Инопланетяне на кастинге - Патрацкая Наталья Владимировна. Страница 48

– Ладно, об этом позже, а теперь вспомни, что нас было два брата: я и Егор Сергеевич! А меня опять тянет к тебе! Я не пойму, в чем твоя сила для братьев!

– Я – человек обычный, простого происхождения.

– А давай выпьем еще по цилиндру, и твоих предков увидим!

– Я боюсь пить эту золотистую энергию! Но у меня есть идея, мы можем сделать в цилиндре маленькое отверстие и клапан, и помещать его в антикварную мебель, а те, кто купит ее мебель, будут видеть временные сны!

– Деловая ты женщина, Мийлора! А вот тебе и вторая разгадка! Знаешь, почему я занимался обустройством Малахита? Это у меня от второго брата, Григория Орлова!

Он от царицы получил землю, на которой построил дворцы, разбил парк, построил уникальные сооружения, собрал коллекции картин и мебели! Вот и я построил город в забытых местах и сделал его цивилизованным!

– Так, так, так! А как же золотая жила?

– Ее нашел мой отец, ты же сама знаешь! Он эти Малахитовые горы до меня присмотрел, и все сам хотел, чтобы здесь был город заложен!

– К Петру 1 не примазывайся!

– Я и не собираюсь, но город есть – Малахит!

Рядом со мной вновь был Григорий Сергеевич, а в руке он держал золотой цилиндр с непонятной энергией. Я поставила его и свой цилиндры на стол, они были открыты, а я открыла окна, чтобы вернуться полностью в свое время, и на свое место, с прямоугольными зданиями и мебелью…

Я поняла главное, что золотистая энергия цилиндра дает возможность во сне прожить жизнь в прошлых временах, но все эти путешествия забирают психологическую энергию. После полета во времена братьев Орловых я ослабла психически. Я спокойно взяла успокаивающие таблетки и выпила двойную дозу, потом посмотрела на Григория Сергеевича, он опять спал. Я стала за него волноваться, его надо было вытаскивать из прошлого, но как? Этого я не знала.

Знала бы я, что эта за энергия! Хорошо, что она мне больше не нужна. Я поняла, что и химическая лаборатория у меня забирает какие-то энергетические силы, ведь не зря Нинель, имеющая химическое образование по специальности работала только первое время, потом кожа на пальцах у нее стала облазить от непонятной аллергии, и она стала работать менеджером, и кожа у нее восстановилась.

Но как вернуть в настоящее время Григория Сергеевича? Я взяла свой сотовый телефон, поднесла его ко рту спящего мужчины и нажала на цифру 21. Через 21 минуту он стал оживать. Григорий Сергеевич очнулся, он опять летал во сне к княжне Таракановой, и это забрало у него кучу психологической энергии. Я молча дала ему три успокаивающих таблетки, он выпил их, не задавая вопросов. Я принесла из холодильника красную икру и стала делать бутерброды рядом с постелью, боясь оставить Григория Сергеевича одного.

– Григорий Сергеевич, давай бросим эту золотистую энергию, и пустим твое золото на вензеля антиквариата!

– Я понял, золото на напыление вензелей получишь в любом количестве.

– А стульев?

– Да, хоть славянских шкафов! – сказал Григорий Сергеевич и отправил красную икру со сливочным маслом на белом хлебе прямо в рот, и запил все чаем с лимоном и сахаром.

– А может бросить золото и заняться янтарным гарнитуром? – спросила я, намазывая бутерброды красной икрой.

– Мне все равно, хоть Янтарные часы выпускай под часы графа Орлова.

Я поела и задремала, но только для того, чтобы вспомнить, как я дошла до полетов в мистическое прошлое.

Я открыла ящик стола и обнаружила в нем золотой цилиндр, утерянный месяц назад.

В ящике я нашла пудреницу, открыла эту черную коробочку, в ней лежала сим карта от сотового телефона, я вставила карту в сотовой телефон, нажала на цифру 19, выпила золотистой энергии и оказалась в первой половине19 века.

Я захватила лоб одной ладонью, высота лба равнялась ширине ладони, потом посмотрела на небо, откуда меня принесли черти из исторического путешествия.

