Гарри Поттер и Обитель Бессмертия - akchiskosan. Страница 6

Она не очень ловко сменила тему, но, коль скоро расспрашивать ее дальше все равно было не о чем, Гарри посчитал, что так даже лучше. Когда разговор не касался Снейпа, он хотя бы не злился.

— А толку? Она же была под Империо, — напомнил он.

— В принципе, да, — согласилась Тонкс, — но все равно мы должны были с ней побеседовать. Между прочим, Скримджер даже хотел закрыть «Три метлы», на время, и тут нашлось столько недовольных! Жалобы посыпались, как из рога изобилия. Даже в «Пророке» статья была, ты, наверное, видел, большая такая?

— Нет, — ответил Гарри, — может, и видел, но не читал.

— В общем, оставили мы эту таверну… Ну и духота! — сказала Тонкс.

Действительно, в комнате даже воздух накалился, причем открытое окно только усугубляло жару. Такая погода обычно предвещала грозу, но пока что прохладой и не пахло.

— Я бы предложил тебе чего-нибудь попить, — заговорил Гарри, чувствуя себя по-настоящему неловко, — но, боюсь, если спущусь на кухню, тетушка мне даже чашку в руки не даст.

— Ни в коем случае не ходи никуда! Никто не должен знать, что я в доме! — энергично возразила Тонкс. — Лучше я сама что-нибудь принесу, хорошо?

И с легким хлопком она аппарировала.

Гарри подумал, что без нее ему было бы совсем скучно и тоскливо. Конечно, Нимфадора не могла заменить ему Рона и Гермиону, но с ней хотя бы можно было поболтать об интересующих его вещах, пусть и не обо всех. Во всяком случае, она не делала замечаний по поводу порядка в комнате, хотя по прошествии времени на всех положенных местах снова появился все толстеющий налет пыли, а маггловская одежда из шкафа, пусть ее и было немного, расползлась повсюду, иногда даже носки находились на подоконнике.

«Как же мне здесь надоело», — думал Гарри, скользя взглядом мимо полки с детскими книжками. Да, было время, когда он жил в чулане под лестницей и мечтал перебраться сюда. Но, подобно тому, как он перерос сказки, он вырос из жизни в доме Дарсли. Который год его бесило, что приходится здесь торчать, когда в колдовском мире ждут настоящие дела.

Принесенные Тонкс булочки и сливочное пиво порадовали Гарри, но и заставили его почувствовать тоску, оторванность от всего, что было ему по-настоящему дорого.

— Не расстраивайся, — подбодрила его Тонкс, — скоро ты уедешь отсюда. Мы ждем только сигнала…

— Какого? — спросил Гарри, поскольку девушка запнулась и, похоже, не собиралась продолжать.

— Ну, надо убедиться, выбрать подходящий момент, когда наиболее безопасно, — объяснила она.

Гарри ворчанием выразил недовольное согласие; он не преминул поделиться с Тонкс тем, что слово «безопасность» в иные моменты своей жизни он просто возненавидел.

Но, как подтверждение тому, что события его жизни сдвинулись с мертвой точки, на следующее утро пришел свежий номер «Ежедневного Пророка». Гарри почему-то сразу почувствовал, что на этот раз там написало о Малфое. Он стал листать, и ближе к середине обнаружилась довольно большая статья.

Гарри даже отшатнулся, ведь помещенная там на половину разворота фотография Малфоя, конечно, двигалась. Драко хмурил белесые брови и глядел надменно и замкнуто, однако выразить читателю презрение в должной мере ему мешал страх, хотя было заметно, что Малфой старается не подать виду. Само по себе все это было не странно, однако Гарри, сам не понимая почему, насторожился, и поспешил углубиться в чтение. Ему, конечно, заранее не понравилось, что фото занимает большую часть страницы, и потому места для текста осталось не так много.

В результате парень от души пожалел, что репортаж писала не Вритер. Уж она бы вытащила на свет все подробности, добавила бы и от себя гадостей, коих Малфой, несомненно, заслуживал. А начиналось повествование сообщением об успехах Министерства, поскольку «несколько дней назад был найден еще один свидетель гибели Альбуса Дамблдора. Ученик шестого курса Д.М., староста колледжа «Слизерин», таинственным образом пропал из школы «Хогвартс» той же ночью. По свидетельствам очевидцев, он последовал за своим завучем, в настоящее время разыскиваемым профессором Северусом Снейпом, и другими Упивающимися смертью за пределы школы».

