Неожиданные встречи - Мариковский Павел Иустинович. Страница 11

Барсук полезен не только в предгорной садоводческой зоне. Один из агрономов мне жаловался, что лесополосы, посаженные на массиве холмов ниже Чемолгана, стали страдать от почвенных вредителей. Я знал эти лесополосы. Прежде там на холмах обитали барсуки, их, конечно, не осталось. Агроном не подозревал, что их исчезновение могло сказаться на судьбе посадок леса. Истребив барсука, человек лишился первейшего друга и защитника садов предгорной зоны.

В народе существует поверье, будто барсучий жир обладает целебным свойством против туберкулеза. Это мнение, прочно укоренившееся в сознании, ложно, по меньшей мере в наше время. Да, он приносил пользу бедному люду, тем, у кого туберкулез развился при недостаточном или неполноценном питании. Жир барсука калорийный и питательный, как и жир любого животного. Сейчас, когда заметно повысился материальный уровень жизни и против туберкулеза медицина стала использовать совершенные медикаментозные препараты, применение барсучьего жира — устарелая и вредная мера, от которой давным-давно пора отказаться. Впрочем, и отказываться уже не от чего. Барсук стал очень редким, его почти не осталось. Еще это животное нередко обвиняют в различных грехах. Он якобы любит посещать бахчи и, такой негодяй, выедает мякоть арбузов и дынь, причем самых спелых. Не прочь он полакомиться и яйцами или птенчиками птиц, гнездящихся на земле, закусить по пути и змеей, слопать зазевавшуюся мышку. Но наше бахчеводство развито далеко от садоводческой зоны; птиц, гнездящихся на земле, мало, они больше страдают от одичавших кошек и от химических обработок. Так что, повторяю, в садах и лесах барсук, безусловно, полезнейшее животное, и сейчас, когда их стало мало, они нуждаются в самой строгой охране.

К моему знакомому на дачный участок зашел сосед. Он живо заинтересовался моим рассказом о барсуке. Но любитель-охотник понял все по-своему.

— И где только он может тут жить? — спросил он меня. Я сам этому удивлялся. Все предгорные степи-прилавки заняты до предела садами и дачными участками. Между холмами сохранился лишь один небольшой, заросший кустами овражек. В нем, по-видимому, и обосновался барсук. Ему, бедняжке, несладко живется среди людей. К тому же приходится опасаться собак. И все же он приспособился: выходит на охоту только поздно ночью, хотя летом, когда ночи так коротки, ему совсем мало остается времени на промысел. Все, что я рассказал о барсуке, не дошло до сознания соседа моего знакомого, и он мечтательно произнес:

— Вот бы подстрелить барсука, говорят, очень вкусен его жир да и мясо тоже!

Так и относятся к барсуку все, кто имеет ружья, норовых собак и капканы. А жизнь быстро изменяется, изменяется и природа, дары которой так усиленно стал использовать человек. И к сожалению, далеко не всегда в соответствии с этими изменениями направлены наши помыслы.

Барсук удивительно приспособляемое животное. Живет он и в лесу, и в степи, и в горах, и в болотистых низинах. Широко распространен он и в нашей стране, от южных ее границ почти до тундры и Полярного круга. Он всегда роет просторные норы, которые содержит в идеальной чистоте. Очень осторожен, чуток, ведет ночной образ жизни, и увидеть его днем трудно. Небольшой, приземистый, с коротковатыми ногами, вооруженными длинными когтями, он не спеша ковыляет, разыскивая на земле поживу. Несмотря на внешне миролюбивый нрав, он храбро защищается от своих врагов, и не всегда даже смелая и большая собака способна его одолеть.

Что же говорят о барсуке ученые? Тут создалась весьма своеобразная ситуация. Специалисты по насекомым не знакомы с биологией зверя, его полезной деятельностью. Он вне их компетенции. Знатоки зверей не знают о том, какую неблаговидную роль играют насекомые, уничтожаемые барсуком. В окрестностях города Томска, где мне пришлось прожить несколько лет, давно истреблены барсуки, и на местах порубок сосны прекратилось возрождение леса только из-за множества личинок хрущей. Здесь на полянах траву вместе с дерном можно сворачивать как ковер, так как корешки объедены личинками хрущей. О причине распространенности полчищ этих вредоносных насекомых никто не догадывается. Среди немалой армии зоологов нашей страны до сего времени нет никого, кто бы специально занялся изучением барсука и внимательно проанализировал его роль истребителя вредных насекомых, и нет ни одной книги, посвященной этому зверю. Так и остается он вне поля зрения тех, кто должен был давно поднять голос в его защиту.

