Царство. Пророчество - Блейк Лили. Страница 21

– Ну, посмотрим, насколько распространится мое модное влияние, – сказала Лола, наконец, прервав тишину. Она пыталась улыбнуться, но ее лицо было неестественно статичным. Она потянулась за хлебом и сыром, испытывая облегчение от того, что можно было сосредоточиться на чем-то еще.

– Можно я подержу его? – спросил Франциск, кивая на ребенка на ее руках.

– Конечно, – сказала Лола и протянула ему ребенка. – Умираю от голода.

Франциск смотрел на лицо спящего сына. Малыш зевнул и на мгновение открыл голубые глаза. Он помахал своим крошечным кулачком, прежде чем снова уснул.

– С ним все хорошо, – сказал Франциск, отвечая на взволнованный взгляд Лолы. – С маленьким Реджинальдом все в порядке…

– Мы не назовем его Реджинальд, – усмехнулась Лола, потянувшись за еще одним куском хлеба. – Ты с ума сошел?

– Тогда, может, античное имя? – спросил Франциск веселым тоном. – Что-то вроде Ахиллеса или Агамемнона.

– Прекрати. Ты, должно быть, шутишь. Агамемнон?

– А как насчет Зевса? Геркулеса?

– Даже и не начинай, – ее зеленые глаза ярко блестели. Огонь отбрасывал красивые тени на ее лицо. Ему было тяжело не смотреть на ее полные губы, скулы.

– И почему это? – Франциск укачивал ребенка. Он и не помнил, когда последний раз так смеялся. Это было так давно. – Сын мой, если тебе нравится имя Геркулес, не просыпайся.

Он с минуту смотрел на спящего ребенка, затем на Лолу:

– Вот видишь? У него есть имя.

Лола хихикнула, но затем помрачнела. Она смотрела мимо Франциска на огонь.

– Что такое? – спросил он.

Лола протянула руку и нежно погладила головку малыша.

– Не перестаю думать, – сказала она. – Что, если бы мой брат не был таким заядлым игроком…

Франциск знал, что она имела в виду.

– А если бы тогда я не был в Париже? – продолжил он ее мысль.

– Если бы ты приехал на день позже. Если бы ты не выбрал нужную карту? Все это… – она посмотрела вниз на ребенка. Франциск видел, как слезы наполняют ее глаза.

Осознав, что ребенок крепко спит, она забрала его у Франциска и положила на угол кушетки. Она обложила его одеялами и подушками, чтобы тот был в безопасности. Она чувствовала на себе взгляд Франциска.

– Ты бы хотела все изменить? – он смотрел на нее, когда она вернулась к столу. – Если бы могла туда вернуться? Изменила бы ты те вещи, что упомянула?

Лола посмотрела на ребенка, затем покачала головой:

– Да как я могу? Наш сын, он совершенство. Я и не знала, что возможно так сильно и так быстро полюбить кого-то. Даже не подозревала.

– Я тоже, – сказал Франциск, встречаясь с ней взглядом. Затем воцарилась тишина. Франциск позволил взгляду скользнуть и задержаться на ее полных губах, крошечной ямочке на подбородке, из-за которой она выглядела серьезнее, чем была.

«Всего лишь на эту ночь, – подумал он, чувствуя, что тянется к ней. – Вот и все».

Лола медленно, глубоко вздохнула, глядя на губы Франциска. Он протянул руку и убрал локон с ее лица. Он позволил пальцам на мгновение задержаться на щеке.

– Ты такая красивая, – прошептал он.

Лола протянула руку и взяла его за запястье. Его лицо было так близко, что она видела коричневые пятнышки в его голубых глазах. Она чувствовала покалывания кожи от желания дотронуться до него. Так легко позволить этому случиться. Он приблизился и закрыл глаза.

В последний момент, когда их губы были в нескольких дюймах друг от друга, она заставила себя отвернуться.

– Мы не можем, – сказала она.

Она поднялась от стола, отпуская его руку, и отошла, чтобы взять ребенка, радуясь тому, что волосы прикрывали ее лицо. Она чувствовала, как к щекам прилила кровь.

– Мне пора в кровать, – пробормотала Лола, беря ребенка на руки. – И тебе тоже. Это… это все от переживаний.

Франциск провел рукой по волосам. Он все еще чувствовал опьянение, желание быть с ней, прикоснуться к ней. Хотя она права. Они оба знали, что они не могут позволить себе поддаться, она лишь озвучила это. У них есть обязанности, люди, о которых надо думать.

