Возвращение золотого креста. Книга 3 - Эсса Геннадий. Страница 6

— У меня все есть. Надо только одно: чтобы не было на месте шефа. Я вскрою витрину для уборки. У нас это делается, но очень редко. Крест унесу к себе в сейф и сразу позвоню тебе.

— Хорошо, — одобрил Джон. — Но сделай это как можно аккуратнее. Сам понимаешь, что даже этот кусок золота стоит очень больших денег.

На том они и расстались.

Утром следующего дня Лукас обошел все залы музея, как обычно это делал, и зашел в кабинет директора.

— Опять глаза красные, — заметил шеф. — Опять была бессонная ночь. Ты, мой друг, не влюбился ли часом?

— Да все гости достают, родственники. То им надо туда, то сюда…

— После обеда я уеду по делам, — предупредил шеф. — Ты останешься за меня и веди дела сам.

У Лукаса даже подкосились ноги. Он присел на стул и попытался сдержать свое волнение.

— С тобой все в порядке? — заметил шеф его странное состояние. — Ты нездоров?

— Нет, нет, все хорошо. Голова что-то закружилась.

— Постараюсь вернуться пораньше и отпущу тебя домой, — сказал озабоченный шеф.

Лукас вышел из кабинета и снова направился по музейным залам. Посетителей было очень мало, и он старался сосредоточиться, перебирая в голове варианты похищения. Он шел медленно, с тоской поглядывая по сторонам, будто прощался со своей перспективной работой уже заранее. Сейчас Лукас не понимал, что его толкает на такое ужасное преступление, но какая-то невидимая сила двигала им, и он не смел ей противостоять.

Он прошел в зал, где находилась витрина с золотым крестом, и замер. В такую рань у витрины он снова увидел монаха. Тот, как обычно, стоял с опущенной головой и шептал молитву. Услышав шаги, он поднял голову, обернулся.

— Доброе утро, отец, — вежливо поприветствовал его Лукас. — Я даже не заметил, как вы вошли..

— Доброе, сын мой, — ответил монах. Он взглянул на молодого человека, и Лукасу показалось, что взгляд у него суровый, какой-то недоверчивый, как раньше, а глаза просто метают в его сторону искры ненависти, будто догадывался, что Лукас хочет совершить.

Лукас немного постоял рядом, мельком взглянул на витрину с крестом и направился к выходу.

— Молодой человек, — окликнул его монах. — Вы что-нибудь узнали о таинстве креста?

— Ничего, — раздраженно ответил Лукас. — Все, как и вы, говорят, что его тайны уходят в глубину веков, а источников никто обнаружить не может. У меня совершенно нет времени этим заниматься, и я не вижу в этом резона.

— Вот и хорошо, — согласился монах, — пусть он покоится на своем месте. Значит, не пришло еще его время.

Лукас медленно двинулся по залу, чувствуя его колючий взгляд в спину. Он неожиданно обернулся и встретился с взглядом монаха, который, сложив руки на груди, смотрел ему вслед.

Во второй половине дня шеф уехал по делам и обещал вернуться незамедлительно, как решит все свои вопросы.

Лукас тут же набрал номер телефона Джона.

— Сегодня может все случиться, — предупредил он. — Шеф в отъезде. Утром снова появлялся этот монах. Что-то мне не нравится все это.

— Да черт с ним, с монахом. Ты мне звони, как только что-то будет получаться. Я подъеду на машине и заберу тебя.

— Мне сразу надо будет съехать и с квартиры, — предупредил Лукас. — Там у меня вещи уже упакованы — две сумки.

— Хорошо, заедем, а где думаешь остановиться?

— Может, на время у тебя?

— Нет, нет, это исключено, — запротестовал Джон. — Лучше снять номер в гостинице.

Лукас мгновенно призадумался, понимая всю сложность ситуации, в которую он сам себя впутывает.

— Тебе надо быть у музея часов в пять, — пересиливая свои сомнения, произнес Лукас. — Поставь машину в стороне, а сам жди у входа.

Когда были оговорены все мельчайшие подробности, Лукас положил трубку телефона и откинулся в кресле, закрыл глаза, представляя последствия.

«Почему Джон не хочет, чтобы я остановился у него? — рассуждал Лукас. — Значит, не хочет, чтобы я знал, где он живет.… Но это очень просто можно определить. Может, у него семья, о которой он мне не говорит? Его рвение к этому кресту тоже немного настораживает. Если он что-то затевает против меня, то я его обязательно накажу. Неплохо было бы завладеть этим крестом только мне одному и быть его хозяином. Да, но Джон, наверняка, докопался до истины в этих рукописях, раз просит крест, и мне о ней он не скажет никогда. Потом, эта рукопись, в которой так и остается неразгаданным одно заклинание… Мне надо будет любым путем все узнать, а дальше я просто исчезну из Англии, если этот крест имеет такую силу. Исчезну вместе с Джоном. Нет, Джон здесь ни при чем. Зачем только я связался с этим нечистым делом? Может, все остановить? Это же в моих силах. Я извинюсь перед Джоном, надо будет — заплачу за его труды и буду иметь перспективную работу и спокойную жизнь. А если монах говорит правду, что крест такой всемогущий, значит, я не только исправлю свое положение, но и стану первым, сильным и властным».

Лукас открыл глаза и взглянул на часы — было уже без четверти пять.

«Неужели я так крепко заснул? — подумал он. — Пора действовать».

Он вызвал дежурную по залу и сообщил, что витрина с крестом сейчас будет вскрываться для уборки внутри и профилактики экспоната.

Лукас отключил сигнализацию и направился с ключами в зал. Он легко открыл стеклянную дверцу, дал указания работнице навести порядок. Только сейчас он почувствовал, как его руки затряслись и вспотела спина. Он внимательно осмотрел крест и, озираясь по сторонам, завернул его в большую белую тряпку и направился к выходу.

Когда он покидал зал, неожиданно увидел монаха, который стоял у окна и наблюдал за ним. Его затрясло от неожиданной встречи, но он взял себя в руки и решительно пошел мимо.

— Профилактические работы, — произнес Лукас, как бы в оправдание своим действиям.

Монах стоял неподвижно, провожая его взглядом.

Лукас вошел в кабинет и смахнул со лба пот, положил крест на стол перед собой и рухнул в кресло.

Он закрыл глаза в ожидании, что монах явится в его кабинет, но за дверьми была тишина.

Лукас немного пришел в себя, потом взглянул на крест.

«Может, не стоит этого делать? — снова мелькнула мысль. — Если что-то не получится у Джона, то это будет просто кусок золота».

Он взял крест в руки, ощутил его тяжесть и почувствовал, какой он холодный. Молодой человек прислушался: за дверями послышались шаги, и он напрягся.

Он прикрыл крест тряпкой и устремил свой взгляд на двери.