Тройной прыжок - Леонтьев Алексей Николаевич. Страница 5

Олег осторожно полез вперед. Тепловоз раскачивало. Наконец, больно ударившись коленом, уперся в стенку. Пошарив, нашел ручку. Приоткрылась дверь.

Он жадно глотнул холодный вечерний воздух.

В последнюю секцию вел переход — такой же, как в обычной электричке.

Теперь Олег уже уверенней прошел по узкому проходу машинного отделения. Открыв дверь, оказался в кабине.

Здесь так же горели лампочки на контрольном щите, но было чуть светлее. За широким полукруглым стеклом убегала назад дорога. Каждое мгновение уносило его от дома.

Там, в комнате с атлантами, на камине осталось недописанное письмо отцу:

Он должен обязательно дописать это письмо, объяснить отцу, почему бросил школу. Объяснить спокойно, как взрослый человек.

Вот напрасно мама тогда не поехала, осталась с ним здесь. Он так просил ее поехать, чуть не плакал, но она осталась. Боялась ехать в Африку. И чего боялась! Заболеть и здесь можно…

И тут вдруг Олег понял, что она боялась не за себя. Раньше почему-то это не приходило ему в голову. Она совсем не боялась за себя! И сердце здесь ни при чем. Она поехала бы за отцом куда угодно, в самое страшное место, не то что в Африку. Ей так трудно было остаться одной. Он же видел, как она переживала…

Она боялась за него, Олега! Боялась, что он заболеет. А главное, что не сможет там учиться… Из-за него!

Первый раз Олег понял это так отчетливо. А он… Он сделал ее жертву напрасной.

Он сейчас вернется и порвет это дурацкое письмо…

Крутые откосы отступили. Дорога пошла по невысокой насыпи. В темноте проносились смутные очертания столбов.

Все тело Олега сопротивлялось этому безумному шагу, но у него не было иного выхода.

Он не мог просто так исчезнуть. Это невозможно, несправедливо, нечестно в конце концов!..

Олег шагнул к двери и вдруг почувствовал, что в кабине еще кто-то есть. Он не знал, что заставило его понять это, может быть, просто взгляд, устремленный на него в темноте. Но в кабине точно кто-то был!

Значит, он не один на этих сумасшедших тепловозах… Здесь есть еще человек, наверное, второй машинист, они же не заглядывали сюда с Петькой.

Олег забыл про красный светофор, неосвещенный состав, огромную скорость. Он чувствовал только ни с чем не сравнимую радость спасения…

Какое счастье, что он не спрыгнул тогда с подножки!

Олег обернулся.. В кабине было темно, но он увидел фигуру, прижавшуюся в углу. Оттуда на него смотрели встревоженные глаза.

Олег вгляделся. В углу стояла девушка примерно его лет. Разглядеть как следует ее лицо он не мог.

Олег растерянно молчал. Девушка тоже. Он не мог понять, как эта девчонка очутилась здесь.

— Ты кто? — спросил он.

Девушка не ответила. Большие круглые, как у совы, глаза, не мигая, смотрели на него.

— Кто ты? — повторил Олег.

Но она молчала. В сумраке кабины ее лицо казалось плоским и неподвижным.

«Может быть, она глухонемая?» — подумал Олег.

Он раз видел и кафе-мороженом компанию глухонемых. Они очень тихо сидели за двумя сдвинутыми столами и праздновали что-то. Наверное, день рождении. Время от времени один из них вставал и быстро-быстро «произносил» на пальцах речь. Потом все смеялись странными скрипучими голосами и хлопали в ладоши. Олег даже свое мороженое тогда не смог доесть.

— Кто ты?! — заорал он.

Девушка вдруг негромко рассмеялась. Голос у нее оказался самый обыкновенный.

— «Кто, кто?» — передразнила она. — Человек — вот кто!

— Что ты здесь делаешь?

— Твист танцую — разве не видишь?

Она вышла из угла.

— Сейчас ты запоешь!.. — выкрикнул Олег и вдруг запнулся.

…Неужели это случилось всего несколько часов назад?

Я стоял, прижавшись к стене, с изумлением смотрел на нее и ничего не мог понять.

