Источник Шиюна - Черри Кэролайн Дженис. Страница 5

Облака на востоке сгущались. Она хорошо знала, как быстро могут они двигаться, когда ветер начнет гнать их, и теперь спешила вдвойне, чувствуя приближение шторма и понимая, что потоки воды могут снова запечатать вход в могилу.

Она снова проскользнула во тьму, нащупывая путь, пока глаза опять не привыкли к темноте. Теперь она шла через кости лошадей, собирая куски золота с кожаной упряжи. Она не хотела тревожить эти останки, поскольку они принадлежали животным, которых она жалела, вспоминая маленьких пони из крепости Бэрроу. Если бы в ее силах было оживить их, ей бы хотелось, чтобы они снова гуляли по равнинам, которые теперь скрыло море.

Все собранное она отнесла к выходу, сложила в небольшой треснувший горшочек и опять вернулась к останкам придворных. Собирая небольшие предметы, она в то же время прислушивалась к раскатам грома вдалеке; наполняя юбку, она медленно пробиралась между костями во тьме, которая постепенно становилась глубже и холоднее.

Промозглый воздух повеял на нее из глубины тьмы, и она остановилась с золотом в руках, пытаясь вглядеться в слепящую темноту. Она почувствовала присутствие другой, более глубокой пещеры, черной и пустой.

Это пугало и одновременно притягивало. Она вспомнила, какой сокровищницей оказалась могила Ашрана, где богатства было на целый королевский двор. Несколько минут она колебалась, перебирая амулеты, которые должны были обеспечивать ее безопасность, затем, преодолевая страх, убедила себя: над холмами начиналась гроза, напоминая себе, что может быть это ее единственный шанс.

Шепча молитву Арзаду, спасающему от призраков, она почти на коленях двинулась вперед, в зияющую темноту. Неожиданный металлический звук воодушевил ее, она еще больше склонилась и углубилась во тьму.

Ее пальцы наткнулись на истлевшую одежду, и она с отвращением отдернула руку, но затем вновь нащупала металл; звук падающих предметов отозвался эхом — сердце ее чуть не остановилось. Рассыпанные вокруг нее вещи оказались покрытыми пылью драгоценными камнями, блюдами и чашами из золота. По сравнению с этим все, собранное ею раньше, было простыми безделушками.

Она в страхе замерла на мгновение, затем, собрав все, что смогла унести, вернулась в тоннель, разложив все предметы на едва проникающем сюда дневном свете. Капли дождя уже начинали барабанить по пыли, когда она наконец выползла наружу, вся продрогшая, и уложила свою увесистую находку в лодку, шатаясь от усталости. На небе она увидела черные клубящиеся тучи. Воздух стал холодным, ветер с воем стелился по траве. Как только разразится шторм, вода поднимется и забурлит; она вдруг ощутила ужас при мысли, что может утонуть прямо здесь, если бы вода затопила вход в могилу. Тогда она была бы похоронена в этой темноте.

Но все же она оставила там чашу, наполненную золотыми изделиями, каждое из которых было весьма тяжелым.

Она снова спустилась во мрак, а затем уверенно, зная дорогу, направилась в основную погребальницу, где лежал король.

Щадить его было бесполезно. Неожиданно она ощутила себя настоящей воровкой, рассудив, что вода все равно затопит здесь все и смоет маску. Она подошла к королю. Единственное место, освещенное едва пробивающимися лучами солнца. Несколько капель дождя уже упали на маску и смотрелись как слезы, размывающие пыль; ветер, уже проникающий в усыпальницу, трепал ее юбку, поторапливая. Она снова подумала, насколько счастлив он был и насколько одинок теперь, ограбленный, в компании призраков, которые здесь все опустошили. Когда-то перед ним расстилались поля, обширные и зеленые, когда-то он владел укреплениями и поселениями, по сравнению с которыми Чадрих был просто ничем. «Наслаждаться властью, никогда не испытывать голода и умереть среди всех этих сокровищ — замечательная судьба», — подумала она.

И вот под конец он обворован девчонкой из Бэрроу, своим потомком, которая хотела всего лишь иметь теплую одежду, достаточно еды и когда-нибудь все-таки увидеть зеленые горы Шиюна.

