Раны чести - Ричес Энтони. Страница 57

Через несколько минут старший центурион, следуя приказу, встретил легата у штабной палатки. Фронтиний отсалютовал и встал по стойке «смирно».

— Легат, насколько мне известно, вы предложили провести обход моей когорты.

Солемн улыбнулся и махнул рукой.

— Расслабьтесь, старший центурион. Я просто хочу взглянуть, как себя чувствуют мои войска перед завтрашним весельем.

— Господин, мы атакуем завтра? Не дожидаясь остальных легионов?

— Да, и я только что беседовал об этом с вашим префектом. Некоторые аспекты плана небезупречны, но, уничтожив один отряд, мы заставим Кальга перейти к обороне. Если мы справимся, то, возможно, его войско просто начнет таять.

Фронтиний молчал, и Солемн, почувствовав тревогу офицера, указал в сторону лагеря.

— Так что, можем мы взглянуть на ваших людей?

Они прошли в лагерь и направились к ближайшему костру.

Как было оговорено на их последней встрече, еще до буйства варваров на юге, вскоре после наступления темноты Кальг подошел к восточному входу в крепость. Его армия укрылась за высокими и толстыми земляными стенами и использовала все преимущества массивного сооружения. Он, хотя и с некоторой тревогой, согласился с предложением римского предателя и привел армию во всей ее силе в это древнее место. Кальг знал, что, если три вражеских легиона застанут его отряды врасплох, бритты окажутся в большой беде. Сейчас, при свете факелов, рядом с сомкнувшимися вокруг него телохранителями, Кальг ждал и надеялся, что этот человек так же хорош, как и его слова.

Спустя несколько минут из темноты послышался тихий голос:

— Приведите его ко мне. И не трогайте.

Четверо воинов с факелами ушли в темноту. Перенн ждал их в пятидесяти ярдах ниже по дороге, подняв руки, показывая, что безоружен. Когда римлянин в сопровождении воинов подошел к вождю, он казался совершенно спокойным, будто не замечал направленных на него копий.

— Кальг. Вижу, жажда победы пересилила опасения, что я заведу тебя в ловушку?

— Римлянин, за моей спиной двадцать тысяч воинов. Вряд ли ты в силах устроить такую ловушку, которую я не смогу разнести на кусочки.

При свете факелов улыбка Перенна была еле заметна.

— Неделю назад я предупредил тебя, что южные легионы продвинулись значительно дальше, чем ты думаешь. Сейчас они достигли Вала и спешат на соединение с Шестым. Как только они встретятся, ты упустишь шанс воспользоваться моим планом, а мы с тобой из временных союзников превратимся во врагов. По моим расчетам, у тебя есть время до завтрашнего полудня, и ни часом больше. Мы должны быстро закончить наше дело, если только ты не хочешь, чтобы в его середине вмешались Второй и Двадцатый. Выбирай сам: кровавая победа или позорное отступление в горы? Ты сам знаешь, что не можешь встретиться с ними в открытом бою.

Кальг с непроницаемым выражением лица уставился в темноту.

— Что ты предлагаешь? Мы понесем тяжелые потери, даже если столкнемся только с одним легионом, если тот выстроится в боевой порядок при поддержке когорт ауксилиев. Ты привел сюда мою армию и говоришь, что нам придется либо бежать, либо сражаться тем способом, который всегда приводил нас к поражению? Если это так, я…

Римлянин нетерпеливо прервал его:

— Предлагаю засаду, о которой думал с тех пор, как впервые, полгода назад, увидел эти места. Застать легион врасплох, атаковать его на марше. Вы сможете ударить с двух сторон и не дать когортам развернуться. Удивительно, но неподалеку отсюда есть место, идеально подходящее для такого плана.

Поздним вечером, когда большая часть войск если и не спала, то уже устроилась на ночь, а легат вернулся к своим людям, Эквитий пригласил Фронтиния на кубок вина. Такие встречи давно вошли у них в привычку, когда когорта была в поле. Они сидели в мерцающем свете ламп и, на время отбросив разницу в положении, вели дружескую беседу.

— Так что говорил Солемн, пока вы с ним гуляли по когорте?

Фронтиний отпил вина.

