Среди дикарей и пиратов - Кингстон Уильям Генри Джайлз. Страница 13

— Ну, ребята, вы приготовили настоящий пир, — вскрикнул он, садясь на берегу. — Я не ожидал увидеть столько вкусных вещей; и рад сказать, что нашел ручей со свежей, холодной водой, он падает с горы в глубокий бассейн; я не выдержал и выкупался в бассейне, что советую сделать и вам.

Мы были слишком голодны, чтобы дождаться, когда поспеют утки, и начали закусывать яйцами и устрицами, запивая молоком из кокосовых орехов. К тому времени как мы несколько утолили голод, поспели и утки, приготовленные под надзором Тамаку. Их нашли превосходными, и все согласились, что никакой олдермен [1] не завтракал лучше.

— А что мы будем теперь делать? — спросил я.

— Насчет пищи нам нечего беспокоиться; прежде всего нужно пройти на другую сторону острова (мне кажется, это недалеко) и устроить наблюдательный пункт, откуда можно давать сигнал в случае появления какого-нибудь корабля, — ответил Медж. — Вы, Тилльярд, вероятно, захотите докончить вашу кузницу; мы надеемся, что вы будете поддерживать огонь на случай появления какого-либо судна.

— Я берусь за это, сэр, — ответил Тилльярд, — но мне нужен помощник; хорошо было бы, если бы со мной остался кто-нибудь. И лучше — один из молодых джентльменов: они больше поймут меня, чем Попо или Тамаку. Не останетесь ли вы со мной, мистер Рэйнер?

— Я только что хотел предложить вам, — ответил я, — хотя мне хотелось бы исследовать остров.

Мне хотелось быть полезным, и, кроме того, любопытно было видеть, что сделает Дик. Он очень благодарил меня. Остальные простились с нами и отправились в путь, взяв, вместо оружия, толстые палки и запасы уток, яиц, дичи и кокосовых орехов. Нам оставили провизии на два дня.

Как только они ушли, Тилльярд и я принялись за работу над кузницей. Он уже почти совсем сделал меха с помощью досок, взятых со дна лодок, и куска парусины, найденного им на носу. Инструмент был очень грубого устройства, но должен был пригодиться. Мы нашли, что из лодки можно было вынуть несколько кусков железа; с помощью острого коралла нам удалось сделать это.

Наконец в кузнице показался огонь и с помощью мехов запылал очень сильно. Все наши инструменты были сделаны из кораллов: два длинных куска служили щипцами, третий — молотком. Расплавив железо, Дик выковал из него длинную полосу и, положив на массу коралла, служившую наковальней, сильными ударами ножа разрезал полосу на маленькие куски. Из этих кусков Дик наделал много маленьких гвоздей с большими головками, если и не очень красивых по форме, то вполне пригодных к делу.

Мы нашли на соснах смолу, не растворявшуюся в воде; смешав ее с жиром, который мы, к счастью, нашли в лодке, мы сделали густую мазь и покрыли ей парусину. Мы сразу принялись за дело; гвозди оказались вполне годными; к счастью, у меня в кармане оказались шило и пилка, которой я отточил гвозди. Работа была окончена гораздо скорее, чем я ожидал, и Тилльярд объявил, что в пробоину не попадет ни капли воды.

— Мне хотелось бы попробовать, — сказал я, когда мы вбили последний гвоздь.

— Имейте терпение, мистер Рэйнер, — ответил Дик. — Мы попробуем, когда настанет прилив.

Однако, несмотря на все наши усилия, мы не могли сдвинуть лодку. Приходилось ждать товарищей. Мы вошли в лодку и тщательно обыскали ее; в уголку, в шкафчике, я нашел большой крючок, употреблявшийся для ловли акул, макрелей и других громадных рыб. Кроме того, мы отыскали клубок веревок и несколько обрывков каната.

Дик осмотрел крючок.

— Оставил его как он есть, — заметил он, — а для ловли более мелкой рыбы я попробую сделать крючки из оставшегося железа.

Мы с Диком сейчас же принялись за дело и хотя обожгли себе пальцы, но изготовили четыре крючка. Однако они оказались слишком мягкими.

— Нужно закалить их, — сказал я и побежал за водой, которую принес в скорлупе кокосового ореха.

Мы снова накалили крючки, потом опустили их в воду и держали, пока они не закалились достаточно. Я подпилил их; потом мы сделали две лесы, к которым привязали несколько маленьких кусков коралла.