Гарри помнил, что все это, за исключением «пропал таинственным образом», соответствовало действительности. Гарри не видел ничего таинственного в том, что Малфой выполнял приказ Волдеморта, о чем он собственными ушами слышал непосредственно от Малфоя. Однако никаких обличающих итогов автор статьи из такого сообщения не вывел. Остальное содержание из общих фраз о трудностях воспитания молодых колдунов даже не отпечаталось в мозгу у Гарри. Завершалось послание к общественности на трогательной ноте: «Мать Д.М. не дала четких комментариев, она чрезвычайно взволнована и рада, что он нашелся».

«Хотел бы я послушать ее комментарии! — воображение Гарри тут же нарисовало миссис Малфой, высокомерно кривящую губы и излагающую, какой у нее золотой ребенок. Но и это не смогло отвлечь его от гнева, направленного на автора статьи. — Так обыграть ситуацию мог только законченный идиот или негодяй!».

Гарри повторно перечитал и снова глазам своим не поверил. Он мог еще понять, что в статье нет имени, только инициалы, но все остальное его тоже не устраивало. Из этой заметки совсем невозможно было понять, что Малфой арестован, что он вообще замешан в чем-то противозаконном. Гарри даже полез в ящик за письмом из Министерства, чтобы убедиться, что его действительно вызывают в Уизенгамот давать показания по делу Драко Малфоя.

Нет, определенно из такого материала должна была получиться отменная сенсация, и то, что все так скомкали, было скорее нетипично для «Пророка». Вывод из этого Гарри сделал только один.

«Все-таки хорошие связи у этой семьи. И большие деньги», — признал он. Гарри даже подумал, не поэтому ли Скримджер попросил его ничего не рассказывать корреспондентам, а скорее всего, и оградил гриффиндорца от них посредством невидимой охраны. Ведь, дай Гарри интервью, события, касающиеся Драко Малфоя, предстали бы в совсем ином свете.

Погруженный в свои мысли, Гарри совершенно отрешился от возни в доме и оказался не готов к тому, что в один прекрасный момент его увлечение праведным гневом было прервано самым прозаическим образом.

— Гарри Поттер, ты собираешься завтракать или нам обойтись без тебя? — в голосе тети Петунии фонтанировало раздражение и возмущение, что как нельзя лучше импонировало настроению Гарри.

Глава 2. Откровения тети Петунии

Первым побуждением Гарри было отказаться от завтрака, но потом он вспомнил, что сегодня родственники собирались за покупками, а значит, обед будет не скоро. «Нет, это уж слишком, еще и самому себя наказывать», — подумал Гарри. Все еще кипя от злости, он бросил газету и спустился в кухню к Дарсли.

С одного взгляда Гарри стало ясно, что произошло нечто из ряда вон выходящее. Однако, на взгляд второй, все было как обычно. Дадли уже жевал, тетя Петуния стояла у плиты и что-то перекладывала, дядя Вернон читал газету. В данный момент он как раз отпускал критические замечания по поводу прочитанного:

— Глядя на такие вот рожи, поневоле начинаешь жалеть, что нежизнеспособных младенцев перестали сбрасывать со скалы! Конечно, им прямая дорога в сумасшедший дом. Нет, что ни говори, такие типы не должны расхаживать по улицам.

Гарри между тем сориентировался, почему обстановка кажется ему не совсем обычной. Тетя Петуния продолжала механически переворачивать котлеты, но челюсти ее были стиснуты, словно склеились, а в глазах светился страх.

Гарри проследовал на свое место, но так и не дошел до него: ему не пришлось гадать, что такое происходит с теткой. Он застыл за спиной дяди Вернона, а с разворота газеты на него взирало бледное и абсолютно неподвижное, как и полагается маггловской фотографии, лицо Волдеморта.

Отвратное чувство, как будто внутри все слиплось и заморозилось, не помешало Гарри нагнуться пониже, чтобы прочитать небольшой заголовок: «Побег из частной лечебницы». Дядя Вернон пока не обращал на Гарри внимания, занятый собственным праведным гражданским возмущением.