Верный меч (ЛП) - Aitcheson James. Страница 6

-Уэйс! - Позвал я, надеясь привлечь его внимание, но за шумом мечей, колотящих по щитам и кольчугам, он не мог расслышать меня. Я поднял меч в воздух. - За мной! - Крикнул я своим людям. - За мной!

Помимо Роберта, я знал всего пару бойцов, более опытных с мечом, чем Уэйс. Он был на службе у графа даже дольше, чем я, бился в тех же сражениях, что и я, и, как я, возглавлял отряд рыцарей Дома лорда Роберта. Но сейчас с ним было всего шесть или семь человек. Трое из них были рыцари в кольчугах и шлемах. Один потерял свой щит и бился с копьем в каждой руке, другой двумя мечами. Все они были окружены плотным кольцом англичан.

-Вперед!

Нортумбрийцы бежали передо мной, и мой меч вспыхивал в свете факелов, когда я опускал его вниз, снова, и снова, и снова. Я больше не помнил, скольких я убил, я видел только тех, кто стоял передо мной, и помнил, что должен добраться до Уэйса. Он ловко нанес удар копьем под щит англичанина, ударив его в пах, но не успел тот упасть, как на его место выступил новый боец, жаждущий крови. С другого фланга норманн с двумя мечами, не слушая предупреждений своих товарищей, рванулся вперед и попытался прорвать кольцо. Он махал клинками, как мельница крыльями, осыпая щиты противника ливнем ударов, круша их, пока не пал, пораженный копьем в грудь.

Уэйс взглянул верх и увидел меня. Он крикнул что-то, но я не расслышал, да это и не имело значения, потому что враг был передо мной, и мой клинок пел от радости сражения, когда снова и снова вонзался в плоть. Это напоминало мне вечер Гастингса, когда последние из англичан еще пытались сопротивляться нам, хотя битва уже была проиграна и тот, кого они называли королем, лежал на поле мертвый. Я вспомнил, как мы преследовали их, как они бросались в ближний бой, и словно снова очутился там, подчинившись воле своего меча и жажде крови.

-За лорда Роберта! - Крикнул я. - За лорда Роберта!

Я огляделся в поисках следующей жертвы, но враги бежали обратно и присоединялись к рядам англичан, поднимавшимся вверх по склону с сомкнутыми щитами. Их было не меньше сотни, они медленно двигались вперед, выкрикивая при каждом шаге:

-Ут! Ут! Ут!

Уэйс стоял, тяжело дыша, в то время, как трое из оставшихся в живых его людей сплотились вокруг него. Его копье было сломано, обломок торчал из груди одного из нескольких нортумбрийцев, валявшихся на земле у него под ногами. Пропитанный кровью вымпел был разорван в клочья. Щурясь, он посмотрел на меня. Тот же удар, что оставил ему шрам, покалечил веко; и, хотя он видел почти так же хорошо, как раньше, открыть полностью глаз уже не мог.

-А ты не торопился, - сказал он.

Это вместо "спасибо"; впрочем, от Уэйса я ничего другого и не ожидал. Голос у него был грубый и резкий, как скрежет камня под колесом.

-Надо возвращаться, - сказал я ему. - Мы должны вернуться в крепость.

Я оглянулся на остатки моего отряда, парни смотрели на надвигающиеся ряды английских щитов. Кое-кто уже начал разворачивать коней, чтобы ехать назад.

Выхватив меч, я махнул им в сторону мыса с частоколом на гребне.

-Возвращаемся!

Несколько лошадей потеряли своих всадников и, взмахивая гривами, неслись к берегу реки подальше от поля боя. Уэйс и его люди уже ловили их, хотя те неохотно принимали нового наездника; некоторые даже вставали на дыбы и замахивались копытами на любого, кто приближался к ним.

Снова протрубил рог, и мне показалось, что звук шел со стороны собора, башню которого над крышами домов я мог видеть даже сейчас. Угли разгорались на ветру, искры летели на солому, кое-где над крышами поднимались язычки пламени. С севера тянулось длинное облако черного дыма, которое скрывало наш путь, не давало свободно дышать, но я слышал крики врагов за спиной, и знал, что останавливаться нельзя. Борозды тянулись вдоль длинной стороны поля, и я следовал вдоль них, пока не увидел дома и дорогу между ними. Ролло пошел медленнее, я знал, что он сильно устал, но я еще не мог позволить ему отдохнуть.

