Инопланетяне на кастинге - Патрацкая Наталья Владимировна. Страница 12

Брынза столкнулась с ситуаций, скорее состоянием здоровья людей пожилого и преклонного возраста. Люди терпят адские боли и почти справедливо считают себя инвалидами. Боль действительно нестерпимая и обезболивающие средства слабо помогают. Организм постепенно сковывается и любое движение ног, рук вызывает пресловутые боли.

Кто в этих болях виноват?! В старые времена было одно квадратное радио, и по радио Гордеев проводил зарядку. В наше информационное время общественные зарядки из-за коммерческой нецелесообразности отменены. И это смертельно плохо. Чтобы не был болей в суставах, нужна элементарная, длительная зарядка! Для лечения рук нужны маленькие гантели. Для лечения ног – нагрузка на ноги. Проще говоря, пожилые люди должны заниматься суставной гимнастикой! Но ее надо вводить в широкие массы подобающей информацией.

Пожилые люди должны и могут восстанавливать мышечную систему, к сожалению, лечение проходит через болезненные этапы, но здоровье стоит того. Больно, никто не услышит, а Брынза никому ничего и не скажет. И с какого будуна она будет раскрывать на правду людям глаза? Так и о своей догадке по поводу отца правнучки она промолчит.

На даче Киры Андреевны спокойствие отсутствовало. Тетка волновалась о исчезновение Мийлоры, ее везде искали, но не смогли найти. Нинель пришла к тетке с единственной просьбой: дать ей денег. Два мужика, сопровождавшие Нинель, постреляв в воздух, исчезли.

– Нинель, зачем ты устроила весь этот шум? Не могла одна приехать? – спросила Кира Андреевна, сидя в кресле за чайным столиком, в холле первого этажа.

– Тетя Капа…

– Кира…

– Хорошо, Кира Андреевна эти два мужика меня достали и мою бабку Брынзу довели до смерти. Бабка умерла. Я осталась одна с дочкой, а эти двое, истратив, деньги с одной твоей книжки, стали просить у меня еще. Они не знали, что ты жива и закрыла свои вклады, думали, что я оставила их без денег. У меня случайно вырвалось, что ты живая и закрыла вклады, – протараторила Нинель, доставая пиво в банке из холодильника.

– Понятно. Где мы будем Мийлору искать? – спросила Кира Андреевна, наливая воду из электрического чайника в чашку с пакетиком зеленого чая.

– Не волнуйтесь, спряталась где-нибудь, – сказала Нинель, открывая шкаф с пакетиками чипсов, орешков, пряников, конфет, вафель.

– Мийлору найдем. А теперь у меня есть предложение: привези дочь сюда, в школу она еще не ходит, поэтому может пожить в этом доме, а ты будешь работать, – сказала Кира Андреевна, показывая на пакет пряников с начинкой.

– Добрая тетушка, я и работать! Ты лучше придумай, как откупиться от этих двух мужиков, вчера их выгнала охрана дачного поселка. А в следующий раз, что произойдет?

Нинель подала пакет пряников тетке, взяла себе пакет соленых орешков.

– Нинель, что я могу придумать, я уже смерть изобразила, а ты проговорилась, что я живая, – недовольно проговорила Кира Андреевна, вскрывая пакет с пряниками.

– А Марк зачем? Пусть тебя защищает, – парировала Нинель, вскрывая банку пива.

– Тогда пойдем другим путем, ты их вызови сюда, пока здесь нет Мийлоры и твоей дочки Нины. Попробуем устроить переговоры на высшем уровне, заключим с ними договор о ненападении, – проговорила Кира Андреевна, с чашечкой кофе в одной руке и пряником в другой.

– Эти два мужика договора не воспринимают, – возразила Нинель, щелкая соленые орешки из пакетика, и запивая их пивом из банки.

К ним подошел Марк, в спортивном костюме для дома.

– Присаживайся, Марк. Кофе завари. У нас легкий завтрак, – проговорила Кира Андреевна, доставая следующий пряник.

– А мне пива не будет? – спросил Марк, но увидев покачивание головы Киры Андреевны, добавил, – Уговорили выпью кофе. У меня есть предложение по поводу вчерашних олухов.

– Марк, а раньше, где был? Где было твое предложение? – с раздражением спросила Кира Андреевна, вставая на ноги, которые почти отошли от стрессов и могли ходить.