Так как наши товарищи еще не возвращались, то мы пошли вдоль берега к бухте, где акула чуть было не поймала Гарри. Мы развели костер так, чтобы он не погас до нашего возвращения, взяли палки и быстро пошли, рассчитывая вернуться еще засветло. Обойдя бухту, которая не вдавалась далеко в землю, мы пошли дальше, все время высматривая, не покажется ли какое-нибудь судно. Мы открыли другой проход в рифе, гораздо более удобный, чем тот, через который мы прошли.

— Нужно будет идти этим проходом, если мистер Медж решил выходить в море, — заметил Тилльярд, — хотя я считаю, что без компаса и карты неразумно покинуть остров, где у нас такая обильная пища.

Я склонялся к его мнению, рассчитывая, что нас может захватить наш корвет или какое-нибудь китобойное судно.

Мы почти поравнялись с проходом и хотели вернуться, когда на берегу невдалеке я заметил какой-то темный предмет.

— Что бы это могло быть? — спросил я Дика.

— Похоже на лодку, — ответил он, — может быть, здесь окажутся еще лодки кроме нас.

Мы быстро подошли и увидели, что не ошиблись. На берегу лежала маленькая лодка, неуклюже, но прочно построенная, очевидно по европейскому образцу. По ее положению видно было, что она выкинута на берег необыкновенно сильной волной. Она нисколько не пострадала и была годна для употребления. Дик думал, что ее оторвало во время бури от судна, за кормой которого она шла. Сказать, куда девался экипаж, было невозможно.

Продолжая поиски, мы нашли сломанное весло и две доски с борта, вероятно, смытые волнами.

— Я думаю, ее можно спустить на воду; нам не нужно будет идти так далеко, если можно плыть, — заметил Дик.

Я согласился с ним, и мы сейчас же принялись рыть канаву в песке к лагуне, пользуясь досками вместо лопат. Покончив с этим, мы напрягли все усилия, чтобы поднять лодку и спустить ее на воду лагуны. Мы сели; хотя в лодке и была течь, но нам удавалось вычерпывать воду нашими шляпами.

Мы гребли сломанным веслом и доской и доплыли до бухты-убежища, как назвали место, где мы сошли на берег. К великому нашему огорчению, товарищи наши еще не возвратились. В ожидании их мы стали печь яйца и жарить остатки дичи. Друзей наших все не было. Хотя мы и начинали беспокоиться о них, но запах жареной утки был слишком соблазнителен, и мы съели свою долю. Дик занялся рыболовными снарядами и в продолжение вечера изготовил удочки и сеть.

Наступила ночь, и нам пришлось отказаться от надежды увидеть наших друзей. Мы решили, что, вероятно, они зашли дальше, чем предполагали; затаив тревогу, мы залезли в наши шалаши и уснули.

На следующий день погода была тихая, прекрасная; предположив, что наши друзья останутся на другой стороне острова, чтобы позавтракать — а может быть, и пообедать, — мы решили ждать их возвращения к вечеру.

— Предлагаю пойти половить рыбы, — сказал я. — Нашим друзьям будет приятно поесть рыбы вместо уток, которые, по правде сказать, довольно жестки и невкусны.

Дик согласился; мы замазали щели в найденной лодке приготовленной нами смесью, спустили ее на воду и убедились, что в ней не было течи. Прежде чем отправиться, Дик, засучив штаны, вошел в воду с ручной сеткой и вскоре набрал множество мелкой рыбы на приманку. Потом мы перенесли из четверки в лодку весла и багор, взяли с собой глыбу коралла с длинной веревкой — это должно было служить нам якорем — и оттолкнулись от берега. Сначала мы попробовали остановиться в центре лагуны. Вскоре я вытащил рыбу с большим ртом и яркой, разноцветной чешуей.

— Я не стал бы есть эту штуку, — заметил Дик. — Я думаю, что, несмотря на свою красивую внешность, она ядовита; но мы сохраним ее на случай, если у нас не хватит приманки.

Дик поймал еще три такие рыбы.

— Нужно попробовать другое место, — заметил он.

Мы подняли якорь, проплыли к широкому выходу лагуны и снова остановились. Скоро мы наловили много больших рыб темного цвета — насколько мы могли судить, годных для еды. Однако они начинали срываться.