1001 день в Рио-де-Жанейро - Бобров Владимир Л.. Страница 11

Но такое бывает редко. Очень редко.

Обычно же тысячи более чем полуголых бездельников и бездельниц слоняются по авениде Атлантика или устилают собою всемирно известную песчаную полоску длиной шесть километров.

«Добро пожаловать на Копакабану — лучший в мире пляж!»

Золотые пляжи Рио

В бразильском понимании пляж (прайа) — это песок и море. И больше ничего. Никаких купален, душей, кабин для переодевания. Море и песок. Рио-де-Жанейро наполовину окружен водой. Половина городских окраин — пляжи.

Если вы живете в районе Копакабаны, Ипанемы или Леблона, то пляж начинается прямо за порогом дома и выходить из квартиры надо в купальном костюме. Переодеваться на пляже считается неприличным. Поэтому пешеходы южных районов города представляют собой своеобразное зрелище… Однако к этому привыкаешь очень быстро. Может быть, потому, что основное население города — молодежь, а может быть, и потому, что бразильянки, как правило, сложены на редкость красиво.

В городе около пяти миллионов жителей. Жара гонит людей к воде. В праздничные и воскресные дни прибрежные пески превращаются в своеобразные цветники от бесчисленных ярких зонтов и купальных костюмов. Купальник для бразильца — то же самое, что и платье. И не простое, а выходное. И стоит он дороже иного платья. Мода и здесь диктует свои законы, а законам необходимо повиноваться. Чем меньше материала, тем изощреннее фантазия модельеров. Создать из двух лоскутков произведение портняжного искусства — дело нелегкое. Но когда это удается — эффект потрясающий.

Можно сказать, что на пляж приходят не только ради купания, скорее, даже не для купания. Можно почти безошибочно определить по пляжному снаряжению если не классовое, то финансовое положение купальщика. Молодая смуглая женщина с огромным тюрбаном на голове (это прикрытые бигуди — в таком виде принято ходить по городу) расположилась на походном шезлонге. Над ней четырехугольный яркий, четырехцветный зонт. У ног в песке копошится под надзором няньки (молодой негритянки) пара прелестных карапузов. На даме солнцезащитные очки, стоимость которых значительно превышает месячное жалованье няньки. Дама разглядывает дам-соседок. Потом начинается процедура втирания кремов для загара. Пузырек с остатками крема передается в пользование няньки. Очевидно, таков ритуал. Трудно удержаться от улыбки, наблюдая, как средство для загара втирается в упругую, черную кожу негритянки. Рядом с нашей дамой расположилась пожилая, но очень респектабельная пара. Это наверняка приезжие. Скорее всего из Сан-Пауло.

Их зонт — собственность отеля, в котором могут позволить себе останавливаться лишь богачи. Ну что же, в Сан-Паулу деньги зарабатывают, а тратят их в Рио, гласит местная поговорка. Две молоденькие девушки успешно делают вид, что совсем не обращают внимания на тощего волосатого дядю с толстой пачкой крузейро, заткнутой за резинку купальных трусов. Несколько поодаль — сплетенная в объятиях парочка. Рядом пожилой сеньор с огромным псом боксером. Время от времени собака срывается с места и по телам загорающих несется туда, где завидится сородич. У самой воды — многочисленное негритянское семейство. А этот бледнолицый, с синеватой кожей господин, безусловно, иностранец.

Продавцы воздушных змеев на пляже

В многоликой пестрой куче купальщиков иностранцы узнаются сразу и безошибочно. Узнаются главным образом по неудачным заплывам.

