Золото императора династии Цзинь (СИ) - Гусев Анатолий Алексеевич. Страница 26
- Да.
- Я могу его понять?
- Возможно.
- Тогда говорите на нём. Попробую понять. Если что-то не пойму, поясните по-русски.
И Семён Левицкий стал подробно на идише рассказывать историю о золоте императора династии Цзинь, которое оставили в горах Сихотэ-Алиня семьсот лет назад, и о планах трёх организаций. Крабель внимательно слушал, изредка задумчиво кивал головой, переспрашивал, если какое слово не понимал. По окончании рассказа он спросил:
- Вы своему Бунду сообщали?
- Ещё не успел. Остальные своему руководству сообщили.
- А вы и не сообщайте. Надеюсь, что этот ваш Бунд и большевики не часто контактируют.
- Разумеется. Почти не общаются.
- Это хорошо. Евреи люди осторожные и этому вряд ли поверят. Так что же вы от меня хотите?
- Дать денег на экспедицию, снабдить её трёхлинейками, переправить золото нелегально за границу, обратить его в деньги, выслать на счёт партии, где-нибудь в Швейцарии или Швеции.
- Великолепно! Я рискую своими деньгами, а вы чем? Если я вкладываю в это предприятие свои деньги, то я потребую и семьдесят процентов от добычи. Вам это надо?
- Как это? – не понял Левицкий.
- Очень просто! Раз я всё это организовываю, вкладываю свои деньги, свои риски, то это всё моё, а вы мои наймиты, мои работники. Я же эксплуататор! – засмеялся Крабель.
- И как же быть?
- Ну, если вы не хотите, что бы я всё это прокрутил, то надо всё организовывать самим, искать деньги. А в остальном, я вам помогу. Не бескорыстно, конечно. Сколько вам надо винтовок?
- Лучше казачьи карабины.
- Хорошо. Сколько?
- Восемь. И «смит и вессоны» калибра 4,2 линии, которые для России, для полицейских.
- Тоже восемь?
- Да.
- «Смит и вессоны» уже устарели, да и тяжёлые они. Русская армия перешла на наганы.
- Но мы же не русская армия. «Смит-вессон» нам привычней и убойная сила у него выше, а наган дороже. К тому же, вы что, можете достать наганы? Царское правительство с трудом обеспечивает собственную армию, а вы нас сможете обеспечить?
- В принципе, смогу. Ну, хорошо. Договорились. «Смит и вессоны», так «смит и вессоны». Проще будет. Ищите деньги. И подумайте по поводу себя. Надо делать свою жизнь, а не радеть за свободу какого-то мифического международного еврейского пролетариата. Где вы его видели? Как правило, евреи в массе своей лавочники, мелкие предпринематели. А у вас есть шанс стать если не крупным, то средним уж точно.
- Я подумаю.
- Подумайте. Окажимся вместе в Штатах, Северо-Американских, я вам помогу. Появиться у вас свой собственный пролетариат, о нём и будете заботиться.
- Мудро. Спасибо.
На этом и расстались. Левицкий вышел из ресторана и направился к большевикам сообщать о неудачных переговорах с Крабелем, а сам Крабель, посидев ещё не много, расплатился и, выйдя из ресторана, зашёл в лавку элитного китайского чая Син Шан. Купил чай, поговорил с приказчиками и только после этого отправился домой.
ГЛАВА 8. БОЕВАЯ ОРГАНИЗАЦИЯ ЭСЕРОВ.
На лавке у забора лузгали семечки и курили самосад двое мужчин и, судя по шелухе, от семечек и разбросанных окурков, сидели они здесь долго, благо день, вернее уже вечер, был погожий, летний. Это были социалисты – революционеры Домбровского, приставленные следить за Крабелем и Левицким. Их звали: Кумарёв Дмитрий, партийная кличка Зверь и Рогачёв Иван, партийная кличка Ван. Одеты они были как рабочие, хотя ими не являлись, а были когда-то студентами, отчисленными за революционную деятельность. Потом, арест, суд, тюрьма, ссылка и вот они в Приморье живут на доходы от «эксов». Впрочем, вся группа Домбровского была такая.
К ним подошёл третий так же одетый мужчина, это был «вторая рука» в боевой организации эсеров Михаил Дудек, партийная кличка Трубач.
- Сидим? – спросил он.
- А что делать? – ответил Кумарёв. - Сидим и следим. Крабель после встречи с Левицким зашёл в лавку к манзам, купил чаю и вон видишь? – свеча горит. Значить что? Правильно! Дома сидит. Ему хорошо. Из одной двери вышел, в другую вошёл и дома. Он целый этаж, говорят, у этой китаянки снимает.
Манзами в Приморье называли всех живших там китайцев и не важно, постоянно они там живут или временно, жили ли они тут до прихода русских или появились потом.
- Чай сам купил? – спросил Дудек.
