Ракеты и люди. Фили-Подлипки-Тюратам - Черток Борис Евсеевич. Страница 120

Порядки, царившие на полигоне в дни подготовки к пуску человека, внешне мало чем отличались от предыдущих, когда в космос уходили корабли-спутники, еще не получившие наименование «Восток». Напряжение и бессонница при подготовке первых ракет, даже первого спутника, были большими. Теперь было заметно больше элементарного порядка. В атмосфере Тюратама появилось нечто неуловимое. Человек, прибывавший на полигон после долгого перерыва, мог заметить, что у «старожилов» появилось чувство самоуважения.

В эти дни прилетело много новых людей. Попадавшие в эту атмосферу впервые быстро приспосабливались к полигонному быту. Переполненные гостиницы и столовые не раздражали, а примиряли и сближали людей. Мы, полигонные старожилы, даже не заметили, что степь раньше обычного зацвела низкорослыми тюльпанами. Все прилетавшие из Москвы замечали это сразу. Всеми ощущалось приближение исторического события. Но никто не показывал возвышенных чувств, не произносил восторженно торжественных слов. Разве что при встречах, здороваясь, люди улыбались чаще и шире обычного.

Позволю себе небольшое отступление в историю «Востоков». Предварительные проработки вопроса о создании спутника Земли «с человеком на борту» относятся к августу 1958 года. Задающими тон личностями в этой работе были Тихонравов и Феоктистов. В конце года начались разработки системы управления, жизнеобеспечения и других систем.

Роль главного проектанта выполнял Константин Феоктистов. На всем протяжении работ по проектированию пилотируемых кораблей от «Востоков» до «Союзов» он проявил себя самым «быстрым разумом» из проектантов, с которыми мне приходилось работать. Удивительно было наблюдать, что Королев терпеливо выносил упрямство, а иногда излишнюю принципиальность, доходящую до фанатизма, в характере Феоктистова.

Кое— кто из моих товарищей иногда жаловался на диктаторский, даже деспотичный стиль Феоктистова при обсуждении проектных вопросов. Это касалось только проектов, а отнюдь не человеческих отношений, в которых Феоктистов мог служить образцом интеллигентной порядочности. Его фанатизм объяснялся еще и тем, что он сам мечтал о полете в космос. Эту возможность он получил благодаря упорству Королева, но только через три года после полета Гагарина.

В апреле 1959 года был выпущен секретный «Эскизный проект корабля „Восток“«, в мае появились первые баллистические расчеты с вариантами спуска с орбиты.

Выходить наверх с предложением о полете человека можно было только при поддержке военных: каждая ракета Р-7, необходимая для новых программ, так или иначе шла за их счет. Мы и так злоупотребляли терпением Министерства обороны, пользуясь его полигоном, контингентом военных специалистов и воинских частей для пусков по Луне, Марсу и Венере.

Ракета Р-7, в модернизированном варианте Р-7А (8К74), дополненная третьей ступенью — блоком «Е», уже в 1959 году способна была выводить на околоземную орбиту спутник массой до пяти тонн. Этого было достаточно для начала экспериментальных пусков человека. Не в первый и не в последний раз косвенную поддержку нашей новой программе оказали американцы. По инициативе ЦРУ они начали разработку спутников-разведчиков. Фотопленка со спутников «Дискавери» возвращалась на Землю в специальных капсулах. В этом, надо признать, американцы нас обогнали — мы в 1959 году еще не владели техникой возвращения полезных грузов с орбиты.

Проблема возвращения с орбиты являлась одной из главных и для человека на борту и для материалов фото — и всяческой другой разведки. Объединение интересов явилось причиной выпуска 22 мая 1959 года совершенно секретного постановления правительства по теме «Восток». Этим постановлением на ОКБ-1 возлагалась экспериментальная отработка основных систем и конструкции автоматического спутника-разведчика. Разработка ИСЗ для разведки и навигации объявлялась неотложной оборонной задачей.

С помощью Келдыша и Руднева Королеву удалось в это постановление вписать семь слов: «… а также спутника, предназначенного для полета человека».

Такое объединение по тактическим соображениям в одном постановлении двух, казалось бы, совершенно различных задач в дальнейшем привело и к технической унификации основных конструктивных элементов пилотируемых «Востоков» и «Зенитов» — первых фоторазведчиков.