Живя на Копакабане, мы имели возможность каждое воскресенье наблюдать драматическую, но, увы, стереотипную, примелькавшуюся сценку. Океан почти неподвижен. Лишь время от времени метрах в пятидесяти от кромки песка вдруг поднимется и тут же рухнет хрустальная стена прибоя. Жара гонит в воду. Люди стоят по пояс в воде и ждут волну. Она разбивается совсем рядом, обдавая соленой пылью и пеной. Это выглядит совершенно безобидно. И хочется, чтобы волна была немного повыше, помощнее. И такая волна подходит, но разбивается она не так близко от берега, и, чтобы принять соленый душ, часть купальщиков уходит вперед. Теперь вода доходит им уже до шеи. Волна приходит, разбивается и бурлящим слоем пены бежит на берег. Ноги отрываются от песка. Сейчас вода схлынет, и все будет в порядке. Волна действительно уходит назад, в море. Но ноги уже не достигают дна. Ну что ж, это не страшно. Надо проплыть несколько метров к берегу — вот и вся проблема. Человек старательно машет руками и через минуту, другую ищет ногой опору. И не находит: вместо твердого грунта под ногою вода, и эта вода движется и движется в сторону, противоположную берегу. И в это же мгновение прямо над головой нависает стеклянная крыша прибоя. Ныряй! Ныряй как можно глубже! На дно. Прижмись грудью к песку, а потом вынырни и плыви в океан, подальше от прибоя. Океан сам пригонит тебя к берегу. Это же общеизвестно. Но знать еще не значит выполнять… Ошалевшего от страха и хлебнувшего несколько глотков воды пловца подхватывает течение и крутит на одном месте среди разбивающихся волн. Бороться с течением — дело совершенно бесполезное. Человек выбивается из сил, человек задыхается, теряет самообладание, начинает кричать, умолять о помощи. Только бы выскочить из воды! Новый гребень прибоя рушится вниз, образуя огромный рулет из воды, пены и воздуха. Где-то в середине этого рулета затерялся несчастный пловец. Все это происходит в считанные минуты. В иные воскресенья можно наблюдать до десятка таких сцен. К счастью, дело редко оканчивается трагедией: на пляже организована спасательная служба. Спасатели бросаются в воду и выволакивают попавшего в беду купальщика. Странно и страшно видеть на золотом песке в окружении пестрой толпы загорелых жизнерадостных людей посиневшее распластанное тело какого-нибудь наглотавшегося воды бедолаги.

О спасателях стоит рассказать подробнее, и мы сделаем это с особой охотой.

В большинстве своем бразильцы худощавы. Спасатели — исключение. Здоровенные, отлично сложенные, они, как представители какого-то другого племени, возвышаются над копошением пляжников. Их посты расположены метрах в пятистах один от другого. Пост — это кусок белого брезента с красным крестом посредине, укрепленный на четырех кольях. На посту двое-трое дежурных. Никаких спасательных средств — поясов или кругов — у них нет, только смелость, ловкость и сила. А как наметан их глаз! Кажется, ничего особенного. Человек просто барахтается у берега. Точно так же, как и десятки других по соседству. Но спасатель срывается с места, мчится к воде, бросается под волну… И когда утопающий начинает соображать, что он действительно утопающий, помощь, как правило, уже близка. Бывают, однако, и исключения, но, к счастью, редко.

Мы подружились с этими ребятами. Подружились после того, как один из нас очутился за линией прибоя и понял, что до берега ему самому не добраться.

В Рио-де-Жанейро много достопримечательностей. Но, по нашему мнению, лучшая достопримечательность города — океан. Вольная, бунтующая, неспокойная стихия. Океан — вода от полюса до полюса. Но это абстракция. Полюсов не видно. Видна лишь довольно узкая полоска воды. Точно такая же, как на Черном море, на Каспийском море. Но это лишь так кажется. Разница огромная. Разница в дыхании. Океан дышит не так, как дышат моря. Пожалуй, не вспомнишь и двух одинаковых дней на океане. И не увидишь спокойного океана. Он меняется ежеминутно, как живой организм. Это не вода. Океан — философское понятие, категория. Нечто среднее между материей и движением. Океан — это… океан.

Пляжи живут своей устоявшейся жизнью, которая не прерывается никогда. С первыми лучами здесь появляются грифы — большие, размером с хорошую индюшку птицы, неуклюжие на земле и удивительно красивые в полете. Грифы, эти всеядные существа, выполняют работу мусорщиков, очищая песок пляжа от остатков гниющей пищи. Потом приходят спортсмены и пенсионеры. За ними — сотни иностранных туристов, проживающих в расположенных на берегу отелях. Потом приходят все, у кого есть время. К вечеру пляж превращается в футбольное поле. Точнее, в десятки полей. Игра ведется по всем правилам. С судейством, болельщиками, азартом и мастерством. А когда садится солнце и начинает темнеть, прайа становится пристанищем влюбленных и бездомных.