Мари Галант. Книга 1 - Гайяр (Гайар) Робер. Страница 18

Мерри Рулз с сочувствием следил за разгорячившимся собеседником.

– Вы забываете, – проговорил он наконец, – что шевалье Режиналь де Мобре – известный дипломат. Он друг герцога Букингемского, королевы Французской и покойного короля. Еще вероятнее, что его прислал Кромвель. Он виделся со многими знатными особами, а для простого шевалье – это гарантия его высоких умственных способностей… Так как я люблю быть осведомленным обо всем и обо всех, недавно я услышал из уст самого Дювивье, что этот Мобре замешан в попытке женить свергнутого английского короля на племяннице Мазарини… Думаю, вы слышали об этом деле.

– Да, затея с браком провалилась.

– Итак, Мобре – один из умнейших и хитрейших дипломатов. Раз он состоит при Мари, будьте уверены, он даст ей хороший совет. Можете мне поверить: вопрос, на котором вы хотите поймать вдову Дюпарке, шотландцем уже изучен…

– Он же не пойдет войной на флибустьеров?!

– Напротив. Вдова честолюбива. И не только честолюбива, но и должна оберегать наследство своего сына Жака Дюэля д'Энамбюка. Ради этого она пойдет на все. Могу поклясться, что в эту самую минуту Лефоры и Байярдели для нее ничто, какие бы услуги они ей ни оказали в прошлом.

– Если Мобре подаст ей такой совет, стало быть, он сам, по-вашему, заинтересован в уничтожении флибустьеров?

– Вы рассуждаете, как ребенок, – сухо заметил майор. – С сожалением должен вам напомнить, что если англичане и потерпели поражение при Сен-Пьере, то потому, что Лефор на своей «Атланте», вооруженном шестьюдесятью четырьмя пушками, прибыл раньше их… Мобре, если только я не спятил, должен иметь зуб на Лефора. Кроме того, если он работает на Кромвеля, как я предполагаю, он особо заинтересован в полном исчезновении французских флибустьеров…

– Святые небеса! – с сомнением вскричал Пленвиль. – Вы открываете мне глаза!

Рулз пропустил насмешку мимо ушей.

– Когда я говорю «французских флибустьеров», я в первую очередь имею в виду Лефора!

– Разрази меня гром! – выругался Пленвиль. – Если вы и дальше будете говорить загадками, я никогда вас не пойму! Прошу вас, майор, просветите меня!

– Куда же проще! Черт подери, не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы понять: злейшие враги англичан не только наши пираты и флибустьеры, но такие люди, как Лефор и Байярдель. Не будь их, путь на Мартинику для Кромвеля открыт. Улавливаете теперь, почему шевалье де Мобре посоветует Мари Дюпарке уничтожить корсаров?

Предлогом, очевидно, послужит то, что это на сегодняшний день единственный для нее способ угодить общественному мнению и Высшему Совету!

Пленвиль был сражен. Мерри Рулз настойчиво продолжал:

– Вот почему ваш план не годится.

– Значит, – заключил колонист, – мы вынуждены позволить этой ужасной женщине стать губернаторшей Мартиники? Чтоб меня черт побрал за то, что я не дал ей отравы, когда она пришла просить у меня гостеприимства!.. Давно бы от нее освободились!

– Мы бессильны, – признал Рулз. Пленвиль зло рассмеялся.

– Не могу вас похвалить, майор! – воскликнул он. – Я еще храню в памяти все, сказанное мне вами в Ле-Карбе… Если хотите, повторю слово в слово… Однако предпочитаю вас спросить: так-то вы держите слово? Позволяя действовать этой честолюбивой бабе, вы, значит, готовите свою месть вот уже десятый год?! Разрешая ей занять главный на острове пост, вы помогаете мне и моим друзьям добиться желанных назначений?

– Совершенно верно! – не смущаясь, подтвердил майор.

– Да как же это возможно, позвольте спросить? Я устал, задыхаюсь от болтовни, дорогой мой! Хочется, наконец, действий, и немедленно!

– Замолчите! – приказал Рулз. – Вы бредите и тем очень меня утомляете. Молчите. Будь у вас хоть на грош здравого смысла, мне бы не пришлось терять ради вас столько времени, а сейчас я бы и впрямь хотел находиться совсем в другом месте… Да, в другом, где у меня есть дела! Слушайте внимательно: поймите, что никто сильнее меня не может ненавидеть шевалье Режиналя де Мобре… Почему? Это старая история! Дюпарке когда-то намекнул, что продаст мне остров Гренаду. Я продал все, что имел во Франции ради этой покупки, а в тот день, когда набрал достаточную сумму, к генералу заявился этот шевалье де Мобре и у меня из-под носа увел Гренаду, купив ее для господина де Серийяка. Генерал даже не извинился. Госпожа Дюпарке не сказала мне ни слова в утешение!

