Сладкая жизнь - Мейл Питер. Страница 7

Теперь костюм поступает в ваше полное распоряжение. Вам даже не надо глядеться в зеркало, чтобы понять, что он идеально сидит. Вам в нем удобно. Он кажется не новым, а уже приспособившимся к вашей фигуре. У него нет ужасной ватной прокладки на плечах и жесткой, топорщащейся груди, из-за которой многие лондонские бизнесмены становятся похожими на чучело раздувшейся рыбы-пузыря. Но это совсем не значит, что ваш новый костюм бесформенный. У него чудесные, словно стекающие вниз лацканы. Он красиво сидит в плечах и хорошо облегает заднюю часть шеи, где плохо сшитые пиджаки образуют что-то вроде хомута. Пуговицы на рукавах застегиваются и расстегиваются, как и положено пуговицам. Под левым лацканом предусмотрена крошечная петелька, там можно будет закрепить стебелек вставленной в петлицу гвоздики. Одним словом, это талантливо задуманный и прекрасно сделанный костюм. И при этом еще удобный.

В нем вы будете казаться немного стройнее и на пару дюймов выше. И если вы не фанатик вечно меняющейся моды, то будете со все возрастающим удовольствием носить его лет пятнадцать-двадцать. Он нисколько не устареет, потому что Хейворд не шьет чересчур актуальную одежду.

К сожалению, дешевую одежду он тоже не шьет. Цена за костюм начинается с полутора тысяч долларов, за пиджак — с девятисот. Тут-то между Хейвордом и традиционными портными со счетами в рамках и обнаруживается кое-что общее. Однажды я спросил Хейворда, что он считает самым трудным при создании костюма для джентльмена. «Получить за него деньги», — не раздумывая ответил мастер. Похоже, за несколько последних веков ситуация нисколько не изменилась.

Гриб для миллионеров

Зимнее утро в Провансе. Еще совсем рано, сыро и холодно. В маленьком деревенском кафе посетители наперебой заказывают к завтраку виноградную водку и кальвадос. Приглушенные разговоры моментально смолкают, если в дверь заглядывает незнакомец. На улице мужчины сбиваются в маленькие, тесные кучки, стучат ногой об ногу, чтобы согреться, и чрезвычайно внимательно что-то разглядывают, потом нюхают и наконец взвешивают. Из рук в руки переходят толстые, грязные пачки ста-, двухсот- и пятисотфранковых купюр, которые тут же пересчитывают, облизывая пальцы и то и дело оглядываясь через плечо.

Отсюда всего два часа быстрой езды до Марселя, и на первый взгляд может показаться, что вы угодили на сборище торговцев героином. На самом деле наркотики меньше всего занимают этих джентльменов. Их товар совершенно легален, хотя способы сбыта иногда бывают сомнительными. По бешеным ценам они продают покрытые землей и бородавками черные комочки — свежие трюфели.

На этих неофициальных рынках начинается путь грибов, закачивающийся на столиках трехзвездочных ресторанов или на прилавках дорогих парижских магазинов деликатесов — таких как «Фошон» или «Эдьяр». Но даже здесь, в сердце самой глухой провинции, трюфели, получаемые из рук человека, у которого под ногтями чернеет земля, а дыхание пахнет вчерашним чесночным соусом, который в руках вместо элегантного кейса держит корзину или полиэтиленовый пакет и ездит на старой и ржавой машине, — даже здесь они стоят tres serieux [1], как любят выражаться французы, денег. Трюфели продаются на вес, обычно партиями не больше килограмма. В этом году цена за килограмм на деревенском рынке составляла две тысячи франков или триста шестьдесят долларов, причем плата бралась только наличными. Чеки здесь не принимаются и квитанции не выдаются — сборщики трюфелей не имеют никакого желания поощрять дурацкие затеи правительства под названием «подоходный налог».

Итак, первоначальная цена — две тысячи франков. Когда, пройдя через руки нескольких агентов и посредников, грибы попадают на кухню какого-нибудь «Бокюз» или «Труагро», цена, вероятно, удваивается. Если вы уверенно чувствуете себя у плиты и способны приготовить трюфели сами, тогда по дороге домой вы всегда можете заглянуть, например, в «Фошон» и купить их по шесть тысяч франков за кило. Но там, по крайней мере, принимают чеки.

Существует несколько причин, по которым эта абсурдная цена продолжает год от года расти. Первая и главная заключается в том, что вкус и запах свежих трюфелей не может сравниться ни с чем, кроме вкуса и запаха свежих трюфелей. Одного грибка размером с грецкий орех достаточно, для того чтобы неузнаваемо изменить любое блюдо. Аромат трюфеля называют «божественным и немного подозрительным». Он обладает свойством преодолевать любые препятствия и проникать повсюду. Его не остановят ни бумажная, ни даже пластиковая упаковка. Имейте в виду, что запах трюфеля хорош только в малых количествах. Если вы глубоко вдохнете концентрированный аромат, у вас пропадет всякий аппетит — настолько он сильный, густой и прелый. В разумных же дозах трюфель великолепен и вполне отвечает описанию, данному великим гастрономом Брийя-Савареном: «Роскошь, доступная только grands seigneurs [2]и содержанкам» (вероятно, он имел в виду репутацию трюфелей как афродизиаков, впрочем до сих пор научно не подтвержденную).

При современном развитии агротехники можно было бы ожидать, что трюфели станут сажать, удобрять, потом спокойно собирать урожай и при этом уберут с ценника пару нулей. Видит бог, французы сделали в этом направлении все, что могли: в Воклюзе нередко можно натолкнуться на огороженное поле, засаженное особым видом дубов и табличками «Вход запрещен». Но, похоже, разведение трюфелей — это искусство, подвластное лишь Природе, что, несомненно, способствует повышению их цены. Существует лишь один способ наслаждаться уникальным вкусом и не платить за это целое состояние — добывать трюфели самостоятельно.

Дело это непростое, требующее опыта, терпения и, желательно, свиньи или хорошо обученной собаки. Трюфели растут в нескольких сантиметрах под землей на корнях особого вида дуба или лесного ореха. В сезон сбора, продолжающийся с ноября по март, их можно находить с помощью носа при условии, что этот нос достаточно чуток. Лучшие ищейки — это свиньи, питающие к трюфелям врожденную страсть. Нюх у них даже острее, чем у собак, но у этого способа имеется и существенный недостаток, и заключается он в том, что, найдя гриб, хрюшка не желает просто вилять хвостом и указывать хозяину место — она непременно хочет его съесть. Пытаться договориться со свиньей, находящейся на грани гастрономического экстаза, бесполезно. Ее невозможно ни отвлечь, ни придержать одной рукой, пока другой вы спасаете драгоценный гриб. Она весит не меньше ста двадцати фунтов и исполнена решимости добраться до трюфеля раньше, чем вы. Поэтому в наши дни сборщики все чаще привлекают к поискам трюфелей менее крупных и более сговорчивых собак.

В отличие от свиней, собаки по своей природе совершенно равнодушны к грибам, поэтому их надо специально натаскивать. Вы берете ломтик колбасы, натираете его кусочком трюфеля или окунаете в грибной бульон, и скоро собака начинает связывать запах трюфелей с божественным колбасным вкусом. Постепенно или довольно скоро, если собака умна и прожорлива, она начинает испытывать к трюфелям не меньший интерес, чем вы. Тогда наступает время для испытания в полевых условиях. Если вы хорошо ее обучили, если темперамент вашего пса соответствует поставленной задаче и если вы знаете, куда идти, она скоро приведет вас к спрятанному под землей сокровищу. В этом случае, как только собака постарается откопать гриб, надо отвлечь ее при помощи пахнущей трюфелем колбасы и самостоятельно вырыть драгоценный кусочек черного золота (так называют эти грибы местные, поскольку на срезе они напоминают черный-пречерный бархат. Спелая олива рядом с ними кажется совсем бледной).

Для тех же несчастных, у которых нет ни свиньи, ни собаки, существует и третий способ: сбор трюфелей при помощи палки. Разумеется, и в этом случае, как и в первых двух, самое главное — это знать, где искать. Кроме того, необходимо дождаться правильных погодных условий. Когда солнечные лучи падают прямо на корни намеченного вами дуба, потихоньку подойдите к нему и палкой осторожно пошевелите траву, растущую вокруг дерева. Если из нее вертикально вылетит испуганная мошка, заметьте это место и копайте там. Вполне вероятно, это насекомое принадлежит к особому семейству мошек, соглашающихся откладывать яйца только в этот изысканный деликатес (что, несомненно, прибавляет к его аромату дополнительное je ne sais quoi [3]). В Воклюзе многие сборщики применяют именно этот способ еще и потому, что человек, бродящий по лесу с палочкой, выглядит гораздо менее подозрительно, чем тот, что водит на поводке свинью, и таким образом удается соблюдать конспирацию. Охотники за трюфелями не любят раскрывать свои грибные места.