Меж двух огней - Вудроу Патрик. Страница 37

Через час они закончили второй квадрат. Ничего. Стрейкен не беспокоился. Необходимо иметь безграничное терпение, если ты работаешь подводным фотографом. Кей Ти забралась на обзорную башню и углубилась в чтение. Пили спал в кубрике. Сумо был не особенно разговорчив, так что Стрейкен развлекал себя сам: он утащил из камбуза кусок скорлупы кокосового ореха и стал своим ножом вырезать висюльку для Кей Ти. Пятьдесят минут следующего прохода по очередному квадрату, и висюлька приобрела форму. Он поднял ее перед собой, восхищаясь результатами своего труда. Получился очень даже изящный дельфин.

И тут Стрейкен заметил, что они здесь были не одни.

Неподалеку болталось еще одно судно. Немного меньше, чем «Морской дух», оно спокойно плыло по волнам на расстоянии пятисот метров параллельно Керкуллам в направлении Тиомана. Оно не было похоже на рыбацкое. Стрейкен не увидел там ни дайверов, ни их признаков, поэтому решил, что это просто какая-то яхта богатого туриста, возможно, нанятая им на весь день для прогулки вокруг островов. На борту были видны два человека. Оба мужчины, оба белые.

Уже наступил полдень. Жара стояла нестерпимая, и Стрейкен спустился в трюм. Кей Ти пошла за ним. Он подарил ей дельфина и сказал, что это в знак примирения. В ответ она чмокнула его в щеку. Возбуждение захлестнуло его. Она заставляла его чувствовать себя подростком.

После обеда квадраты стали меньше, но эхолот по-прежнему молчал. Минуты ползли, а они продолжали поиск, описывая круги вокруг рифов, как стрелки часов. Скуке противостояли лишь банки охлажденного чая и пачка «Кэмела». И все же они неуклонно приближались к параллельным рифам.

Стрейкен поднялся на капитанский мостик. Он пристально смотрел на эхолот, умоляя его найти что-нибудь. Прибор отражал подводную топографию, пики и впадины, рисуя зазубренную линию по экрану, как кардиомонитор, подключенный к пациенту.

Стрейкен старался не терять присутствия духа. С одной стороны, жизнь была прекрасна. Шлеппи принес ему очередную банку чая, и через один квадрат они достигнут рифов. С другой стороны, Стрейкен начал понимать, насколько призрачны были его надежды. Если тут и было какое-то судно, его наверняка нашли уже давным-давно. Он сдурел, наверное, если вообразил, что откроет нетронутый затонувший корабль. В Микронезии, конечно, время от времени находились какие-то следы Второй мировой войны вроде самолетов, но найти совершенно новый объект так близко к национальному парку — это просто невероятно. Стрейкен поглядел на экран и покачал головой.

В ответ эхолот запищал.

39

Звук раздался снова. Прибор что-то обнаружил.

Стрейкен уставился на монитор. На нем просматривался большой объект, по форме очень напоминающий корабль, прямо под корпусом «Морского духа». Стрейкен задрожал от возбуждения и стал звать Кей Ти.

— Мы нашли его! — закричал он. — Мы пришли и, черт возьми, нашли его!

Сумо первым добежал до капитанского мостика. Шлеппи и Кей Ти — за ним. Пили не шевельнулся, он продолжал спать на солнышке, впитывая лучи, как рептилия на камне. Сумо немедленно выключил двигатели, и судно сразу же осело в воду. Минуту стояла полная тишина, слышался только плеск волн о корпус. Сумо и Шлеппи изучали экран эхолота, а Стрейкен раскуривал сигарету. Там точно что-то было.

— Ikan yu paus? — спросил Шлеппи своего дядю.

— Ikan yu paus, — подтвердил Сумо.

И оба они захохотали как безумные.

— Что смешного?

— Смотри, Стрейкен! Твой корабль движется. Может, твой корабль — подводная лодка?

И Сумо чуть не упал со своего стула. Даже складки на шее колыхались в такт его веселью.

— Подводная лодка? Серьезно? — Стрейкен не поверил, но когда посмотрел на экран, понял, что они правы. Объект уже не располагался четко под корпусом. Он переместился метров на двадцать, и писк эхолота стал тише.

— Нет, Ланселот, солнышко. Не совсем. Я думаю, это кит.

— Нет, это не кит, мисс. Это китовая акула. Самая большая рыба в море. — Сумо радостно смотрел на нее. Его большие карие глаза светились от возбуждения.