Постановление готовилось аппаратом Госкомитета оборонной промышленности и ВПК с участием Королева и других главных. Оно было без волокиты рассмотрено и подписано Хрущевым. Что означал полет советского человека в космос для престижа страны и доказательств преимуществ социалистической системы, Хрущев понимал лучше самих авторов предложения.

Опыт работ по первым сложным космическим аппаратам лунной и марсо-венерианской программ подсказывал необходимость гораздо более жесткого подхода к проблеме надежности.

При выборе схемы возвращения на Землю, формы и конструкции спускаемого аппарата было несколько вариантов. Под давлением Тихонравова и Феоктистова Королев на одном из бурных совещаний, когда уже были исчерпаны все запасы времени в спорах по этому поводу, затвердил баллистическую схему посадки и спускаемый аппарат в форме сферы. Такой спускаемый аппарат при надежной теплозащите представлялся наиболее простым и аэродинамикам, и конструкторам. Все оборудование, которое не требовало возвращения, пристраивалось к спускаемому аппарату в двух отцепляемых отсеках — приборном и агрегатном, которые отделялись перед входом в атмосферу. В отличие от авиации мы имели возможность отрабатывать надежность пилотируемого летательного аппарата без пилота!

В постановлении правительства, выпущенном 10 декабря 1959 года, уже четко была поставлена задача по осуществлению первых полетов человека в космическое пространство. За три месяца был разработан эскизный проект автоматического спутника 1К. Королев утвердил его 26 апреля 1960 года. Это позволило разработать программу запусков первых экспериментальных спутников и 4 июня 1960 года узаконить ее очередным постановлением, которое предусматривало проведение летных испытаний с мая по декабрь 1960 года.

Первый пуск «изделия 1К» состоялся 15 мая 1960 года. Спускаемый аппарат первого 1К не имел теплозащиты и поэтому именовался «1-КП». Второй пуск 28 июля 1960 года закончился трагически. Первые пассажиры первого прообраза корабля «Восток» собаки Чайка и Лисичка погибли из-за аварии первой ступени носителя.

19 августа 1960 года корабль-спутник со знаменитыми собаками Белкой и Стрелкой благополучно вышел на орбиту. Собаки были возвращены на Землю в катапультируемой капсуле.

1 декабря 1960 года на таком же корабле-спутнике на орбите погибли собаки Пчелка и Мушка. Корабль был взорван системой АПО в соответствии с логикой, предусматривавшей его уничтожение в случае спуска с риском посадки на чужую территорию.

22 декабря из-за аварии на участке третьей ступени носителя собаки Шутка и Комета нештатно приземлились в спускаемом аппарате из-за отказа катапульты. Это спасло им жизнь.

Программа запусков беспилотных спутников еще не закончилась, но ажиотаж вокруг пуска человека разгорался. Это было вызвано сообщениями о подготовке в США к пуску человека на ракете-носителе «Атлас». Летные испытания этой боевой ракеты были начаты 11 июня 1957 года — почти одновременно с нашей «семеркой». Однако расчетной дальности она достигла только на одиннадцатом пуске 28 августа 1958 года. После ряда модернизаций ракета имела возможность вывести на орбиту полезный груз массой до 1300кг. Это позволило американцам проектировать пилотируемую капсулу «Меркурий» и планировать полет человека на 1961 год.

Уступить приоритет американцам в запуске человека — об этом после всех наших космических побед нельзя было и думать.

11 октября 1960 года Хрущев подписывает постановление, в котором создание пилотируемого космического корабля «Восток» объявляется задачей особой важности.

В начале 1960 года было выпущено специальное «Положение по ЗКА» (заводской чертежный индекс «Востока»). В положении впервые директивно определялся порядок изготовления и заводских испытаний всех систем для пилотируемых полетов. Комплектующие «Восток» агрегаты, приборы, системы должны были маркироваться и иметь запись в формуляре «Годен для ЗКА». Поставка каких-либо комплектующих изделий на сборку ЗКА без прохождения ими полного цикла заводских испытаний запрещалась. Военным представителям предписывалось вести строжайший контроль за качеством и надежностью. За качество изделий с маркировкой «годен для ЗКА» несли личную ответственность главные конструкторы и руководители предприятий. Они не имели права передоверить свою подпись кому-либо из заместителей. «Положение по ЗКА» сыграло большую дисциплинирующую роль в нашей промышленности.