Франциск смотрел, как она уходила в спальню. Ее кожа светилась в свете камина. Длинные кудри развевались при каждом шаге. Она повернулась, посмотрела через плечо, и он увидел, что и она чувствовала притяжение между ними.

«Осторожно, – подумал Франциск, провожая ее глазами. Лола улыбнулась и скрылась за дверью. – Чем бы ни было это чувство, оно опасно».

Глава 15

Баш смотрел на мужчину с ножом. Он не позволял себе отводить взгляд от этих темных, отчаянных глаз.

– Уже не такой могущественный? – усмехнулся мужчина. – Теперь у меня есть кое-что нужное тебе. Каково это чувствовать?

– Пожалуйста, успокойся, – Баш старался сохранять спокойствие в голосе. Он наклонился вперед, стараясь лучше разглядеть происходящее через узкое окно стены. – Ты пугаешь ребенка.

Одна рука мужчины была на плече Паскаля, другая прижимала нож к его горлу. Руки тряслись. Лезвие было опасно близко к коже мальчика.

– Положение изменилось, благородный! – закричал мужчина, в его голосе слышалась ярость.

– Ты принимаешь меня за того, кем я не являюсь, – сказал Баш. – Я всего лишь бастард. Я не могу тебе помочь.

Он сделал шаг вперед, намеренно медленно двигаясь. Мужчина был озлоблен. Одно неверное движение может повлечь смерть Паскаля. Делая шаги, он немного развернулся и положил руку на бедро, нащупывая кинжал на поясе, вытащил его и спрятал за спину. Он сделал это очень быстро, и не похоже, что мужчина заметил.

– Не ври мне! – воскликнул мужчина. Паскаль не сопротивлялся, слезы бежали по его щекам, глаза были закрыты, грудь высоко вздымалась.

– Я не вру, – сказал Баш. – У меня нет влияния. Я могу принести тебе еду, воду, если хочешь. Но кроме этого…

– Ты лжешь! – снова закричал мужчина. Паскаль вздрагивал от каждого его слова.

Баш огляделся вокруг, осматривая территорию дворца, гадая, придет ли к нему на помощь кто-нибудь из стражи. Они все были во дворе сразу за садами. Он сомневался, что они подойдут ближе из риска быть замеченными. Он должен был сам только со своим кинжалом спасти мальчика.

– Я не лгу, – сказал Баш, стараясь, чтобы слова звучали уверенно. – Я никогда тебе не лгал.

Он заметил одного из лучников на парапете дворца. Он кивнул стражнику, и тот достал стрелу. Если он не сможет достать его на земле, то, возможно, получится с воздуха.

– Вы, благородные, во дворце, – прошипел мужчина. – А моя семья умирает здесь, мой малыш болен. Я многие дни хоронил соседей, а вы сидите за дворцовыми стенами и пируете. Теперь моя очередь выдвигать требования! Я хочу еды, лекарств! И ты сейчас же мне их достанешь, или…

Он потянулся вниз и схватил Паскаля за рубашку, затем прижал нож сильнее.

Баш перевел взгляд на группу людей, приближавшихся к ним. Кто-то из деревенских заметил, что происходило. Баш знал, что это конец. Возможно, ему удастся контролировать одного мужчину, но не пять или десять.

– Идите, выдвигайте свои требования, – мужчина повернулся, ослабив хватку. – У меня ребенок и этот благородный.

Баш не раздумывал. Он замахнулся, прицелился и бросил кинжал через окно. Он попал мужчине прямо в левую часть груди. Мужчина захрипел и упал на землю. Из его раны сочилась кровь.

– Давай! – закричал Баш Паскалю, который все еще стоял замерев. Другие деревенские побежали к нему. Один уже добрался до мужчины на земле. Он наклонился, рассматривая рану.

– Быстро! – закричал Баш, указывая на дерево. – Сейчас же! Беги!

Паскаль сорвался с места и побежал. Он карабкался быстрее, чем раньше, его ноги уверенно находили одну ветку за другой. Он не тянул. Он подобрался поближе к стене, перекинул ногу, подтягиваясь на ветке. Он был в футе от верхушки.

Баш кинул ему веревку. Мальчик ловко работал руками, привязывая ее к тонкой ветке. Паскаль посмотрел на Баша, и тот кивнул.

– Да! Сейчас же! – крикнул он. – Я подхвачу, когда ты подберешься поближе.