Мари Галант. Книга 1 - Гайяр (Гайар) Робер. Страница 57

– Ну, не знаю, – с горечью произнесла она. – Конечно, вы рядом со мной. Вы попросили меня причесаться иначе, вот теперь и смотрите! Но о чем вы в это время думаете? Я не могу угадать ваши мысли. Ваши глаза смотрят на меня, а мысли где-то далеко. Дорого бы я дала, чтобы узнать, о чем вы сейчас думаете!

– Если вы заглянете внутрь моего черепа, – игриво произнес он, – вы найдете там себя, Луиза!

– А кроме себя – еще много всякой всячины, это уж точно!

Мобре снова напустил на себя скучающий вид и протяжно вздохнул:

– Опять упреки! Бедняжка вы моя! Я подозревал, что наша любовь спокойствия не сулит, но никогда бы не подумал, что помехой явится ваша требовательность, ревность, извечная неудовлетворенность! У нас и так забот предостаточно, к чему же еще другие, в особенности такие необоснованные, как ваши?!

Извне донесся шум: хлопнула дверь, застучали сапоги по плитам коридора, раздались вдалеке чьи-то голоса.

Затаив дыхание, Луиза прислушалась; она почувствовала, как ее спутник вздрогнул. Но вместо того чтобы рассердиться, она снова принялась хныкать, жаловаться, ощущая себя несчастнейшим на свете существом.

– Ага! Вот о чем вы думаете! – вскричала она. – А я-то, дура, вообразила, что нынче вечером вы принадлежите мне! Не прошло и четверти часа, как вы здесь, но за все это время вы не уделили мне ни секунды. Вы знали, что к генеральше пришел Мерри Рулз, – вот что по-настоящему вас занимает! Политика для вас – превыше всего!

– Я и нахожусь здесь затем, чтобы заниматься политикой, – мягко возразил он. – Не забывайте об этом, Луиза. Надо же мне как-то оправдывать свое присутствие в этом доме! Однако вот в чем вы ошибаетесь: превыше всего на свете для меня – ваши руки, ваша свежесть…

– С той минуты, как майор у Мари, вы и думать обо мне забыли, не правда ли? Только попробуйте это отрицать!

Луиза не верила ни единому своему слову. Она напоминала беспокойных влюбленных, робких и неудовлетворенных, которым просто необходимо без конца задавать один и тот же вопрос: «Вы меня любите? Вы помните обо мне?» Она была совершенно убеждена, что Режиналь только о ней и думает, но повторяла явные, по ее мнению, глупости, чтобы услышать обратное. Однако то, что она сама считала невозможной глупостью, на самом деле было правдой: шевалье ничуть ею не интересовался и лишь старался ей внушить, что она занимает все его мысли. Если бы кто-нибудь открыл молодой женщине правду, она бы ни за что этому не поверила.

Луиза встала и направилась к Режиналю. Она была изящна и гибка. Любовь преобразила эту вялую девушку, совсем недавно начисто лишенную грациозности. Теперь она шла танцующей походкой, изгибаясь всем телом, словно кошка.

Она обвила Режиналю шею и улыбнулась:

– Ну что? Сейчас скажете, что вам пора идти?

Он лишь кашлянул в ответ. Однако этого оказалось довольно: Луиза поняла, что не ошиблась. Режиналь торопился повидаться с Мари и разузнать, о чем она говорила с Мерри Рулзом.

Луиза подставила ему для поцелуя свои соблазнительные губки. Приоткрыв ротик, показала два ряда ослепительно белых зубов и кончик розового языка. Режиналь не мог устоять. Он потянулся ее поцеловать, но она из кокетства увернулась и вырвалась из его объятий.

– К сожалению, именно это мне и придется сделать: покинуть вас, дорогая Луиза, – объявил он. – Сейчас Мари пойдет за мной. Если она постучит в мою комнату и не застанет там меня, она удивится: я же ей сказал, что иду спать!.. А что, если она придет к вам и застанет меня в ваших объятиях?

– Рано или поздно она все равно должна узнать, что мы любим друг друга и навечно связаны, – с отчаянием в голосе воскликнула она. – Не понимаю, Режиналь, почему вы до сих пор ей не открылись… Может, мне следует взять это на себя?

