Последняя база - Черри Кэролайн Дженис. Страница 26

И вот из-под сукна вынуты старые планы, действуют первые бригады, осваиваются месторождения, производятся изделия, которых в системе Пелла и так достаточно, - производятся на черный день. За лето людям предстоит составить широкие программы и приступить к их осуществлению с началом осени, когда студеные ветра приведут хиза в чувство, и они будут работать на людей не покладая рук, но и о себе не забывая, ведь надо же натаскать мягкого мха в норы под лесистыми склонами холмов.

Человеческое население Нижней учетверилось, и теперь лику планеты придется измениться. Эта мысль огорчала и Эмилио, и Милико. На картах, с которыми не расставалась Милико, были отмечены прекрасные места, которыми так дорожили хиза. Они считались священными, и появление человека могло только осквернить их.

Надо добиться, чтобы совет объявил их заповедными при жизни нынешнего поколения, уже в этом году, не то будет поздно. Техногенез показывает зубы, на лике Нижней уже видны шрамы... Дым, пни, уродливые купола, поля по берегам реки, грязные дороги... Собираясь на Нижнюю, Эмилио и Милико мечтали украсить ее: вырастить сады, замаскировать дороги и купола. Но пока это было невозможно.

Они решили по крайней мере не уродовать планету. Они любили Нижнюю и за хорошее, и за плохое: за весенние безумства хиза, за свирепость бурь. Люди всегда могли найти убежище на станции, где их поджидали стерильные коридоры и мягкая мебель, но Милико и Эмилио прекрасно себя чувствовали и здесь. Ночами они занимались любовью под неутомимый барабанный бой дождя по пластиковому куполу, под пыхтенье компрессоров и дикий хор лесных созданий. Они любовались ежечасными метаморфозами неба, ветра, шелестящего травой, и леса, обступившего базу. Они потешались над проделками низовиков, они правили целым миром, где могли изменить все, кроме погоды. Они оставили родной дом, близких и иной, уютный мир, но говорили о том, что в будущем надо бы поставить отдельный купол. Хотя думать о настоящем доме нужно было раньше, когда строительство базы шло по плану. До прибытия Мэллори и беженцев. До "К".

Теперь они мечтали только о сохранении нынешнего уровня жизни. Перемещали людей под конвоем и боялись этих людей. Открывали наспех оборудованные базы, пытались заботиться о природе и о низовиках и делали вид, что все идет как задумано.

Он дописал приказы, вышел и вручил их Эрнсту - диспетчеру, бухгалтеру и оператору компа. Здесь всем приходилось совмещать обязанности.

Возвратившись в спальню-кабинет, он взглянул на Милико и кипу карт на ее коленях.

- Как насчет ленча? - На мельницу он намеревался идти после обеда, а сейчас мечтал лишь о чашке кофе в спокойной обстановке и о еде, готовящейся в микроволновой печи - еще одной роскоши в этом куполе, положенной ему по чину. Просто посидеть, отдохнуть...

- Я почти готова, - откликнулась жена.

Три резких удара колокола положили конец приятным ожиданиям. Челнок прибыл задолго до срока. Эмилио ждал его к вечеру. Он сокрушенно покачал головой. И все же для ленча время еще есть...

До посадки челнока в операторской не успели управиться с ленчем, даже диспетчеру Эрнсту приходилось работать, то и дело откусывая от сэндвича. Предстоял тяжелый день.

Эмилио проглотил последний кусок, допил кофе и взял куртку. Милико натянула свою.

- Еще привезли субчиков из "К", - донесся шепот от диспетчерского пульта. Чуть позже голос Эрнста зазвучал на весь купол: - Двести душ. Напихали их в морозильный трюм, как снулую рыбу. Ну и что прикажете с ними делать?

Вопрос адресовался челноку, и вскоре последовал ответ, но лишь несколько слов внятно прозвучали сквозь помехи. Раздраженно покачав головой, Эмилио подошел к Джиму Эрнсту и склонился над его столом.

- Передай, что придется пожить в тесноте, пока мы не отправим новичков в лагеря.

- Почти все "К" вернулись домой на ленч, - напомнил Эрнст, давая понять, что подобные заявления опасны - беженцы склонны к истерикам.

- Передавай, - велел Эмилио, и Эрнст заговорил в микрофон.