- Сам. А что?
- У него домработница для этой цели есть. Что-то здесь не чисто! Молоток где?
- Он пошёл за Левицким. Да вон он возвращается.
Подошёл четвёртый, он же Ганин Николай, партийная кличка Молоток, потому, что молодой ещё, до молота не дорос.
- Левицкий дома – доложил он.
- Хорошо – сказал Дудек. – А манзы в лавке ещё работают. Подождём.
Они сели на лавку в тени забора, Дудек достал из внутреннего кармана пиджака бутылку китайской водки - ханшин, ударом ладони по донышку бутылки выбил пробку. Русскую казёнку – казённую водку, не употребляли. Во-первых, в России был «сухой закон» и водку не продавали, а, во-вторых, китайская водка всё равно дешевле. Стакан был один на всех. Когда он попал в руки Ганина, тот поднял его и весело сказал:
- Ну, не ради пьянства окаянного, а дабы не отвыкнуть!
- Молод ещё такие слова говорить – сказал Дудек. - Хочешь быть умным, вообще не пей! Давай, Коля не тяни, освобождай тару.
Ганин выпил, отдал стакан Рогачёву. Закусывали зелёным луком. Посидели, покурили, выпили ещё и Дудек сказал:
- Всё-таки, я думаю, что здесь что-то затевается. Коля, сбегал бы ты за Узлом. Пригодиться. Больше людей – не меньше. Мало ли что.
Николай Ганин был самым младшим из компании, ему было двадцать четыре года. Остальные были гораздо старше – Михаилу Дудеку было тридцать один год, остальным, двадцать восемь, двадцать девять.
Стемнело. Чайная лавка закрылась. Оттуда вышел китаец, надвинул на глаза синюю кепку и направился в сторону Амурского залива, стараясь избегать света уличных фонарей и встречных прохожих. Тут как раз из-за угла показались Ганин с Гордеем Пилипчуком, партийная кличка Узел, под его одеждой угадывались тугие узлы мускул, а кличку он получил за то, что любил узлы распутывать, а любил их перерубать, как Александр Македонский поступил с гордиевым узлом.
- К заливу он идёт. Это точно – сказал Дудек, имея ввиду Амурский залив, и приказал Ганину двигаться за китайцем, а остальным с двух сторон идти в обход к заливу и указал место встречи.
Уже стемнело, когда боевая группа эсеров собралась над обрывистым берегом залива. Внизу у воды копошились люди, судя по речи и одежде и чёрными длинными косами за спиной – китайцы или манзы, по местной терминологии. Вышла из-за туч луна и осветила призрачным светом море, берег, сосны и людей внизу.
- Их, вроде, пятеро – сказал Михаил.
- Нет – сказал Пилипчук – пятеро косоглазых и вон шестой у сосны, вроде как, русский.
- Да, да, вижу. Чего-то разгружают. Контрабандисты. Тот русский с саквояжем. Значить покупает чего-то. Наверняка в саквояже деньги, иначе, зачем с ним по ночам таскаться? Ну, братцы, сделаем «эксик»? Пан говорил, что надо подумать на счёт «экса». А тут и думать не чего – вот он. Пока думать будем – момент упустим. Впятером справимся?
- Если тихо, то справимся – откликнулся Кумарёв.
- А что тут шуметь? – сказал Пилипчук. – Всё по-тихому и надо!
И, распределив роли, они змеями уползли в темноту, к берегу, освещённым лунным светом.
Гордей Пилипчук первый подобрался к русскому с саквояжем. Левой рукой заткнул ему рот, а правой чиркнул ножом по горлу. Тот захрипел, падая.
- Да, тихо ты – прошипел ему Гордей, удерживая от резкого падения, тихо положил тело бедняги на землю. Саквояж его оказался в руках эсера.
Кумарёв со «своим» китайцем тоже справился по-тихому. У Рогачёва так не получилось. Китаец что-то услышал, обернулся, сделал подсечку нападавшему врагу. Иван упал, китаец с силой ударил его кулаком по голове. Голова раскололась, попав между камнем и кулаком. Дудек понял, что их засекли, и в упор выстрелил в своего китайца, убил наповал, и пальнул в другого китайца, убившего Рогачёва. Китаец схватился за бок, закрутился на одном месте и повалился на землю. Ганин в это время взмахом кистеня раскроил череп своему противнику. Пятый, здоровенный китаец, среагировал мгновенно и выстрелил два раза в Гордея. Попал, но не убил. Пилипчук выругался, бросил саквояж, куда угодила первая пуля, схватился правой рукой за левое плечо, на рукаве проступила кровь. Китаец прыгнул в сторону, ещё два раза выстрелил по нападавшим, развернулся, чёрная коса его мотнулась за спиной из стороны в сторону, и скрылся в лесу. Дудек и Кумарёв ответили выстрелами, но, судя по всему, не попали.