Железный пират (сборник) - Пембертон Макс. Страница 19

Добравшись до «орлиного гнезда», мы осторожно спустились по оставленной лестнице, предварительно убедившись, что никто не подстерегает нашего приближения. К сожалению, в пещере не нашлось ничего, кроме большой кадки со свежей водой. С невыразимым наслаждением утолили мы жажду, от которой нам приходилось страдать больше, чем от голода, и вымыли разгоревшиеся лица и руки. Освеженные, с новой силой двинулись мы в путь, не без труда ориентируясь между беспорядочно нагроможденными скалами. Вспоминая впоследствии это путешествие, я всегда удивлялся его благополучному окончанию. Спокойные люди вряд ли нашли бы дорогу среди лабиринта скал и пропастей, мы же скользили, точно тени, каким-то чудом избегая опасных мест и двигаясь так быстро, как будто перед нами лежала удобная шоссейная дорога. Видно, голод и любопытство такие чувства, которые побеждают всякие препятствия.

Спустившись до первых, покрытых зеленью холмов, возвышающихся примерно на 800 или 900 футов над общим уровнем долины, мы остановились и с любопытством начали вглядываться в развернувшуюся перед нами картину. Хотя солнце уже закатилось, но последние отблески сумерек позволяли нам еще довольно ясно различать предметы.

Первое, что поразило нас, это полное отсутствие какого бы то ни было тумана. Воздух над лесом и лугами был чист и прозрачен, и взгляд беспрепятственно уходил в далекую глубину перспективы. Правда, воздух имел какой-то странный зеленоватый оттенок. Казалось, что смотришь вдаль сквозь слабо окрашенное зеленое стекло. Над наиболее низкими частями долины этот зеленый оттенок сгущался настолько, что превращался как бы в сеть тонких, колеблющихся теней, вполне прозрачных, но постоянно меняющих оттенки. Но все это так мало походило на туман, что мы посчитали рассказы старого француза, как и дневник мисс Руфь, просто ошибкой. Быть может, «губернатор» умышленно пугал мисс Руфь и других жителей острова, чтобы удерживать их в своей полной зависимости. Отсутствие тумана почти совершенно успокоило нас, тем более, что никакого зловония до нас не долетало, хотя мы находились почти на одной высоте с крайними деревьями леса. Правда, у меня в ушах как-то странно звенело, и мысли слегка путались. Но это было очевидным следствием усталости после быстрого спуска с гор, а, может быть, и после непредвиденного поста последних полутора суток. По крайней мере, мои товарищи объясняли подобным образом свои ощущения.

— Ну, что капитан? — воскликнул Питер Блэй, улыбаясь во весь рот. — Говорил я вам, что вся эта туманная история сущие пустяки! Никакого тумана и в помине нет! Стоило пугаться, нечего сказать. Хорошо еще, что мы вовремя спохватились, капитан. Авось, Бог даст, проберемся благополучно к одной из хижин и найдем добрую душу, не принадлежащую к шайке губернаторских разбойников, которая уступит нам хорошенького козленка или пару куриц за приличное вознаграждение, — не уступит, что ж, делать нечего, и так возьмем. Наше дело военное! Да и голодный желудок церемониться не станет!

Пока Питер громко мечтал о будущем ужине, Долли Вендт пытливо вглядывался своими молодыми глазами в подробности красивой картины, расстилавшейся у наших ног, и голос его зазвучал довольно неуверенно, когда он обратил мое внимание на гробовое молчание, окружающее нас.

— Посмотрите, капитан, нигде не слышно ни звука, не видно души человеческой. Ни в одном из домиков не блестит огонь, ниоткуда не доносится стук топора, или песня пастуха, или выстрел охотника. Точно весь остров внезапно вымер. Куда же могли деваться все его довольно многочисленные обитатели?

Я не успел еще собраться с мыслями и придумать какое-либо объяснение действительно странному отсутствию жителей, как Сэт Баркер закричал во все горло, не будучи в силах удержать своего удивления:

— Смотрите, капитан! Ведь правду говорил мистер Вендт. Поглядите туда, к северу, видите огонь под водой. Ей-Богу же, море горит, точно освещенное снизу электричеством.

Питер Блэй даже присел от изумления.