— Мы поговорили с парой центурионов, а потом он спросил меня, что я думаю о его намерении напасть на Кальга завтра.

Эквитий поморщился.

— И ты сказал?

— Я сказал, что в последнее время ему, похоже, нравится ставить нашу когорту в опасное положение.

Эквитий вновь поморщился.

— Ого. И что он на это ответил?

— Извинился за то, что отправил юного Марка к нам; объяснил, что в той ситуации у него не было другого выхода. Потом спросил, какого я мнения о мальчике. Я сказал, что в этой ситуации вопрос нечестный и ему следует выработать собственное мнение, когда он увидит парня. Ну, мы сразу двинулись к Девятой, быстро обменялись паролями, поговорили с Два Клинка и парой его людей, попрощались и ушли. Мы пробыли там только две-три минуты, но легату хватило. Он встал за палаткой и вытер глаза. А когда снова заговорил со мной, то явно был под впечатлением от встречи с сыном. И это вполне понятно, раз уж он может больше никогда с ним не увидеться. А сейчас, префект, расскажи мне поподробнее, что же наш августейший вождь планирует на утро.

Он уставился на карту, расстеленную на столе, и ткнул пальцем в то место, где должны были стоять варвары.

— Они здесь?

— Да, судя по докладам молодого Перенна.

— Хм. Мы снимаемся с лагеря на рассвете и идем быстрым маршем… тут не больше шести-семи миль… и если к нашему появлению они все еще будут там, мы быстро покончим с ними. Если только они не решат сбежать. Наши десять тысяч против их десяти тысяч, и с преимуществом внезапности, хотя бы отчасти, и боя на наших условиях.

— Да. Хотя ты не угадал одну деталь плана. Он намерен разделить наши силы на две части, на молот и наковальню. Мы не дадим им сбежать, это будет бойня.

Фронтиний вскинул брови.

— Ты думаешь, это разумно? Они могут перехватить наши отряды по одному и уничтожить их.

— Он так решил. С его точки зрения, доклады разведчиков Перенна оставляют ему не много вариантов.

Фронтиний покачал головой.

— Это идет вразрез со всем, чему меня учили о военном искусстве. Если все пойдет как надо, завтра мы перебьем кучу варваров. Но если что-то будет не так, если за это время они сменили лагерь или рядом есть еще отряды, о которых мы не знаем, через неделю наши головы будут украшать крышу Кальга. Пойду-ка я, дам поспать пару часов своей старой усталой туше.

Легион и вспомогательные когорты быстро перекусили и уже через полчаса после восхода солнца были на марше. Солемн рискнул еще раз, решив, что вечером войска вернутся сюда, и не стал тратить время на сворачивание лагеря, оставив палатки дожидаться легиона. Длинная колонна солдат потянулась на север. Их вел отряд астурийской кавалерии, который возвратился из тех мест, откуда наблюдал за вражеским лагерем. Там остались только Перенн и еще несколько человек, сейчас они двигались к заранее назначенному месту встречи, чтобы дать легату последний короткий отчет о расположении врага.

Тунгрийцы шли далеко позади, за последней когортой Шестого, а Эквитий ехал вместе с офицерами Солемна. Он должен был участвовать в последнем совещании сразу после появления Перенна и его разведчиков. Пока легион шел вперед, префект ненадолго остановил коня и, обернувшись в седле, посмотрел на колонну. Солдаты, по четыре в ряд, маршировали по неровной дороге, по которой было решено двигаться к месту боя.

К нему подъехал Солемн, от его коня в прохладном утреннем воздухе поднимался легкий пар. Легат приветствовал старшего центуриона проходящей мимо когорты и получил в ответ короткий кивок и поспешный салют.

— Не часто увидишь, как мимо грохочет целый легион, да еще с такой скоростью. Даже на учениях центурионам приходится хорошенько поработать жезлами, чтобы заставить парней попотеть, однако посмотрите на них сейчас…

Стойкие легионеры держали темп, запасенный для случаев, когда нужно немедленно оказаться в каком-то другом месте, и некоторые уже явно вымотались. Этим утром песни были запрещены, чтобы меньше шуметь, но в любом случае ни одна не подходила для такого быстрого марша.