Это была та самая «вчерашняя» черненькая девчонка с танцплощадки. Я узнал ее.

Только не мог сообразить, почему вчера ее глаза показались мне продолговатыми, необыкновенно длинными. Сегодня они у нее были совсем круглые…

И все-таки это была она. У меня от неожиданности на минуту даже страх пропал. Кажется, совсем забыл про тепловозы…

Я стоял и думал: «Что будет, если она сейчас узнает меня?»

— Ты кондуктор? — спросила она.

«Кондуктор?! Почему кондуктор?.. При чем тут кондуктор?!»

— Кондуктор? — Я мотнул головой. — Нет…

— А кто же?

Я совсем забыл, что работаю на железной дороге.

— Никто… — проговорил я. — Просто человек…

И почему я все время так терялся перед ней? Как будто нарочно делал все, чтобы выглядеть в ее глазах полным кретином. Сейчас бы я вел себя совсем по-другому…

Она усмехнулась своей равнодушно-снисходительной улыбочкой. Эту улыбку я хорошо запомнил.

Вчера она улыбнулась так, когда я пытался пригласить ее подругу танцевать.

Мог ли я подумать, что встречу ее так неожиданно и странно?..

За окном вагона мелькают темные поля, перелески. Совсем недавно мы мчались мимо этих мест вместе с ней.

Неужели я больше никогда не увижу ее?

Девчонка усмехнулась. Тревога ее совсем прошла. Она опасалась только кондуктора.

— Ну, тогда садись, человек. — Она указала на вертящееся кресло. — Будь как дома.

Олег опустил голову под ее взглядом.

— Тебя как зовут? — спросила она.

— Олег… А что?

— Обозналась, показалось, знакомый. Может быть, просто видела где-то.

— Где ты могла меня видеть… — пробормотал Олег.

Впрочем, случайный попутчик не очень интересовал ее. Склонившись к приборной доске, при свете лампочек она посмотрела на циферблат ручных часов.

— В Узловой когда будем, не знаешь?

— Где?

— В Узловой.

Они разговаривали на разных языках. Она просто не понимала, что случилось. Ей надо было в Узловую, Час назад она забралась в тепловозы на Сортировочной. Местные ребята часто ездят до Узловой на товарных поездах.

— В Узловой… — проговорил Олег. Он не хотел ее пугать. Надо было как-нибудь осторожно объяснить. — Не попадешь ты в Узловую…

Девушка вскинула брови.

— Это почему? Я сама на станции слышала: эти паровозы в Узловую перегоняют.

Ах, как было все просто!

Она стояла перед ним спокойная, аккуратная. Прямой пробор, волосок к волоску, глаза чуть с прищуром. Он — растерзанный, в белой перепачканной рубашке.

Это было ужасно, унизительно. Особенно если вспомнить то, что случилось накануне вечером…

Я думал только об одном: хоть бы она не узнала меня!

Снисходительная улыбочка шла ей, и она отлично это знала.

— Не попадешь ты в Узловую! — в отчаянии повторил Олег.

— Может быть, ты скажешь, куда я попаду? — с прежней улыбкой спросила она.

— На тот свет! — выпалил Олег. — К черту в лапы! Ясно?

Он ждал — наконец она испугается, но спутница только покривила рот, сказала:

— Это кто же черт? Ты, что ли? Похож.

Олег чуть не задохнулся. Но объяснять ей было некогда. Состав шел все быстрей.

— Прыгай! — крикнул он. — Скорей!

Девушка недоуменно смотрела на него.

Олег схватил ее за руку, подтолкнул к двери. Девчонка вцепилась другой рукой в какой-то рычаг. Оторвать ее было невозможно.

Отчаянным усилием она вырвалась и отскочила в угол.

— Не имеешь права! — тяжело дыша, проговорила она. — Не имеешь никакого права на ходу с поезда выкидывать!.. Бандит!.. У меня мама больная, я за лекарством в Узловую еду!.. Вот погляди!

Она ткнула ему в нос какую-то бумажку.

— Ты понимаешь…

— Не подходи! — крикнула девушка. — Стой, где стоишь!.. Погоди, я еще пожалуюсь кому следует. Тогда узнаешь!