Интересно, что все командировки в историческое прошлое начинались в юности и заканчивались не старше того возраста, в котором я находилась. Я почувствовала под ладонью боль, действительно путешествие было не из легких, выпила пару разных таблеток, под медленные глотки черного кофе, и подумала, что прошлое меня больше не тянет, ни в каком своем проявлении. Я посмотрела на старый сотовый телефон и решила больше никогда не касаться его кнопок.

Ясное, голубое небо проглядывало сквозь темные, снеговые облака, так и я, словно приоткрыла кусочки истории, весьма популярные среди людей. А дальше, что? На работе никто не заметил мое исторического отсутствия, зато я заметила отсутствие одной пары, как мне сказали, они уехали в совместное путешествие на недельку.

Нормально. А я была так далеко, и сказать об этом некому, не поймут, особенно подруги, это все уже пройдено.

Я удивленно посмотрела на сотрудников, на себя в зеркало, и почувствовала, что я несколько моложе своего возраста, в котором с ними работала до путешествия.

Ко подошла Людмила Александровна, мы поговорили о том, о, сем, и разошлись по своим местам и делам. Жизнь продолжалась, не особенно бурно, зато естественно. Я еще раз посмотрела в зеркало и увидела, что еще помолодела на десять лет, непонятно, но факт. С меня слетали года, сказывалась какая-то остаточная деформация от полетов в историческое прошлое. Мои брюки вдруг стали свободные, свитер широкий, пиджак вообще казался с чужого плеча. Ноги в сапогах остались в естественных условиях.

На меня никто не смотрел, все были заняты своими делами, а я сидела худая и молодая в широкой одежде и смотрела то в компьютер, то в зеркало. Неожиданно ко мне подошел голубоглазый блондин, ну очень молодой и так увлеченно со мной стал говорить по работе, что я несколько опешила. Он говорил со мной, как с ровесницей! Я поморгала ресницами, не зная, как поступить с его предложением встретится после работы.

Я попросила тайм аут, мне надо было переодеться в нечто подобающее случаю. Его звали Валера. Непонятно, почему ему дали такое дивное имя при голубоглазой внешности? Дома меня встретила моложавая мать, еще вполне интересная женщина!

Я была молодой девушкой, что отражалось во всех зеркалах квартиры. Я стала соображать какой это год моей жизни, чтобы не ошибиться в поступках и словах, обращенных к матери. Пройдя по квартире, я поняла, что живу в этой квартире с матерью вдвоем, судя по всему, институт я еще не окончила и недавно стала работать.

Я пошла, принять ванну, в зеркале посмотрела на свое подтянутое, молодое тело, я вся была молодая! В ванне я полежала от души, потому что в далеком прошлом было трудно с горячей водой и моющими средствами, уж очень они были неудобные для употребления. Я отмокала в пене, налила шампунь на волосы, которые были достаточны длинные и даже не окрашенные, взяла мочалку из морских водорослей и смыла с себя историческую грязь.

Я на самом деле вернулась в свое время с некоторой ошибкой во времени, я вернулась в то время, когда Самсон еще был жив. Я напрягла память, но память не пускала в мое родное, уже однажды прожитое будущее. Все, что она помнила и знала, соответствовало возрасту и не больше. Я подвела итог: мне лет двадцать, у меня есть мать и меня ждет голубоглазый Валера.

Я укуталась в большое махровое полотенце с цветочками и вышла из ванны.

– Надя, когда ты научишься брать с собой халат? Неприлично так ходить по квартире!

– Мама, а ты отвернись, мои вещи на месте?

– А, где им еще быть? Тебя ждут.

– Вещи ждут?

– Нет, тебя ждет некий Валера.

– Правда, что ли? Ой, – взвизгнула я, с удивлением обнаружив стоящего в дверях Валеру…

Я еще раз очнулась от своего крика, в руках у меня был пустой золотой цилиндр из-под золотистой энергии, в голове стоял дурман, захотелось выпить таблетки от головной боли.

Вместо Валеры в дверях стоял Григорий Сергеевич:

– Мийлора, я рад, что ты очнулась, очень долго ты спала, я рядом с тобой медсестру посадил.

Я смотрела на Григория Сергеевича, с трудом понимая, кто он: