Ринальдо Ринальдини, атаман разбойников - Вульпиус Христиан Август. Страница 87

— О, матушка! — вздохнул Ринальдо. — О, Изотта!

— Что? Изоттой называешь ты свою мать?

— Изотта Моньерми.

— Это ее имя. Она жива? Где она живет?

— Неподалеку отсюда. Приехала сюда со мной.

— В Сицилию? Радость меня молодит. Я больше не думаю о смерти. Изотта жива? Я буду жить для нее! Веди меня к ней! Я перейду через горы, я поспешу к ней, я прижму ее к моей груди!

Ринальдо описал ему состояние матери и попросил внезапным появлением не свести ее в могилу. Никанор согласился, что свое нетерпение увидеть Изотту должен умерить, и они обсудили, как подготовить ее к его появлению, к их встрече.

Они разошлись, и Ринальдо поспешил к матери.

Когда он пришел, она сказала, что беспокоилась из-за его долгого отсутствия. Он успокоил ее, рассказав, что встретил старого знакомого.

На следующее утро Никанор встретил его уже на полпути к назначенному месту. Он дал ему набор трав и какое-то снадобье.

— Приготовлению этого снадобья, — сказал он, — я научился у одного старого коптского [19]священника, он умел даже еще говорить по-коптски и жил, таясь, под развалинами Фив. Там его посещали только больные. Травы, какие я даю тебе, растут среди кустов хенны на пестреющих цветами полях. Но растут они и вокруг ручьев Нила. Абиссинец, с которым я познакомился в Мекке, приобщил меня к их целительным силам. Используй и питье, и травы, подкрепи свою мать, подготовь ее и позволь мне вскоре обнять мою дорогую Изотту. Надежды и желания волнуют мою грудь, как юноше. Чудеснейшие грезы нашей жизни обвивают вновь венком из цветов мака все мои чувства, я выговариваю волшебное слово «любовь» с восторгом, и все мои чувства умиротворяются от сладостной нежности! О сын мой! Страстное желание убьет меня, если не прижму я мою верно любимую к этому бьющемуся сердцу. Поспеши! Отнеси моей любимой эти целительные капли, а вечером мы поговорим с тобой на этом же месте.

Ринальдо выполнил пожелание отца. Изотта выпила напиток и погрузилась в глубокий сон. Через несколько часов она проснулась, значительно окрепшая, и чувствовала себя хорошо.

С этим известием просветленный сын поспешил к отцу. С радостью взял тот его руку и воскликнул:

— Скоро я буду счастлив!

Ринальдо поднял взгляд к знакомому замку и вздохнул:

— И я некогда был счастлив!

— Воспоминание о былом дарит нам радость. Оно походит на луну, которая заменяет нам солнце, — сказал Никанор.

— А этот замок обитаем?

— Я думаю, что да, но не знаю наверняка. Давай поговорим о твоей матери, Ринальдо! Завтра она встанет с постели; ты ее немного подготовишь, и я появлюсь.

— Не так быстро! — воскликнул Ринальдо.

— Будь спокоен! Я знаю силу снадобья, на вот, возьми еще этот эликсир. Он доведет дело до конца. Ничего более укрепляющего не создала природа, это квинтэссенция всех ее врачующих трав.

Так все и случилось. Изотта на следующее утро поднялась и забыла о своей болезни.

— О сын мой! Откуда у тебя эти чудесные капли?..

— Мне дал их один старый друг, которого я неожиданно встретил в этих горах.

— Благослови его Господь, он спаситель моей жизни, он вернул тебе мать. Я должна поблагодарить его, своди меня к нему! Спасенный больной лучше всех сумеет отблагодарить своего врача. Как зовут этого друга?

— Никанор.

— Никанор? Как? Никанор? Ах! Это имя говорит мне, что он мог стать моим спасителем. Никанор — так звали того человека, который был радостью моего сердца. Никанор — так звали твоего отца. Ради этого имени люби его, сын мой!

— Он очень опытный человек, и его знания родом из стран восходящего солнца, — заметил Ринальдо.

— Их знал и твой отец. Они были его колыбелью. Там он вырос, и там… покоятся… как говорят… его останки.

— Ты это наверняка знаешь? Быть может, он еще живет в тех странах?

— Наверняка я не знаю. Если бы он был жив… Этого желает мое сердце, но не верит этому.

— Если мы его где-нибудь найдем, если живет он на тех счастливых островах… Ты нашла сына, дай мне найти отца!

— О, питай эту надежду! Я от нее отреклась… Отведи меня к твоему другу! Никанор! Сладкий случай дал тебе это имя, а твою науку — Господь Бог. Этот человек родился в этой стране? Называет он себя просто Никанором? — осведомилась Изотта.

— Никанор Сансовини, — так зовет он себя.

— Изотта Сансовини? Никанор Сансовини? Сын мой! Он твой отец!

Неожиданно к ним вошел Никанор. Не говоря ни слова, прижал ее к груди, и слезы покатились по его щекам. Изотта плакала слезами радости, и с ней Ринальдо. Тихо было вокруг, пока наконец не заговорил Никанор.

— Мать плакала, найдя сына, она плачет, когда находит супруга, и мы плачем вместе с ней. Это слезы встречи. Об истине наших чувств свидетельствуют слезы. Они — старейший магический знак правды, закладная, которую выкупают сердца и вручают глаза.

Никанор и Изотта остались одни, Ринальдо отправился в горы.

— О золотое солнце, смею ли я, сердечно радуясь, — воскликнул Ринальдо, — тебя вновь приветствовать? Оживят ли эти мощные лучи радостными надеждами мое сердце, или это тоскливые ожидания, которые заставляют сильнее биться мое сердце. Ты улыбаешься так ласково, доброжелательный свет мира! Ах, ты улыбаешься и мне!

Ринальдо спустился в долину и поднялся на ту гору, где стоял замок.

Он уже подошел к подъемному мосту. Там милый мальчик играл с пестрыми камешками, а рядом шалил щенок левретки.

Мальчик смело посмотрел на чужого человека и спросил:

— Что тебе надобно, незнакомец?

Ринальдо не в силах был отвечать. Слезы душили его, а сердце грозило разорваться в груди. Мальчик стал приветливее и сказал:

— Не плачь! Я принесу тебе хлеба и денег.

С этими словами он побежал по мосту в замок. Ринальдо бросился на землю и громко всхлипнул:

— О мое сердце, разбейся! Глаза мои, растопитесь от слез! Вы видели моего сына!

Он поднялся и посмотрел на небо, губы его дрожали.

Мальчик принес ему хлеба и денег и сказал приветливо:

— Вот, держи! Господь тебе поможет.

— Милый, добрый мальчик! — пробормотал Ринальдо. — Ты не знаешь, кому принес дары! Благодарю тебя.

— Ты бедный человек.

— Да! Я бедный человек! Но эта минута сделала меня бесконечно богатым.

— Денег, что я тебе даю, немного, это последние, что у меня остались. Завтра я получу еще, и если ты придешь опять, то получишь больше.

— Доброе дитя! И этого уже мне чересчур много, чтобы меня осчастливить.

— Откуда ты пришел?

— Издалека, из-за моря.

— А что ты ищешь здесь?

— Сына. Такого же большого, как ты, и ровесника тебе.

— Он, наверное, заблудился где-то далеко! Я всегда держусь у замка и никуда не ухожу.

— Лионардо? — позвал женский голос.

— Это зовет тетя, — сказал мальчик и побежал по мосту обратно в замок.

Ринальдо, словно его преследовали, поспешил в долину через горы, к себе домой.

Изотта дремала. Никанор шагнул к Ринальдо навстречу:

— Что с тобой?

— Отец! Я видел сына!

— Твоего сына?

— Этот хлеб, эти деньги он подал мне, считая меня нищим, и не понимал, каким же богачом был я в эту минуту.

— Ты видел сына наедине?

— Да. Господь увидел его сердце — сердце благотворителя. О щедрый, добрый мальчик!

— Ты ходил в замок?

— Нет. Я говорил с мальчиком у подъемного моста. Отец! Мое сердце! Я видел сына.

— Не будь опрометчивым!

— Может ли быть опрометчивой отцовская любовь?

— В твоем положении — да! Не открывайся мальчику, ты можешь его потерять, можешь разбить свои чудеснейшие надежды.

— Мой Лионардо! И тебя я не должен прижать к своей груди?

— Только не слишком поспешно! Мальчик ведь не только твой.

— Я его отец.

— А это принесет мальчику счастье?

— Это — мое счастье.

— Так не разрушай его счастья! Возьми себя в руки, успокойся, а потом поговорим о мерах, которые ты должен принять. Здесь непозволительно спешить. Нужно все рассчитать наверняка. В этом случае поспешная игра будет проиграна. Пойдешь медленным шагом, так еще, может, выиграешь. Еще раз, сын мой, обдумай все и не торопись.