Рука Джиран на секунду застыла над маской, закрывающей его лицо. В этот момент она заметила странный предмет среди костей его пальцев. Раздвинув пальцы, она взяла его. Птичка, которая, она знала, и по сей день еще летает над болотами. Не очень-то счастливый символ, который носили воины, часто рискующие жизнью, — вряд ли это было частью его вооружения. Ей пришло в голову, что какая-то женщина в горе положила это как последний дар.

Было что-то странное в том, что такое существо, как эта чайка, может как-то объединить их, почти ровесников, что он тоже видел этих птиц где-то над дальними берегами, даже не подозревая о своих потомках. Она немного поколебалась, поскольку белая морская птица, улетающая за пределы конца света и возвращающаяся оттуда, была символом смерти. Но, будучи воспитана в Бэрроу, она носила среди своих амулетов белое перышко чайки, которое считалось для девочки счастливым амулетом, как раз предостерегающим ее от смерти. Фигурка птицы была золотой и очень изящной. Она согрелась в ее руках, словно не была сделана века назад. Джиран потрогала тонкие детали ее крыльев — и в этот момент увидела пыльные драгоценные камни рядом с королем. Среди болотников они не почитались, поскольку, по поверьям, приносили несчастья.

Дождь ударил ей в лицо, падал крупными каплями на пыльные кочки и на маску. Джиран задрожала от холодного ветра и по звуку воды, бегущей где-то снаружи, поняла, что задерживаться здесь становится небезопасно. Гроза бушевала над холмом.

В панике она собрала все, что смогла унести, и побежала к выходу, пытаясь пролезть со своим богатством через узкую щель на дневной свет, под дождь. Воды в канале поднялись и начали относить лодку от безопасного берега.

Джиран посмотрела на бурлящую воду и не отважилась положить свой груз в лодку. Подумав, она поставила тяжелую чашу с золотыми предметами в сторону, повыше на берегу, чтобы ее не затопило водой. Затем, осторожно отвязав канат, забралась в лодку и подняла весло. Волна подхватила лодку и развернула ее. Ей пришлось приложить все свое умение и силы для того, чтобы грести через ревущий канал к холму Джиран. Здесь она разгрузила лодку, сложив обмытые дождем драгоценности в юбку, и стала пробираться вверх по холму, стараясь не потерять ничего из своих богатств. Она высыпала содержимое юбки у подножья Стоячего Камня и повторила путь вверх и вниз с нагруженным подолом несколько раз, складывая свои сокровища в то место, где они будут в безопасности.

Затем она попыталась направить плоскодонку назад, к Бэрроу; дождь хлестал ей в лицо, а ветер мешал плыть. Лодка рвалась из рук, не подчиняясь управлению. Отчаявшись, она снова вытащила лодку на землю, стараясь забраться как можно выше по холму, с трудом переставляя израненные ноги и раздирая юбку о прибрежный кустарник. Наконец она достигла нужного уровня; дождь хлестал ей в лицо, вспышки молний ослепляли. Теперь лодка была в безопасности, что сейчас, возможно, было ценнее, чем золото.

В конце концов ей удалось взять себя в руки, и она стала искать какое-нибудь средство, чтобы согреться. У лодки было промасленное днище, поэтому Джиран перевернула ее вверх дном, придерживая плечом, и сделала себе убежище, мало-мальски укрывающее от дождя. Забравшись внутрь и завернувшись в остатки кожи, она стала мечтать о еде, которая осталась на берегу и которую течение, конечно же, унесло.

Дождь отчаянно хлестал по днищу лодки, и Джиран, стиснув стучащие зубы, наблюдала, как вода ползет все выше и выше по холму, подбираясь ко входу в могилу, закрывая богатства, которые она вынуждена была оставить на холме. Неожиданно в ее глазах отразился серо-зеленый свет молнии, и передняя часть Бэрроу начала погружаться в канал, смываемая течением, а кости и прах королевских останков медленно поползли вниз. Она сжала амулеты и стала возносить молитвы шести могущественным силам, наблюдая как рушится погребальница и вспоминая прекрасную маску усопшего. В легендах говорилось, что призраки выходят во время Хнота в канун Дня Средигодья, что короли затопленной долины правят затонувшими душами жителей Бэрроу и окрестных деревень в своих призрачных дворах и что над болотами может быть виден свет, который отмечает их владения. Она рассчитывала на то, что убила нескольких призраков, разрушив чары, которые держали их на земле. Они, должно быть, ушли вместе с дождем туда, где больше нет никаких королей.