— Вот так история, капитан! Вот уж ни за что бы не поверил, если бы не видал собственными глазами Огонь под водой! Слыханное ли дело? Ведь это чудо, капитан! '

Зрелище было, действительно, до того поразительное и невероятное, что возглас почтенного ирландца казался естественным. Вся оконечность далеко вдавшегося в море северного мыса была окружена ярко светящейся полосой воды. Не только пенящаяся линия прибрежных бурунов, но и более отдаленная часть спокойного моря казалась огненной тканью поминутно меняющей оттенки, переливаясь от ярко-золотистого до изумрудно-зеленого цвета. На этом сверкающем фоне высокие волны разбивались миллионами сверкающих бриллиантов, то медленно вздымаясь сплошной массой темно-зеленого огня, то быстро разбегаясь тысячью лент, как бы сотканных из расплавленного серебра. Несмотря на довольно значительное расстояние, отделяющее нас от ярко освещенной водяной поверхности, мы довольно ясно могли разглядеть, очертания человеческих фигур под водой! Они двигались на неведомой глубине, то ясно вырисовываясь темными контурами на сверкающем фоне воды, то скрываясь под набегающими волнами, кажущимися массой расплавленных изумрудов. Поразительное зрелище было так прекрасно, что заставило нас позабыть все на свете, даже то, что мы были предупреждены дневником мисс Руфь о существовании этого подводного света.

Увы, напоминание об этом дневнике напомнило мне в ту же минуту и другое его предупреждение: о смертельной опасности, грозящей каждому европейцу, остающемуся на острове во время сонного сезона. В его существовании я уже не сомневался больше, получив доказательство справедливости рассказа мисс Руфь о «подводном замке». Если это удивительное жилище оказалось не сказкой, то и существование ядовитых газов не могло быть отрицаемым. Почти незаметные зеленоватые пары были ядовиты. В этом нельзя уж было сомневаться, вглядевшись в лица моих товарищей. С широко раскрытыми глазами, с пылающими лицами глазели они на ярко освещенное море, перебрасываясь замечаниями, сопровождаемыми громким смехом, неестественность которого сразу поразила меня. Долли Вендт заливался хохотом, как ребенок, чуть не подпрыгивая на месте.

Желая привлечь внимание товарищей, я заговорил о том, что должно было интересовать нас еще больше, чем необычайное зрелище освещенного моря и прогуливающихся под водой людей.

— А не пора ли нам подумать об ужине. Питер? Вы, кажется, совсем забыли, что мы не только не обедали, но и даже не завтракали сегодня!

Старый товарищ провел рукой по своему влажному лбу, точно просыпаясь от сна.

— И в самом деле, капитан, я и забыл о голоде! — проговорил он умиленным голосом.

— Да и как не забыть всего на свете, видя подобное зрелище! — перебил со смехом Долли. — Мне даже есть расхотелось, капитан!

С беспокойством поглядел я на разгоревшееся лицо юноши, на его как-то странно мигающие глаза, и предложил поскорей спуститься вниз, чтобы попытаться добраться до жилища мисс Руфь, где мы могли скорей всего найти помощь и сочувствие.

Мы довольно скоро нашли уже знакомую нам тропинку через лес, у опушки которого находился бамбуковый дом мистера Кчерни. Темнота сумерек, позволившая нам любоваться зрелищем подводного света, уступила место блестящему лунному освещению. Никогда не видал я ничего подобного этой прелести бледного света, ложащегося необыкновенно нежными лиловыми тенями на ярко-зеленые ковры лугов и на темно-малахитовую листву спящего леса. Никакой художник не смог бы передать таинственное очарование тишины, в волшебном соединении голубых лучей месяца с зеленоватым паром, как бы витающим в воздухе. Что-то непонятное происходило у меня на душе. Меня манила эта ласкающая природа, мне бы хотелось никогда не расставаться с этим мягким светом, хотелось забыться под этими благоухающими кустами, забыться и заснуть... заснуть среди этих роскошных зеленых лугов. Какие чудные грезы должны сниться под этим синим небом! Какие видения должны витать под сенью этих обвитых розами пальм! Мы все молчали, быть может, опасаясь высказать свои ощущения, быть может, сами не сознавая их.