СМЕЛЫЙ ЗВЕРЕК

Быть сегодня жаркому дню, солнце взошло в дымке, и сразу почувствовались его жаркие лучи; на небе ни облачка. Мы торопимся, мчимся по песчаной пустыне к синеющим вдали тугаям, в которых поблескивает узкая полоска реки. Пустыня безжизненна, нет в ней ничего интересного. Но неожиданно у всех вырывается крик изумления: на дорогу из-за бугорка выскочил чудесный зверек, небольшой, как котенок, черный, в ярких желтоватых пестринках, с белыми полосами на бурой голове. Остановился перед самыми колесами, согнулся дугою, как скунс, задрал пушистый длинный хвостик, забавно, будто кривляясь, подскочил несколько раз на одном месте, потом, опомнившись, в несколько прыжков добрался до кустика джузгуна и юркнул в норку.

Все это произошло настолько быстро и так внезапно, что я не успел схватить фоторужье, а когда помчался с ним к кустику, зверек скрылся.

— Кто это, кто? — неслись вслед недоуменные возгласы.

Зверек же сидел в норке, и в темноте поблескивали его глазки. Я присел на колени, защелкал языком. Зверька заинтересовал незнакомый звук, он смело высунул наружу голову и уставился на меня черными немигающими глазами. Мое легкое движение слегка испугало его, но любопытство снова взяло верх, и он опять выглянул из норки. Но вдруг раздался стук закрывающихся дверей машины: все мои неразумные спутники повалили ко мне, и зверек решил скрыться в свое подземное жилище, на этот раз окончательно.

Это был хорек-перевязка, интересный обитатель пустыни. Он очень редок. За все свои многочисленные путешествия по пустыням Средней Азии я встретил его только четвертый раз. Первый раз он переплывал большой арык, и на него, мокрого и жалкого, напала моя собака — спаниель Дезька. Но он, смелый и дерзкий, стал на нее наскакивать и отбился. Собака опешила от безрассудной ярости маленького противника. Второй раз встреча произошла в пустыне Кызылкум.

В безводной местности мы подъехали к колодцу, а когда я заглянул в него, то из глубины его, не менее пятидесяти метров, раздался резкий и пронзительный крик. Долго я всматривался в темноту, пока глаза не отвыкли от яркого света пустыни, и только тогда разглядел на дне хорька-перевязку.

Колодец был совершенно сухим. Несчастный зверек, страдая от жажды, попал в него, видимо, давно. Он питался лягушками, ящерицами и жуками-чернотелками, которые так же, как и он сам, по несчастью, свалившись, оказались в заточении. Остатки трапезы хорька валялись на дне колодца. Все это удалось разглядеть при помощи солнечного лучика, направленного в колодец зеркалом. К сожалению, мы ничем не могли помочь несчастному пленнику. Чтобы добраться до него, надо было иметь длинную и крепкую веревку, а у нас ее не оказалось.

Сейчас мне очень хотелось посмотреть на хорька-перевязку. Но сколько я ни щелкал языком, ни кричал на разные лады, подражая зверям и птицам пустыни, зверек больше не показывался. Это было его постоянное жилище. Возвращаясь с охоты, он немного запоздал и теперь, усталый, наверное, завалился спать, и до людей ему не было никакого дела.

Третья встреча произошла недавно. В стороне от бивака внезапно громко залаяла наша неугомонная собака. Охваченная азартом охотничьей страсти и не встречая никакого сочувствия со стороны хозяина, она всегда сама предпринимала тщательные обследования вокруг наших стоянок в поисках встречи с разными животными. Вот и сейчас кого-то нашла. Надо пойти смотреть. Фокстерьер с яростью раскапывал нору, совал в нее морду, обезумев от злости, хватал зубами землю. Из норы раздавались резкие и отрывистые крики. Там сидел хорек-перевязка.