Сен-Жермен: Человек, не желавший умирать. Том 1. Маска из ниоткуда - Мессадье Жеральд. Страница 64

— Мой советник сообщил мне, что вы беспрепятственно добрались из Мазар-эль-Шарифа до Пушапура. Вам очень повезло.

— Видимо, небо благоволило к нам.

— Настолько, что наверняка послало к вам своих ангелов с ружьями.

Едва уловимая ирония в тоне и сам образ вызвали улыбку Себастьяна. Значит, правитель осведомлен о стычке, случившейся в начале этого перехода? Вполне вероятно. Но Себастьяну еще меньше захотелось рассказывать, что их сопровождали трое русских солдат. Один Бог знает, к какой партии или племени принадлежали те разбойники, а полный их разгром наверняка произвел впечатление на остальных.

— Русские, отправившие вас послом к Холькару, правителю Индаура, подвергли вас большим опасностям, — продолжил Тарик-хан Хаттак.

— Они переоценили способности нашего проводника, — ответил Себастьян.

— Знаете ли вы, почему вас в первую очередь направили к Холькару?

— Поскольку цель моей миссии — собрать сведения о пожеланиях индийских государей и о том, как Россия могла бы их удовлетворить, мне было указано, что царь Холькар сообщит больше других.

Тарик-хан Хаттак иронично улыбнулся: вероятно, это была его обычная манера вести разговор.

Себастьян заметил, что большинство сотрапезников едва прикасались к яствам, стараясь уловить хоть что-нибудь из этой беседы; вероятно, они были разочарованы, поскольку голос у правителя был негромок и глуховат, к тому же вряд ли можно было предположить, что многие из них понимали английский, на который и с которого Зафрульдин переводил вопросы и ответы.

— Ради этого незачем было отправляться в Индаур. От империи Моголов остались лишь обломки. Прекрасные обломки — впрочем, не одна дюжина пышных княжеств, правда не имеющих войск. Здесь, на северо-востоке, избавившись от владычества Ауренгзеба, мы попали под власть Надир-шаха и находимся под негласным надзором его союзника Ахмед-шаха, правящего Афганистаном… насколько вообще можно править такой страной.

Тарик-хан Хаттак бросил на Себастьяна многозначительный взгляд, чуть ироничный, словно подчеркивая сарказм своих слов, и продолжил:

— Если Россия предполагает играть какую-то роль в нашей стране, ей придется сперва захватить Персию и Афганистан; к тому же она должна располагать мощным флотом, которого у нее нет. А еще ей надо бросить вызов туркам, что было бы для нее откровенной авантюрой. Даже слишком откровенной.

Испытав горечь от этих слов, Себастьян погрузился в молчание.

Отведав лук-порей в масле, правитель ополоснул пальцы в чашке с надушенной водой, которую ему протянул слуга, вытер бороду салфеткой, тоже надушенной, и отпил большой глоток чая.

— Это о севере. На юге, на востоке и западе, — продолжил он, — бренные останки империи Ауренгзеба оспаривают друг у друга французы и англичане. Их торговые компании грызутся за фактории на побережье, а главное, за союзников. Большую часть континента занимают мелкие индусские княжества, которые силятся создать конфедерацию — конфедерацию говорящих на языке маратхи. Юг состоит из остатков мусульманской империи Ауренгзеба. И те и другие будут проглочены Западом. Вот так, — объявил правитель, с хрустом разгрызая редиску.

Себастьян рассмеялся, правитель тоже, обнажив перламутровые зубы.

— А голландцы, шведы, датчане? — спросил Себастьян.

— О, они лишь клюют крошки то тут, то там, главное — это французы и англичане, которые здесь преобладают. И готовятся к беспощадной войне, высадив с этой целью войска. Через несколько лет либо те, либо другие приберут к рукам наибольшую часть земель. Чтобы заниматься Индией, России надо располагать очень большой военной мощью, а главное, большим флотом. Это вам и следует передать вашей царице.

После чего правитель немилосердно разделался с фаршированным голубем.

«Вот человек с ясным умом», — подумал Себастьян, сочтя своим долгом тоже воздать должное птице, ожидавшей его на тарелке лапками кверху. Правитель бросил на него взгляд.

— Предполагаю, что у вас есть вопросы.

— Да, ваше лучезарное высочество, — ответил Себастьян, которого этот напыщенный титул в конце концов начал забавлять. — На чью сторону склоняются предпочтения князей?

— Ха! Про всех я не знаю, как вы понимаете. Очевидно, они предпочтут тех, кто оставит им их владения с титулом вице-короля. Возможно, на это и надеется хлыщ, которого вы собираетесь повидать в Индауре.

Хлыщ? Английское слово «fop», выбранное Зафрульдином, было решительно оскорбительным — Себастьян удивленно поднял брови. Тарик-хан Хаттак ему подмигнул.

— Не знаю, кто вам сказал, что он царь, — пояснил он. — Мальхар Рао — крестьянский сын из касты пастухов. Он отличился в войске и достиг ранга начальника кавалерии в маратхской области пешва. Имя Холькар он взял потому, что родом из селения Холь. А завладев землями, стал называть себя еще и магараджей.

Казалось, и правителя, и его министра изрядно позабавило разочарование, написанное на лице собеседника. Потому что Себастьян еще раз оказался застигнутым врасплох: выходит, Засыпкин отправил его в такую даль через пустыни и горы для встречи с каким-то выскочкой?

— Добавлю к сказанному, — продолжил Тарик-хан Хаттак, — что многие князья уже стары, но имеют честолюбивых сыновей, например Низам-эль-Мулк в Деккане и Анвар-эль-Дин в Карнатаке. Когда эти дети повзрослеют настолько, чтобы править самим, некоторые прислушаются к обещаниям французов, некоторые — англичан. Сами представьте, какая начнется неразбериха.

— Но как же вы, ваше лучезарное высочество? — осмелился спросить Себастьян, хотя Зафрульдин не ожидал, что будут задавать подобные вопросы его господину.

— Я? — переспросил с горечью принц. — Я — хан. Знаете, что это такое?

— Нет.

— Я всего лишь персидский наместник. Приведу вам стихи моего деда.

Глухой голос, начав декламировать, сделался певучим, в нем послышались возвышенные, даже героические интонации. Зафрульдин дождался окончания и только после этого перевел:

Среди гостей послышался сперва удивленный шепот, потом возгласы одобрения.

Правитель больше не проронил ни слова до самого конца трапезы, завершившейся изысканными сластями.

Пришли музыканты с длинногрифыми пандурами и ситарами. Поклонившись Тарик-хану Хаттаку, расселись напротив него. К ним присоединилась женщина в тяжелых украшениях. Преклонив колени перед правителем и коснувшись лбом пола, она встала и запела. Под негромкие аккорды музыкантов ее нежный и звучный голос выводил какую-то протяжную и мечтательную мелодию.

Когда она умолкла, правитель Пушапура кивнул и встал. Приглашенные последовали его примеру. Хан пожелал всем звездной ночи и покинул зал.

Обменявшись несколькими словами с Зафрульдином, Себастьян простился с ним и в сопровождении Александра и Солиманова направился в свои покои.

Министр объявил, что завтра к самозваному царю Холькару будет отправлен гонец, чтобы предупредить его о прибытии гостей. Себастьян надеялся, что вестник обернется быстро. Атмосфера дворца казалась ему и впрямь гнетущей.