Пока мы двигались вверх по крутому склону в сторону крепости, я снова услышал звон мечей в переулке; мы успели увидеть, как несколько рыцарей подняли на копья пару англичан. И среди этих рыцарей я узнал квадратную физиономию Можэ: одного из двух моих людей, которых я оставил для защиты Освинн.

-Можэ! - Позвал я, пытаясь перекричать звон стали, стук копыт и крики, доносившиеся с рыночной площади.

Он оглянулся и потянул поводья лошадь, разворачиваясь ко мне.

-Танкред... - начал он.

-Где она? - Прервал я его, оглядываясь, чтобы убедиться, что я ничего не пропустил. Но мои глаза не обманывали меня. Ее здесь не было. - Где она?

Он опустил глаза.

-Прости, - сказал он. - На нас напали без предупреждения, а мы ехали обратно в крепость...

-Нет, - сказал я. Вдруг я почувствовал пустоту, словно моя душа вылетела из тела. Слова застряли в горле, дыхание с хрипом рвалось из груди. - Не может быть.- У меня перед глазами стояло ее лицо, ее распущенные черные волосы, она смотрела на меня черными глазами, проклиная на своем английском языке.

-Мне очень жаль, - повторил Можэ.

-Нет. - В это не возможно было поверить. - Она не умерла. Только не она. - Я смотрел в его глаза, желая, чтобы он разубедил меня, но видел только отражение своей вины. Он был виноват, что не спас ее. Я хотел ударить его, сбить с коня на землю, но сила словно вытекла из моих рук, и я не смог бы это сделать, даже если бы попытался.

Я услышал голос Уэйса за спиной, приказывающий отступать, зов рога со стороны площади, крики всех тех мужчин, что вызывали на бой, проклинали, умирали. Дым вокруг меня сгущался, оседал сажей на лице, выедал глаза. Искры поднимались в воздух россыпью звезд, вспыхивали на мгновение, прежде чем их такая короткая жизнь растворялась во мраке ночи.

Люди бежали мимо меня, пешие и конные, я слышал их крики, но не разбирал слов; я сидел в седле, словно замороженный. Грохот щитов приближался, и я представил себе всех этих нортумбрийцев, которые шли к нам, не имея в сердце ничего, кроме жажды убивать.

И я знал, что Можэ не виноват.

Я резко дернул поводья, Ролло взвился на дыбы, но я больше не беспокоился о нам, потому что мог думать только об одном.

-Танкред! - Крикнул Можэ, но я сделал вид, что не слышу его; я повернул вниз к дороге между домами, сжимая пятками бока Ролло, торопя его изо всех сил.

Я выхватил меч из ножен, поднял его над головой, дождался, пока дым немного рассеется, и молча помчался на англичан. Я врезался в первый ряд, прежде чем они успели сплотится и образовать стену из щитов: ревел, проклинал, призывал смерть на из головы, рубил, косил, рассекал моим клинком; в гневе я кричал без слов, кричал так, что мой голос был последним, что они слышали, прежде чем я отправлю их в адово пламя.

Мои люди последовали за мной, но мне было все равно, мной овладела безумная жажда крови, и ничто не могло меня остановить. Я тяжело опустил свой меч на спину нортумбрийца, и он упал под копыта Ролло.

Я сразу же повернулся в седле, поднимая меч для следующего удара, используя всю тяжесть оружия, чтобы обрушив его на чужой щит, повернуть лезвие и добраться до горла под подбородком.

Лошадь рядом со мной поднялась на дыбы, ее передние ноги били по воздуху, белки выпученных глаз блестели в темноте, когда англичанин глубоко вонзил копье ей в живот. Она рухнула вниз, крича от боли, ее всадника выбросило из седла. У меня перехватило дыхание в груди, когда я узнал в нем Фулчера, но я был слишком далеко, чтобы успеть к нему. Он пытался встать на ноги, когда острие копья пронзило сердце в его широкой груди.

-Фулчер! - Закричал я, и стиснул зубы, чтобы вложить все свои силы в руку, сжимающую меч.

Внизу что-то блеснуло и боль обожгла мою ногу. Я даже вцепился в шею Ролло, прежде чем ударить мечом в грудь того человека, который, призывая Бога и святых, успел ранить меня.

-Возвращайся, - сказал кто-то рядом, и я узнал голос Уэйса. Пламя сверкало на лезвии его клинка, когда он занес его над головой врага. - Вернись!