Эмилио надел противогаз и вышел. Милико поспешила следом.

Самый большой станционный челнок исторг из своего чрева заказанные товары. Куда большее количество припасов, упакованное в контейнеры, ожидало в складских куполах погрузки и полета в обратном направлении.

Как только Эмилио и Милико перебрались через холм к посадочной площадке, на трап вышел первый пассажир. Измученные люди в дождевиках, очевидно, натерпевшиеся в пути смертельного страха, толпились в шлюзе. Их было гораздо больше, чем обещала станция, уж гораздо больше, чем требовалось Нижней. Сравнительно неплохо выглядели только малочисленные добровольцы из проигравших в лотерею; спускаясь по трапу, они отходили в сторону. Охрана, высыпавшая из челнока, с оружием наизготовку дожидалась конца высадки, чтобы сбить перемещенных в плотную толпу. Среди вновь прибывших были старики и по меньшей мере дюжина детей - семьи и обломки семей; короче говоря, люди, которым бы не поздоровилось в станционном карантине. Их переселили из соображений гуманности, не подумав о том, что на Нижней за пользование жильем и компрессором принято расплачиваться трудом. Придется искать им работу по силам, а что касается детей, слава Богу, что среди них нет слишком маленьких. Малыши не то что работать противогазы носить не способны, а ведь в них еще надо вовремя менять фильтры.

- Сколько слабых, - сказала Милико. - О чем только думает твой отец?

Эмилио пожал плечами.

- По-моему, у нас все же получше, чем в "К" наверху. Надеюсь, они привезли новые компрессоры. И пластиковые покрытия.

- Держу пари, что нет, - уныло произнесла Милико.

Со стороны базы, с вершины холма, донеслись пронзительные вопли низовиков. Эмилио привык к ним; бросив взгляд через плечо, он ничего особенного там не увидел. Но высадка при этих звуках прекратилась, несмотря на понукания охранников и экипажа.

Вопли не утихали. Это уже было странно. Эмилио повернулся, Милико тоже.

- Побудь здесь, - сказал он. - Присматривай за ними.

Он побежал по тропинке на холм, быстро теряя силы из-за противогаза. С гребня он увидел купола, а перед самым большим - кольцо низовиков вокруг дерущихся людей. Из карантинного купола выбегали переселенцы.

Со свистом втянув воздух, Эмилио бросился вниз по склону. От живого кольца отделился туземец и со всех ног пустился навстречу. Атласкин Синезуб. Эмилио узнал его по необычному для молодых самцов красно-коричневому окрасу.

- Человеки-Лукас, - прошипел Синезуб, приплясывая от волнения и размахивая руками. - Человеки-Лукас все обезуметь.

Пояснений не требовалось, Эмилио увидел Брана Хэйла и команду полевых надзирателей с винтовками наперевес. Хэйл и его люди вытащили из толпы подростка и сорвали с него дыхательную маску. Бедняга кашлял и синел от удушья, а надзиратели, похоже, не собирались возвращать ему противогаз. Находясь под прицелом, товарищи по "К" ничем не могли ему помочь. Видимо, его взяли заложником.

- Прекратить! - выкрикнул Эмилио. - Немедленно прекратить!

Никто не подчинился. Он ринулся в толпу надзирателей. Синезуб не отставал ни на шаг. Эмилио растолкал вооруженных людей. Внезапно он осознал, что прибежал с голыми руками, а свидетелей, кроме низовиков и "К", нет.

Надзиратели расступились. Он вырвал паренька из их рук, и тот рухнул. Спиной ощущая прицелы, Эмилио опустился на колени, поднял из грязи противогаз и прижал к лицу юноши. Пять-шесть "К" попытались приблизиться, но один из людей Хэйла выстрелил им под ноги.

- Хватит! - закричал Эмилио. Он встал, чувствуя, как дрожит каждый мускул его тела, и посмотрел на несколько десятков рабочих из "К" (остальные застряли в шлюзе купола) и на десять охранников с ружьями наперевес. Он думал о мятеже и о Милико, оставшейся за холмом. Сейчас эти люди бросятся на него...

- Назад! - крикнул он "К". - Успокойтесь! - И, повернувшись к молодому, угрюмому и дерзкому Брану Хэйлу, спросил: - Что здесь произошло?