– Вижу, – заключил Пленвиль, – вы не из тех, кого надо жалеть. Ведь тогда же вы приобрели мельницы для сахарного тростника и винокуренные заводы. А уж о таких плантациях сахарного тростника и табака, какие у вас на Мартинике, можно только мечтать. Чего же лучше!

Майор жестом приказал ему умолкнуть.

– Я должен свести с Мобре счеты. Да и с Мари тоже… Довольно она надо мной потешилась… Да, она не только меня высмеяла, но и выставила вон. Ладно! За все придется заплатить. И Мари Дюпарке заплатит, клянусь вам. Я никогда не повторяю своих слов дважды. Сейчас мы бессильны. Единственное средство у нас, чтобы преградить ей путь к губернаторскому креслу, – война с пиратами. Но я ясно слышал, как нынче вечером Мобре говорил с отцом Боненом и отцом Шевийяром. Решение принято, он подтолкнет Мари на борьбу с Лефором, если понадобится… Что ж, милейший, если бы вы обладали даром ясновидения, вы угадали бы начертанный пред нами путь. Как?! Мы ищем доказательство того, что Мобре – предатель! Мы хотим наверное знать о тайном сговоре Мари и де Мобре? Нет ничего проще! Забудем о войне с флибустьерами! Пусть госпожа Дюпарке и ее дипломат запутаются в собственной лжи, ступив на этот путь. Придет время, и мы покажем, что уничтожать единственную защиту острова – это и есть предательство своей страны. Да, собрат, пусть Мари, став завтра губернаторшей, прикажет нам погубить флибустьеров: обещаю, что в ближайшем будущем, когда покажутся мачты и белые паруса англичан, мы сможем громко заявить о предательстве!

– Чудесно! – обрадовался Пленвиль. – И для Мари тюрьма будет обеспечена.

– Без права помилования! И виселица для Мобре.

– Принимаю ваш план, майор. Вы умны и должны преуспеть.

Рулз плеснул себе немного вина, выпил, очень довольный в душе тем, что был понят. Потом, как бы спохватившись, прибавил:

– И это еще не все!

– Неужели? – спросил колонист.

– Так и есть. Одним махом мы покончим и с Байярделем…

Пленвиль просветлел лицом. Облегченно вздохнул. Уставившись на майора, он так и ел его глазами.

Мерри Рулз продолжал:

– Я хочу сделать так, чтобы генеральша отдала приказ напасть на флибустьеров. Я не стану действовать открыто, поймите правильно; позднее никто не сможет меня обвинить в том, что я оказывал на нее влияние, подталкивал ее на этот путь. Но как только она отдаст приказ броситься на морских пиратов, я вызову Байярделя и пошлю его на Мари-Галант.

– На Мари-Галант?

– Вот именно. Разве вы не знаете, Пленвиль, что испанцы атаковали Сент-Кристофер и многие флибустьеры отправились искать временного убежища на Мари-Галанте? Так вот! Байярдель отправится с тремя своими сторожевыми судами на этот остров. Одно из двух: либо он победит, либо победят его. Если одержит верх он, сам убьет своего друга Лефора. Если проиграет, он, насколько я его знаю, не переживет поражения. В любом случае праздновать победу будем мы.

Пленвиль сглотнул слюну. Его распирало от счастья.

– Восхищаюсь вами, майор! – с чувством воскликнул он. – Восхищаюсь! Никто, как вы, не заслуживает главного поста на этом острове, нет, никто!.. Мы должны победить. Ваш план – шедевр стратегии. Сначала скомпрометировать Мобре и Мари. Для него – веревка, для нее – тюрьма и ссылка. Затем уничтожить одним ударом и Лефора, и Байярделя!

– Да! – скромно кивнул майор. – К счастью, я думаю хоть немного за всех, кто с нами, но готов действовать безо всякого разумения.

– А вы решили, кем стану после победы я? – спросил Пленвиль.

– Я вижу вас прокурором дисциплинарной палаты. Стоит ли говорить, что в ваших руках будет такая власть, какой не имею сейчас я сам. Но для этого наберитесь терпения, прошу вас! И не будьте глупым майским жуком, который бьется в стекло, не находя выхода.