Если бы Стрейкен когда-нибудь позаботился вести журнал, то получилась бы еще одна энциклопедия «Кто есть кто» в лучших в мире местах для дайвинга; собрание самых поразительных сцен из жизни океана. Он фотографировал чудовищные стаи рыбы-молота у Сипидана, танцующих мант в Палау, стаи сардин у берегов Калифорнии; погружался на Сейшелах, Мальдивах, Карибах и Галапагосе; был везде, кроме Ледовитого океана. За десять лет Стрейкен узнал тысячи видов всякой живности, которые населяли рифы, побережья и открытые моря планеты, но никогда не видел китовую акулу.

Стрейкену было все равно, будут над ним смеяться или нет. Он ждал всю свою жизнь, чтобы увидеть ее, и не собирался выпускать из рук этот шанс. Затонувшие корабли, наследства, тайна Гун Дэтянь и серебряные запонки подождут. Стрейкен склонился над экраном. Вон она, прямо перед ними, двигается как дирижабль. Потрясающее создание, по крайней мере четыре метра в длину и весом все восемнадцать тонн.

Стрейкен скатился вниз в секунды, не обращая внимания на крик Кей Ти подождать ее. Он стал торопливо вытаскивать свои ласты, маску, трубку и фотоаппарат, боясь, что акула уйдет, прежде чем он поменяет пленки.

— Идешь купаться, Эд? — засмеялся Пили, обнажая сверкающие белые зубы. Его разбудили крики. Он потянулся и потер глаза.

— Там китовая акула, Пили. Самая большая рыба в море.

Стрейкен улыбнулся, повторив слова Сумо. Этот факт он выучил еще ребенком. Несколько видов китов были еще больше нее, но они были млекопитающими, а не рыбами. Пили улыбнулся в ответ. На борту поднялась суета, и он, несмотря на то что только проснулся, казалось, уже уловил общее настроение.

Китовая акула все еще была рядом. Она двигалась медленно, поднимаясь к поверхности за едой. Сумо выключил двигатели, чтобы не испугать ее, и «Морской дух» дрейфовал, не отставая от рыбы. Стрейкен и Кей Ти взгромоздились на поручни на корме, готовые соскользнуть в море. Китовые акулы совершенно безвредны, но восемнадцать тонн все-таки не шутка. Однажды друг Пита Зеемана слишком близко подплыл к такой на Коста-Рике. Она сломала ему шесть ребер одним взмахом хвоста. Кей Ти тоже нервничала. Она схватила Стрейкена за руку и крепко ее сжала.

Сумо на медленном ходу подвел корму к боку гиганта. Акула держалась на глубине метров семь. Ее спина была немыслимо кобальтового цвета, усеянная белыми пятнами размером с блюдце. Дорсальный плавник был огромен, с парус виндсерфера. Плавник высунулся над поверхностью, и они спрыгнули в воду, опустили лица вниз и поплыли.

Нырять с маской в открытом океане в такой солнечный день — как будто парить в космическом пространстве. Дна не видно. Стен нет. Нет сторон. Ничто не заслоняет боковое зрение. Глазу не за что зацепиться. Не знаешь, что под тобой или за тобой. Просто голубизна. Богатая, глубокая, непостижимая пустота. Это пугает; у нее нет ни начала, ни конца. Бесконечная, огромная голубизна. И это страшно красиво.

Китовая акула плыла на скорости примерно двух узлов. Они поплыли быстрее, чтобы догнать ее. Стрейкен тяжело дышал в своей маске. Вдруг хвост акулы оказался под ними. Акула была еще больше, чем казалась, когда они смотрели с катера. Один лишь хвост был размером с двухэтажный автобус. Стрейкен и Кей Ти оставались на поверхности, стараясь снизить сопротивление воды.

Акула словно не осознавала их присутствия. Податливая и безвредная, она открывала свой огромный рот и всасывала планктон и отфильтровывала его жабрами чудовищных размеров. Стрейкен сделал глубокий вдох и нырнул. В первый раз он мог задерживать дыхание минуты на три. Если бы он не курил, то это время доходило бы почти до четырех. Мировой рекорд был восемь минут шесть секунд. Такую способность можно развить как любую другую. Этому можно научиться. Стрейкен начал, еще когда был ребенком, во время купаний в ванне.

Приблизившись к голове китовой акулы, он некоторое время всего лишь плыл рядом с ней, обдумывая, с какого бы ракурса ее снять. Условия были не самые лучшие. Плавающие в воде частички отражали свет, а внизу колыхалась стайка планктона: странная форма жизни, представляющая собой важное звено в цепи питания. Они играли в солнечном свете, как мошки в луче фонаря.