– Не хотите, не скажу, – обиделся Марк, положив пару ложек растворимого кофе в чашку, и заливая горячей водой из чайника.

– Марк, у тебя отличная фигура! Давай поженимся! Это у меня идея, а не у тебя, если мы поженимся, то те двое от нас отцепятся, не будут они преследовать семейную пару. Я подслушала один их разговор. Кира Андреевна, соглашайтесь на нашу свадьбу, сразу приобретете дочь, зятя и внучку, а преследователи уйдут от вас к другим! – воскликнула на одном дыхание Нинель, чтобы не успели ее прервать.

– Нинель, если все будет так, как ты говоришь, то я согласна, – приободрилась от Мийлоры на свободу от преследователей Кира Андреевна.

– Меня женили! – с пафосом воскликнул Марк. – А я согласен, человеком буду, а не вашим служащим. – И залпом выпил кофе из кружки, словно это вино или спирт.

– Вот и славно, кстати, моя дочь у ваших соседей, я ждала результата переговоров. Я за ней пойду, а ты Марк изобрази счастливого отца, когда мы с ней придем. – И она выскочила в дверь в джинсах и тонком свитере.

Через минут пять Нинель появилась с маленькой Ниной. Маленькая девочка тут же спросила, а где ее комната. Кира Андреевна величественно показала на второй этаж:

– Нина, весь второй этаж ваш, а если твоя тетя Мийлора вернется, мы что-нибудь придумаем.

Девочка хлопнула в ладоши и побежала по лестнице на второй этаж, за ней пошел Марк.

– Спасибо, тете Кира, не хочешь быть Капой, будь Кирой, но не заставляй меня произносить отчество, – поеживаясь, проговорила Нинель, взяла в руки сумку, и понесла ее наверх.

Марк повернулся, взял сумки и помог их отнести на второй этаж.

К столику подошла Соня, посмотрела на чашки и стала их составлять на маленький поднос, и как-то незаметно вытерла столик. Кира Андреевна осталась одна за столиком. Она подумала, что с Нинель ей жить проще, чем с путевой Мийлорой. И решила, что вопрос с Мийлорой надо решать несколько иначе, раз все так поменялось.

Я и Николай остались на его даче, примыкавшей одной стеной к даче Киры Андреевны.

Я всегда думала, что в дачных поселках непролазный снег, но дорога, видневшееся в окно, оказалась вполне сносной для зимней оттепели, было видно, что здесь чтят хорошие дороги и дорожки внутри дачных участков.

Холод пронизывал двухэтажный домик. Николай включил котел для обогрева, благо электричество к участку было подведено. Я пошла на кухню, обнаружила небольшие запасы еды, приготовила ужин из того, что было.

В холле стоял небольшой телевизор, мы сели на диван, еду поставили на маленький столик. Поели. И мы потянулись друг к другу со всей страстью молодости. Свобода на звуки и чувства – главное достоинство дач. Я встрепенулась, спросила про душ.

Оказалось, что душ есть, надо только включить водогрейку. После водных процедур мы разместились на диване в холе, постелили белье, лежащее в шкафу.

Николай уткнулся в мою шею, чувствуя мои запахи, потом обнял мое тело. Я запустила руки в его шевелюру, я путешествовала в его волосах, потом поцеловала шею. Он подключился к поцелуям и перехватил мои губы губами. Я приникла своим телом к его телу с нежностью. Тела пришли в движение. Ненасытность от ощущений поглотила нас полностью. То он был наездником, то я становилась лягушкой, то мы превращались в иероглиф, похожий на ножницы. Устав от наслаждения мы уснули.

Утром страх от преследования прошел. Я позвонила по сотовому телефону Кире Андреевне, та взяла сотовый телефон со столика, посмотрела на имя 'Мийлора', вращающееся на экране.

– Кира Андреевна, со мной все нормально. А вы как? Все здоровы?

– Мийлора, у нас все хорошо, есть предложение: поживи в квартире своей матери или в моей.

– Я могу вернуться в свою квартиру, но тогда мне будет далеко ездить на учебу.

– Тебя переведут.

Я вытерла набежавшую слезу. Это заметил Николай.

– Мийлора, что случилось?

– Тетя Кира предлагает вернуться туда, откуда я пришла, – и я залилась слезами.

И, всхлипывая, добавила, – но я привыкла жить с ней! А дома я буду совсем одна!