– Ах, Луиза, вы ничего не смыслите в дипломатии! Повторяю: Мари должна быть нашей союзницей, а не противницей. Уверяю вас: она с радостью примет сообщение о нашей любви, но при одном условии: для этого необходимо выбрать удачный момент. А сейчас время совсем неподходящее. Ведь Мари еще в трауре и в то же время на нее свалилось бремя власти. Она движется неуверенно, боится споткнуться… Если мы станем ее отвлекать, она захромает, словно пугливая лошадь, и каждого из нас брыкнет… Вы меня понимаете?

Вместо ответа она впилась в него губами. Они были мягкие, припухлые, горячие от переполнявшего ее желания; по всему телу шотландца разлилось ощущение блаженства. Он крепко прижал к себе ее молодое, готовое к ласкам тело, стал ласково его поглаживать, провел руками от ее грудей до бедер и с силой запрокинул девушку назад, словно намереваясь переломить ее пополам. Луизе было больно, но страдание казалось ей сладостным. Она хотела выглядеть соблазнительной в надежде распалить любовника и заставить его позабыть о Мари, о майоре, об их встрече, да так, чтобы он остался с ней.

Возможно, ей удалось добиться своего: шотландец увлекся игрой и как будто позабыл о своих планах. Вдруг с лестницы донесся голос Мари:

– Режиналь! Режиналь!.. Где вы?

Мобре решительно отстранил Луизу. Двумя – тремя щелчками оправил на груди кружева и ленты.

– Держитесь как ни в чем не бывало, – выдохнул он. – Главное – молчите, говорить предоставьте мне.

Он подскочил к столику, на котором лежала книга, и схватил ее, после чего подошел к двери. С невинным видом распахнув ее, он спросил:

– Мари, вы меня звали?

– Да, друг мой. Чем это вы заняты?.. В столь поздний час вы у Луизы?

В ее голосе слышался упрек.

– Мне нечего было почитать, а вы беседовали с майором. Тогда я постучал к мадемуазель Франсийон и позаимствовал у нее вот этот томик.

Подозрительно глядя на него, генеральша подошла ближе. Луиза не успела закрыть за ней дверь. Мари быстрым взглядом окинула ее фигуру, отметив про себя, что домашнее платье у сестры, пожалуй, слишком прозрачное. Стоя против света, Луиза была видна вся как на ладони, и сквозь тонкую материю просвечивали все соблазнительные округлости ее тела.

– Почему вы до сих пор не спите, Луиза? – сухо произнесла Мари. – Если бы вы сами не встали, шевалье, наверное, не стал бы вас беспокоить… А прическа!.. Что за идеи? И набросьте что-нибудь на плечи! Вы что, не смотрели на себя в зеркало? Вы выглядите неприлично!

Режиналь шагнул навстречу генеральше.

– Дорогая Мари! – уверенно начал он. – Мадемуазель де Франсийон ни в чем не виновата: это я вел себя неприлично, постучав к ней в комнату. Однако поверьте, я сделал это очень тихо. Если бы мадемуазель де Франсийон уже заснула, она ни за что не услыхала бы и я настаивать бы, разумеется, не стал.

– Не знаю, как у вас в Шотландии, а вот у нас ночные визиты молодого человека к девушке считаются неуместными, – заметила Мари. – Они грозят девушкам потерей репутации!

– Ах, Мари! – добродушно усмехнулся Мобре. – Не будем преувеличивать! Не станете же вы утверждать, что если мадемуазель де Франсийон одолжила мне книгу, за которой я пришел на цыпочках, то тем самым она себя решительно скомпрометировала… Посмотрите на меня: неужели я похож на человека, способного скомпрометировать кого бы то ни было? Разве мои манеры вызывают у вас сомнение?

Мари пожала плечами и обратилась к кузине:

– Ступайте в постель… Для вас очень вредно не спать в столь поздний час. Да вы и сами это знаете. До чего вы бледны! В лице ни кровинки. Вы таете на глазах. Если вы еще и спать не будете…

Луиза не слушала. Настроение у нее заметно ухудшилось. С недовольным видом она заперла за ними дверь.

Как только Режиналь и Мари остались одни, Мари сказала:

– Идемте… Идемте ко мне…

– Ого! – вполголоса заметил он. – Кажется, визит майора вас расстроил. До чего вы разнервничались!

– Есть от чего! Вы и сами сейчас узнаете… Шевалье был не склонен принимать все всерьез. Он улыбнулся и шутливо заметил:

– Вы меня упрекаете в том, что я зашел к мадемуазель де Франсийон. Однако разве сам я, по-вашему, не могу считать неуместным визит к вам Мерри Рулза в столь поздний час?