? И как узнаешь, что я сдержу слово?

Мужчина в капюшоне кивнул своему спутнику. Тот с неожиданным проворством ударил мечом в горло ближайшего копейщика, затем, развернув меч, нырнул под выпад второго копья. Одним сильным ударом он вонзил меч копейщику под ребра, быстро повернул клинок в ране и высвободил. Копейщик, истекая кровью, рухнул на землю.

— Тебе понадобится доказательство победы в схватке с неудавшимися убийцами, чтобы твои люди не почуяли неладного. Думаю, ты сможешь выдумать достаточно складную историю о том, как перехитрил врагов. И я знаю: если мы договоримся, ты выполнишь свою часть сделки. Я предлагаю такую награду, что ты не станешь думать об ином. А теперь, Кальг, решайся. Станем ли мы партнерами в твоей давно задуманной войне с моим народом?

Кальг сплюнул.

— Хотя у меня горчит во рту, я поддержу твой план.

— Хорошо. Дай мне эту примечательную застежку с твоего плаща. Не волнуйся, ты снова увидишь ее, но уже не здесь…

Кальг отстегнул фибулу, тонко сработанную из золота копию щита, украшенную спиральным узором, с куском полированного янтаря в центре, и уронил ее в протянутую ладонь. Мужчина в капюшоне развернулся, бросив через плечо последние слова, пока его товарищ, спрятав меч в ножны, отступал следом с луком в руках. Верзила наложил стрелу и натянул тетиву, предупреждая любые мысли о слежке.

— Ты еще увидишь меня, Кальг, но не раньше, чем выведешь в поле своих людей, жаждущих крови.

Двое мужчин ступили под сень леса и исчезли из вида. Король долго смотрел им вслед и только потом повернулся к павшим товарищам.

— Жаждущих крови? Это, римлянин, будет несложно устроить.

1

Февраль, 182 год от Р. X.

Их заметил один из солдат первой шеренги. Добрых три десятка мужчин, чьи силуэты вырисовывались на фоне яркого неба. Они стояли там, где дорога взбиралась на хребет, сбегавший с восточного плеча Пеннинских гор. Солдат хрипло выкрикнул предупреждение. Командир небольшого отряда, ветеран, чей опыт оставил на его лице немало отметин, остановился на полушаге. Он всмотрелся в направлении, указанном рукой солдата, и в одно мгновение осознал, что они влипли. С предыдущей высотки, откуда командир обозревал окрестности, он никого не заметил: ни впереди, ни сзади; только далеко за спиной виднелась повозка с мулом, которую они обогнали час назад. Такая толпа варваров расправится с его шестнадцатью людьми, а тяжелые доспехи легионеров не позволят уйти от преследования, развернувшись обратно на юг. Ветеран сбросил на обочину свои вещи, выхватил меч и ткнул им в сторону далеких врагов. Если он не сможет быстро справиться со смятением своих солдат, они разбегутся раньше, чем варвары подойдут на расстояние копейного броска.

— Черпаки на башку, щиты на руку! В шеренгу!

Чтобы усилить эффект, ветеран пнул в зад одного из ближайших солдат. Пнул сильно.

— А ну, шевелись!

Легионеры, сбросив ранцы, онемевшими от страха пальцами освобождали закинутые за спину щиты и быстро выстраивались в тонкую линию поперек дороги. Солдаты натянули на головы шлемы; нащечные пластины придавали побледневшим лицам такую нужную сейчас суровость. Командир вышел вперед с мечом в руке.

— Смотреть на меня! На меня!

Легионеры невольно отвели взгляды от приближающихся варваров, которые стекали с пологого склона в нескольких сотнях шагов от строя.

— Не волнуйтесь, вы такие красавчики по сравнению с местными девками, что эта толпа наверняка хочет оттрахать вас, а вовсе не сражаться.

Улыбнулась всего пара солдат; лучше, чем ничего.

— Вдобавок они облажались, дав нам время подготовиться к делу. Когда я отдам приказ, бросайте копья, доставайте мечи и будьте готовы к ударам в щит. Отбрасывайте ублюдков щитами! И не покидать строй. Варвары хотят заставить вас сражаться поодиночке — тогда они получат перевес три к одному, — или побежать, чтобы они метнули копья в ваши задницы. Ваш лучший шанс…

Он отвесил оплеуху солдату, который на мгновение перевел взгляд на приближающихся бриттов.

— Смотреть на меня! Ваш единственный шанс — остаться в строю, отбивать удары и колоть, как вы делали тысячи раз на учениях. Они сразу отступят, как только поймут, что мы не легкая добыча. Я буду стоять сзади и займу место первого павшего. Копья… товсь!

Он прошелся позади шеренги, посматривая на землю и прикидывая по темным пятнам в дорожной пыли, много ли солдат уже обмочилось. Лужиц, от которых шел парок, было немало. Солдаты едва способны просто держать строй в ожидании атаки варваров. Пять минут, и все они будут мертвы, осознал командир и мысленно пожал плечами, готовясь подороже продать свою жизнь. Мужчины, которых сопровождал отряд, спешились; коренастый ветеран и его молодой высокий спутник плохо сочетались друг с другом. Чертовы гражданские. По крайней мере у них есть возможность спастись.

— Если вы собираетесь скакать за помощью, сейчас самое время.

Старший, ветеран-легионер, если командир не ошибся, просто улыбнулся; зеленые глаза поблескивали на обветренном лице, все еще румяном, несмотря на близость неизбежной смерти. Мужчине было под пятьдесят, судя по качеству одежды — вполне состоятелен, плащ прикрывает грудь на военный манер, оставляя одно плечо свободным. В то время как их младший спутник двигался с отрядом от форта Темный Пруд, в трех днях марша к югу, старший приехал в маленькое укрепление, приютившее отряд минувшей ночью, значительно позже захода солнца. Его явно не беспокоила возможность встречи с разбойниками на дороге, что вызвало не одну вскинутую бровь у солдат поопытнее, даже несмотря на кольчужный жилет под плащом, короткий пехотный меч на бедре и решительные манеры.

— Я Руфий, бывший офицер имперского Шестого легиона. За двадцать пять лет службы ни разу не убегал от врага и не собираюсь изменять этой привычке… Кроме того, мы без особого труда выпроводим эту компанию.

Командир медленно кивнул.

— Разумно. А ты?

Юноша, слишком напряженный для шуток, сердито мотнул головой и обнажил длинный кавалерийский меч, сверкнувший полированным металлом. Командира заинтересовало только, много ли пользовались этим мечом, если его владелец едва вышел из подросткового возраста. Однако голос юноши был тверд, без единого намека на дрожь, вполне естественную при таких обстоятельствах.